— Прекрати, ты пугаешь людей.

— Простите, молодой человек, — обратился к нему мужчина среднего возраста с животиком и залысиной. — Вы можете провести свою особенную сестру вперёд. Сейчас моя очередь, но я вас пропущу.

— Спасибо, — натянуто улыбался он.

Ему стало понятно, что все люди в очереди, включая мужчину, приняли Кончиту за умственно отсталую или сумасшедшую. А его приняли за старшего брата, который привёл младшую сестру за паспортом. Впрочем, это его хоть и смутило, но он был искренне благодарен мужчине, поскольку девушка доставляла много хлопот. Хотелось поскорее закончить с бюрократией и оказаться дома.

Андрей не любил обращаться в государственные органы, поскольку в общении с госслужащими мало приятного. Но в паспортном столе всё прошло на удивление быстро. Он объяснил проблему, с которой столкнулась спутница, предъявил справку от городового, и уже через час они покинули контору с готовым паспортом, в котором девушку записали Иванова Кончита Ивановна, поскольку её настоящих имени и отчества не знали, и вписали первое пришедшее в голову. Девушке было плевать, а Андрей не возражал. Если это позволит быстрее вернуться домой, он был на это согласен.

Как только они зашли в квартиру, Кончита подобно кошке подогнула кулачок, поднесла его к лицу и потянулась к нему языком.

— Прекрати, — перехватил её руку парень. — Ты должна вести себя, как остальные люди. Люди себя не вылизывают.

— Я грязная, — посмотрела она на него с недоумением. — Надо быть чистой.

— На коже находятся вредоносные бактерии. Если их слизывать в человеческом теле, ты заболеешь. Если хочешь быть чистой, тогда тебе нужно принять душ.

— Ш-ш-ш! — оскалилась она.

— Пошипи мне тут! Все люди моются водой, и ты тоже должна так делать. Ты помнишь, как пользоваться душем?

— Нят, — мотнула она головой из стороны в сторону.

— Блин! — набрал он полную грудь воздуха. — Тяжёлый день.

Дверь соседской комнаты открылась. Оттуда выглянул Виталик.

— Опять шумите?

— Где мои пятьсот рублей? — с раздражением уставился на него Кузнецов. Его достало возиться с оборотнем-кошкой, тут ещё сосед раздражал.

— Потише ведите себя, — поспешил он ретироваться, и захлопнул дверь.

— Вот и поговорили. Пойдём в ванну, — смирился он с мыслью о том, что придётся Кончиту учить мыться, словно ребёнка.

— Ня хочу! — упёрлась она ногами.

— Мало ли, чего ты не хочешь? Я, может, тоже не хочу возиться с малознакомой девушкой.

— Я твоя! — по-хозяйски посмотрела она на парня.

— С хрена ли? Мы едва знакомы. Лишь остатки совести мне не позволяют тебя выгнать на улицу.

— Я твоя хозяйка! Корми меня!

— Твою мать! — тихо, но с экспрессией прошептал он и закатил глаза к натяжному потолку. — Господи, за что мне этот кошмар? Почему ты послал мне это наказание вместо крутой суперсилы⁈

— Есть! Кушать! Кс-кс-кс!

— Пойдём на кухню, — тяжко вздохнул он.

На кухню Кончита помчалась быстрее ветра, тут же встала на четвереньки возле мисок, которые стояли на полу, и оттопырила попку.

— Блин! Надо было убрать миски, — Андрей наклонился за тарелками, чтобы помыть их и убрать.

Девушка внимательно следила за его действиями.

— Встань с пола. Люди едят за столом, сидя на стуле.

— Ня?

— Вставай уже! — он начал мыть миски с химией против жира.

— Неудобно, — Кончита водрузила попку на стул и начала ею ёрзать.

— Кончита, давай договоримся, ты ведёшь себя по-человечески, и тогда я разрешаю тебе пожить у меня. Иначе…

— Да, — важно кивнула она. — Я стараюсь. Кушать?

— Еду сначала нужно приготовить, — он налил в кастрюлю воды и поставил на плиту. Потом полез в морозилку за пельменями.

Пока парень возился с пельменями, девушка встала, взяла с кухонной тумбочки банку кошачьего корма и принялась её крутить в руках. Она поскребла по банке ногтями, потом попробовала её на зубок, после чего поморщилась.

— Кушать, — протянула она банку парню.

— Это еда для кошек.

— Моя еда, — покивала она.

— Она была твоей, когда ты была кошкой. Сейчас ты человек. Люди должны есть человеческую еду, к примеру, пельмени, которые сварятся через десять минут. Просто потерпи немного.

— Кушать, — всунула она банку в руку парня.

В следующее мгновение девушка превратилась в кошку. Одежда опала на пол. Из-под завалов вещей вылезла серая кошка и с ожиданием уставилась на Андрея голодным взглядом.

— Нет. Превращайся назад.

Кошка сделала пару шагов и слегка укусила парня за большой палец на правой ноге.

— Ай! — отдёрнул он ногу. — Кончита, прекрати! Я сказал, превращайся назад, иначе не буду кормить. Слышишь?

— Мя-а-а-у! — недовольно выдала она, после чего превратилась в человека.

Естественно, она оказалась голой, поскольку одежда осталась лежать на полу кухни.

— Да что с тобой не так? — с грохотом он в раздражении поставил банку кошачьего корма на кухонную тумбу. — Теперь одевайся.

— А можно не надо? — глазами побитого щеночка посмотрела она на него.

— Нельзя! Приличия требуют, чтобы люди ходили в одежде. Сейчас сосед выйдет, и увидит тебя голой. Он подумает, что ты его на брачные игры приглашаешь.

— В одежде неудобно, — с грустной моськой она начала подбирать вещи и неумело одеваться.

Парню пришлось ей помогать.

Кончита дожидалась пельменей с таким нетерпением, словно они варились не десять минут, а десять часов. Она вся извелась в ожидании. Потом она не смогла есть горячую пищу. Всё время тыкала в пельмешки пальчиком, проверяя, когда же они остынут. В итоге она наелась и осталась довольной, но после этого начался второй акт марзелонского балета.

Купание выдалось столь утомительным, что Андрей был готов придушить Кончиту. Та устроила целое цирковое представление. Ему с трудом удалось уговорить её забраться в ванну. Причём, ему пришлось мужественно терпеть естественные позывы, которые появляются у мужчины при виде обнажённой девушки. И это который раз за день.

Когда он открыл тёплую воду и начал поливать девушку из лейки, Кончита зажмурилась. Так она просидела на дне ванной секунд десять, после чего распахнула глаза и с удивлением уставилась на парня.

— Приятно.

— В тёплой воде приятно купаться.

— Приятно, — растянулись её губы в довольной улыбке.

— Так, хватит сидеть просто так. Беру в