свой телефон. Но, он и без этого остерёгся давать какие-либо комментарии прессе.

Мне же пришлось поочерёдно побеседовать с Чжи и Ми Ён — обе девушки желали встретиться, чтобы обсудить ситуацию. А на один из электронных ящиков Бушующего Кита упало предложение от имени небольшого инвестиционного фонда восточной империи, которые предлагали связаться с ними по поводу вложений в мою компанию. Его запросто можно было отнести к сомнительному спаму, если бы не оговорка про общего знакомого из Китая, который попросил рассмотреть этот вариант инвестиций. Вэньмин Тан, пусть и довольно экстравагантно, но напомнил о своём существовании.

Тем не менее, первыми с кем мы увиделись, стали освобождённые из под стражи соратники. Водители Га Рам Хура благополучно оторвались от журналистов, после чего привезли сотрудников Бушующего Кита в один из ресторанов города, который был полностью арендован на целый день.

Мы с Мин Со оказались на месте первыми и даже успели заказать себе по кофе. А как только сделали по первому глотку, с шумом разошлись створки дверей, что вели в служебные помещения и на пороге появился Бён Хо.

Окинув взглядом зал, быстрым шагом двинулся к нам. Замерев в паре шагов, секунду поколебался, но всё же отвесил поклон.

— Благодарю за освобождение сонбэним. Вы справились с врагом, победить которого казалось невозможным. Превзошли сами себя!

Выпрямившись, впился взглядом мне в лицо и продолжил уже совсем иным тоном.

— Но вот методы… Я не хочу возглавлять «Консервативную партию». И в политику лезть не собирался. А сейчас моё имя во всех новостях. Буквально повсюду! Родители звонили — все односельчане в шоке. Собираются праздник в мою честь учредить. О памятнике разговоры ведут. Совсем с ума сошли… Что мне с этим делать то дальше? Как жить?

Остановившаяся рядом с ним Хё Рин иронично фыркнула.

— Нашёл проблему. Ты попадёшь в Синий Дом, я стану начальником Национальной полиции, а Сун Мин твою охрану возглавит. Будет топить особо болтливых персонажей в реке Хан. А Хён Ву в разведку отправим — пусть там за всеми присматривает.

Бывший глава полицейской команды медленно повернул к ней голову, но женщина совсем не смутилась.

— Что? Четыре года, не так долго. На второй срок баллотироваться всё равно нельзя. Если не поедешь крышей, как остальные и не захочешь остаться наверху, то пост покинешь в сорок восемь. Джин Хо к тому времени уже возглавит какую-нибудь транснациональную корпорацию — возьмёт к себе в совет директоров. И всё — жизнь устроена. Знай себе, ешь бульгоги, пей соджу, приходуй красоток да наслаждайся.

Секунд десять он молча смотрел на неё, сцепив зубы и не дыша. Наконец с присвистом выпустил воздух из лёгких.

— Ты в своём уме? По-твоему это так легко? И вообще, я разве когда-то говорил о политической карьере?

Сун Мин, который остановился за спиной своего шефа, не выдержал — помещение огласил смех экс-полицейского. Следом рассмеялась Хё Рин. А их руководитель, гневно махнул рукой.

— Шутки всё шутите? Ну вам то проще — это не ваше имя на всех каналах обсуждают.

Шагнув вперёд, я поднял руку, предотвращая дальнейшую дискуссию.

— До президентских выборов дело не дойдёт. Наше сотрудничество будет кратковременным. По сути, разовая сделка. Мы помогаем Га Раму вырвать его проект из небытия и получить места в парламенте, а сами используем его ресурсы, чтобы снять обвинения. Попутно, низложив Джи Сок Ра.

Бён Хо с хмурым видом покачал головой.

— Сотрудничество, может и краткосрочное, а новости останутся в сети навсегда. Что мне с этим потом делать?

Я чуть наклонил голову, смотря в глаза сотрудника.

— Всё, что хочешь. Считай это своим капиталом, который можно конвертировать массой самых разных способов. Или просто подождать, пока он растает сам по себе, по мере снижения внимания.

На долю секунды замолчав, продолжил.

— Это был единственный способ вас вытащить. Или ты предпочёл бы оставаться неопределённое время за решёткой? Как минимум, пришлось бы просидеть там до президентских выборов. А придумай Джи Сок Ра какой-то фокус с уликами, возможно и на более долгий срок.

Тот угрюмо вздохнул, но промолчал. Зато заговорил Геон Шин, который стоял сбоку от троицы полицейских.

— Как быть с нашей сетью аккаунтов? И техникой? Нас выпустили и личные телефоны вернули, но все компьютеры остались у них. Работать не на чем.

Вздохнув, я кивнул в сторону большого круглого стола.

— Подходите, располагайтесь и закажите что-нибудь. Ресторан в нашем полном распоряжении.

Дважды просить не пришлось — спустя несколько минут, официантка направилась к стойке ресторана, рассматривая исписанный мелким почерком лист блокнота, а на меня снова устремились пять пар глаз. В этот раз вопрос озвучил Вон Шик Тё.

— Какой у нас план? Он ведь есть? И что станем делать с У Рам Ха? Ублюдок ударил в спину. Такого прощать нельзя.

Бывший глава небольшого маркетингового агентства был абсолютно серьёзен. Похоже, сутки проведённые за решёткой, оказались далеко не лучшими в его жизни. Либо, подстава со стороны У Рам Ха оказалась настолько болезненной. В любом случае — злость выглядела более чем натуральной.

Взглянув на него, я пожал плечами.

— План, безусловно есть. И он достаточно простой. Продолжать давить на Джи Сок Ра, не давая ему собраться с силами и ответить. Его ход с прокуратурой неплох — оставаясь на старом посту, он бы всё равно не смог полноценно действовать. Но в то же время опасен для него самого — Джи Сок лишил себя прямых рычагов воздействия. Его приказам будут следовать лишь до тех пор, пока станут сохранять лояльность. Которая неминуемо начнётся снижаться по мере потери им своего влияния.

Вон Шик задумчиво кивнул, а справа от меня послышался голос Мин Со Пэк.

— Хочу напомнить, «Свободная Корея» всё ещё не объявила его своим кандидатом. Если этого не произойдёт в ближайшее время, прокурор окажется вовсе не у дел.

Её старый шеф хмыкнул, переводя взгляд на девушку.

— Роковая обольстительница, из-за которой потерял голову У Рам. Вот и что он в тебе такого нашёл? Обычная девушка, без…

Договорить он не успел — пришлось уворачиваться от смятой салфетки, которая едва не угодила ему в лицо. А воздух наполнился смехом Хё Рин.

— Ты вроде же умный, Вон Шик. Даже в своей камере умудрился с тем уголовником поладить. Так зачем сам себе, сейчас смертный приговор подписываешь?

Тот покосился на женщину и поджал губы.

— Не договаривался я ни с кем. Просто объяснил,