Свидетелем такого неправильного воспитания я стал в гостях у своих знакомых. В гости по случаю дня рождения ребенка, были приглашены друзья родителей со своими детьми. Пришла на день рождения и одна семейная пара: муж с женой и двое их сыновей. По их взаимоотношениям на самом дне рождения было понятно, что они повздорили незадолго до прихода. Муж – Олег вел себя обиженно и достаточно часто упрекал свою жену – Ирину в том, что она что-то неправильно сделала по отношению к собственным детям. Их сыновьям было: Максиму – 7 лет, Даниле – 3,5 года. Взаимоотношения между Олегом и Ириной невольно привлекли к себе мое внимание – мне стало интересно, чем вызвано недовольство Олега.

Как обычно бывает на различных детских праздниках, вскоре детям надоело сидеть за столом и они дружной, но достаточно разношерстной компашкой убежали играть в другую комнату.

Через некоторое время к Ирине подошел надувшийся Данила, всем своим видом показывая, что его чем-то обидели. Он сам ничего не говорил, просто стоял около матери и тер глазки, слез при этом не было. Ира, увидев на лице своего ребенка недовольство, решила узнать, в чем дело:

– Что, маленький, что случилось? Кто тебя обидел?

Малыш что-то нечленораздельно произнес, но мама, по всей видимости, все поняла. Она сказала:

– Ну, так мы же ее привезли, чтобы все играли. Играйте по очереди.

Она уже взяла сына за руку, чтобы отвести его в комнату к остальным детям. Увидев, что жена с ребенком отправляется решать назревающий конфликт, Олег сказал:

– А я говорил, что не нужно ее брать. Предупреждал, что так и будет, теперь весь вечер сама их разруливать будешь.

Как я узнал позже, речь шла об игровой приставке, и Олег изначально был против того, чтобы брать ее с собой в гости.

Следующий показательный момент произошел буквально через пятнадцать минут. Максим пришел в комнату и взял два апельсина. Следом за ним пришел Данила и встал в дверях комнаты, глядя на брата. Максим собрался уходить, и Ирина окрикнула сына, сказав, чтобы тот поделился с братом. По выражению лица мальчика было понятно, что повеление матери не вызвало у него ни какого удовольствия. В итоге, он все-таки поделился с Данилой апельсином, выслушав при этом тираду матери о том, что с братом нужно делиться. Вся эта ситуация разворачивалась под неодобрительные высказывания Олега. При этом было понятно, что он одинаково недоволен как поведением своих сыновей, так и поведением жены.

Казалось бы, что это – заурядная ситуация, в которой воспитывали нерадивого старшего сына. Но в этой ситуации явственно проступают ошибки воспитательной системы Иры и Олега.

Первая и самая серьезная проблема в их воспитательной системе заключается в том, что у Иры и Олега отсутствует единый подход к воспитанию своих детей. Они не согласуют свои действия в воспитании, из-за чего для детей остается огромное количество лазеек для того, чтобы отклоняться от воспитательной линии родителей.

Первое правило, которое необходимо запомнить родителям: воспитание – это непрерывный процесс жизни вместе со своим ребенком и он должен быть понятным в первую очередь для самих родителей. То есть, сами родители должны иметь согласованные позиции о воспитании детей, потому что, когда мама говорит: «одень варежки», а папа говорит: «ты можешь ходить без варежек», у ребенка появляется возможность выполнять те требования родителей, которые ему будет удобнее в данный момент, а это – лицемерие. Вы хотите целенаправленно делать из своих детей лицемеров? Несогласованность воспитательных позиций родителей ведет к этому в первую очередь.

Второе, что необходимо уяснить многим родителям: чувство собственничества – этот вполне нормальное и даже – полезное качество человека, не только ребенка, но и взрослого. Просто поделиться с кем-то тем, что тебе дорого, из-за того, что кто-то просто этого захотел – это бред. И не важно, что это – любимая игрушка ребенка, машина, квартира или собственная жена. Кто-нибудь логически может объяснить мне, почему делиться это «хорошо» и «нужно»? Кому нужно? Тому с кем делятся – может быть. Но мне-то это зачем? Я могу делиться тем, что самому не очень нужно, но своей любимой игрушкой – с какой стати?

Чувство собственничества – нормальное, естественное чувство.

Все животные защищают свою территорию от посягательств, почему же дети должны делиться своими игрушками? Они имеют на них право.

Когда моей дочери был год и семь месяцев, я как-то лег на ее подушку и сказал, что буду на ней спать. Она возмущенно подошла ко мне, взяла меня за руку и сказала: «папа, брысь», чем вызвала бурю положительных эмоций у меня и моей жены. Почему же за то же самое поведение, продемонстрированное другому ребенку, ее следует ругать и говорить ей, что он ведет себя неправильно? Вполне нормально себя ведет.

Так что решение Иры взять с собой в гости приставку для детей, зная, что кроме ее сыновей там будут и другие дети, и возникнет необходимость делиться, было второй ошибкой, которую она допустила.

Дети весьма неплохо усваивают правила, поэтому можно было, даже взяв с собой приставку, объяснить своим детям правило, по которому в гостях нужно будет делиться с другими. Тогда бы вопрос о необходимости успокаивать Данилу и регулировать ситуацию на месте уже бы не стоял. Но этого сделано не было.

Опять же, что касается «делиться», ситуация с апельсинами могла и должна была разрешена по-другому. Старшему ребенку можно изначально объяснить, что о младших братиках и сестричках нужно заботиться, помогая им. Но это должно объясняться постоянно, становиться нормой жизни, а не ситуацией, которая происходит здесь и сейчас. Кроме того, укорять ребенка тем, что он не поделился и не позаботился о своем брате – не лучшая тактика для того, чтобы сделать эти качества глубоко личностными. Кроме отторжения и ассоциации с чем-то неприятным ничего не произойдет. Максим же изначально планировал взять себе два апельсина. Когда мать заставила его отдать один из них брату, в понимании старшего ребенка это было его жертвой по отношению к младшему, а также узурпаторством со стороны младшего. Он отдавал не ничейный апельсин, лежащий на тарелке, а свой, который держал в руках. Лучше было бы предложить Максиму взять еще один апельсин и именно его дать Даниле.

Но, кроме минусов в этой ситуации для Максима, я заметил и явный вред для маленького Данилы. Желание Иры воспитать в старшем сыне такие качества, как щедрость и забота о младших при таком исполнении приводят к тому, что в своем младшем сыне она воспитывает только несамостоятельность, иждивенчество и ожидание того, что кто-то другой ему «должен».

На мой взгляд, было бы значительно лучше, если бы Данила подошел к столу и сам взял апельсин, если он его действительно хотел. В таком случае у него нормально бы развивалась ответственность и самостоятельность: сам захотел – сам взял. Даже если предположить, что старший брат должен с ним делиться, то ситуация могла развиваться совершенно иначе: Данила мог подойти к Максиму и попросить у него апельсин. Произошла бы нормальная коммуникация: он сам чего-то захотел, сам подошел к брату, сам его попросил. Это нормальный процесс, который служит развитию и укоренению в поведении и представлениях такого качества, как самостоятельность. На каждом из этапов этой коммуникации Данила бы нес ответственность за свои желания и поступки, имел бы право выбора: захотел настолько, чтобы попросить – попросил, не захотел – не попросил. В той же ситуации, которая произошла, он был этой возможности выбора и самостоятельности напрочь избавлен: мама решила, что с ним нужно поделиться, заставила старшего брата поделиться, он поделился. При этом и старший брат, точно также как и младший, был лишен возможности самостоятельно сделать свой выбор.