С такой позицией Чарли еще не сталкивался. Конечно, он привык молчать о своем даре среди людей. И все же ему и в голову не приходило, что такое простое умение приведет в замешательство льва. Ведь все кошки в округе Лондона давно знали, что мальчик отлично владеет кошачьим, и, совершенно не смущаясь, болтали с человеческим детенышем.

— Извините, я не хотел вас напугать, — сказал Чарли. — Я и впрямь умею говорить с кошками.

Столь дружелюбные слова произвели прямо противоположный эффект. Лев склонил лохматую голову и, казалось, приготовился расплакаться.

— Ой, извините меня, пожалуйста, — пробормотал мальчик. — Я совсем не хотел… Я не хотел…

Чарли опустился на колени рядом с хищником и принялся гладить того по золотистой гриве, шепча извинения и успокаивающие слова.

— Это ты меня извини, — вымолвил наконец лев. — Со мной так давно никто не говорил на этом языке. Нет, только не это! — воскликнул он и отчего-то начал громко рычать.

Чарли оглянулся и понял, что на них изумленно глазеет половина команды и несколько циркачей.

Не переставая рычать, лев угрожающе поскреб палубу когтистой лапой. Мальчику подумалось, что невольные зрители и так порядком напуганы.

— Я же вышел только на минутку, — торопливо зашептал лев. — И совсем не собирался стоять тут так долго. Теперь они думают, что я сбежал и хочу всех их съесть.

— Что же делать? — тихонько спросил Чарли.

— Не знаю. — Лев растерялся. — Надо продолжать рычать. А то они подумают, что я тряпка, а не свирепый лев. Рррррр!

— Вот что, — начал мальчик, заметив, что сквозь толпу пробирается сам майор Тибодэ, — я тебя успокою. Мы зайдем в загон, и я как будто что-нибудь тебе скажу. А ты сделаешь вид, что я тебя укротил. Конечно, если не хочешь…

Лев издал еще один кровожадный рык и обернулся к маленькому собеседнику.

— Ладно, — согласился он. — Сейчас.

Лев двинулся к публике, а люди в ужасе отшатнулись. Затем хищник обернулся к мальчику, припал к палубе и отчетливо замурлыкал. Было в этом ритмичном звуке что-то успокаивающее, убаюкивающее, гипнотизирующее. На минуту Чарли позабыл, где он и что должен делать. Мальчику хотелось стоять и ощущать приятную вибрацию во всем теле. Но надо было действовать, причем немедленно. Чарли поднял руку и положил ее льву на гриву.

— Пошли, — тихо приказал мальчик на кошачьем языке. — Заходи внутрь. Пошли. Пошли.

Собравшиеся были потрясены. Маккомо побледнел от изумления. Майор Тибодэ просто онемел и стоял, беззвучно шевеля губами.

Мадам Барбю охнула и упала в обморок. Вездесущая Пируэт перехватила у Ганса ведро воды и вылила его на бородатую товарку.

Маленькие акробаты шумно зааплодировали, но только после того, как лев был успешно водворен в клетку.

Маккомо наконец пришел в себя и бросился в загон вслед за Чарли. Как только лев очутился внутри, укротитель захлопнул дверь, запер ее на замок и стремительно обернулся к мальчику.

— Объясни! — яростно прохрипел он.

Чарли настолько потрясло случившееся, что он не смог выдавить из себя ничего более или менее подходящего.

— Э-э-э… — промямлил мальчик.

— Неправильный ответ! — рявкнул Маккомо. — Почему мой лев тебя послушался?

Его лев? Как интересно…

— Нет, сэр, вы все неправильно поняли. Я просто увидел льва на палубе. Мне показалось, что его нужно загнать в клетку. И я… я сделал это, — неуверенно сказал мальчик.

Чарли попытался изобразить некое подобие улыбки, но у него ничего не вышло.

Маккомо грозно смотрел на мальчишку, не удостаивая наглеца ответом. Он отступил к клетке и повернулся к молодому льву. В руках Маккомо угрожающе подрагивал гибкий хлыст. Лев прижался к полу и втянул голову в мощные плечи, издав при этом странный мяукающий звук.

Такое поведение было весьма необычным для льва. Самец вел себя так, будто он смертельно напуган. Чарли немало общался с кошками и успел уяснить, что у каждой даже самой захудалой кошки обязательно есть огромное чувство собственного достоинства. Взять, к примеру, заурядного домашнего кота — толстого, жадного, неуклюжего. Да, этот кот сам все прекрасно понимает: что он и толстый, и жадный, и чудовищно неуклюжий. Но он любит себя таким, какой он есть. Лев же, очевидно, стыдился собственной силы.

Маккомо звонко цокнул языком и опять повернулся к мальчику.

— Откуда ты? — спросил он.

— Из Лондона, — ответил Чарли.

— Врешь! — холодно заметил укротитель. — В Лондоне живут белые.

Мальчик слышал подобное заявление далеко не в первый раз. Он давно понял, что так говорят лишь весьма недалекие люди. Может, Маккомо просто никогда не бывал в Лондоне?

— В Лондоне живут люди всех цветов, — терпеливо пояснил Чарли. — Раньше к нам приезжало много иностранцев, так что теперь на улице можно встретить кого угодно.

— А почему ты такой темнокожий? — поинтересовался дрессировщик.

Мальчику понадобилось собрать всю свою выдержку, чтобы не сорваться на откровенное хамство.

— Дело в том, что у моего отца темная кожа, — терпеливо ответил Чарли. — Он — африканец.

— Назови имя отца и страну, в которой он родился, — потребовал Маккомо.

Может, Чарли не ответил из-за грубости укротителя. Может, он не ответил из природной осторожности. Как бы там ни было, именно в этот момент в разговор вмешался майор Тибодэ.

— Что скажешь, Маккомо? — поинтересовался майор. — В парне что-то есть, правда? Никогда ничего подобного не видел, а ведь я повидал и Ван Амберга, и даже самого Купера. У мальчишки определенно есть талант. Ты должен его взять.

Дрессировщик перевел взгляд на Чарли.

— Я возьму его, — сказал Маккомо абсолютно ледяным тоном. — Обязательно.

— Ну вот и отлично, — улыбнулся майор. — Гордись, Чарли! Отныне ты не будешь чистить обезьяньи клетки! Теперь ты — львиный мальчик!

С одной стороны, у Чарли волосы на голове вставали дыбом при мысли о том, что он будет присматривать за львами. С другой — мальчик не мог прийти в себя от радости. Львы! Как здорово! Маккомо… Какой ужас! Но львы… Прекрасные, сильные, гордые львы! У Чарли невольно перехватило дыхание. «Почувствуй зов крови, — словно говорил ему кто-то. — Зов крови твоего брата — леопарда». Мальчик представил, как кровь пятнистого хищника бурлит в его человеческих венах — быстрая, сильная, неукротимая.

— Спасибо, господин майор, — поблагодарил он. — Спасибо вам, господин Маккомо. Я буду стараться, сэр.

Дрессировщик прищурился. Чарли был уверен: укротитель его в чем-то подозревал. Понять бы — в чем. Впрочем, у мальчика, в свою очередь, не было ни малейшего основания доверять Маккомо. Между ними чувствовалась стена взаимного недоверия. Похоже, у дрессировщика и его новоявленного помощника отношения начинали складываться не самым лучшим образом.