Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Что, дальше так и поедем, или все-таки спешимся и организуем им ночлег? – недовольно проворчал Чарльз, которого вывел из себя пренебрежительный тон Ирии.
- В карете поспят, не развалятся, - отмахнулся принц.
- Нет, не поспят, - с нажимом проговорил Ригарт. – А ну, быстро остановились и достали свои палатки из мешков.
- Они находятся под сидениями наших дам, - съязвил воздушник. – Прикажете мне их по одной вытащить на улицу?
- Вытаскивай! – рыкнул младший советник и резко остановил своего коня.
- Привал! – крикнул Чарльз, натягивая удила и тем самым заставляя лошадь довольно резко затормозить.
Кайл успел заметить через окно кареты, что Жаклин уже успела отвернуться от сестер и няни, нравоучения которых, по-видимому, ей не были так близки, как им того хотелось. С каждой подобной выходкой мужчина убеждался в том, что младшая леди Виар не такая, как другие. Его поражало в ней то, что образованность и начитанность, холеность и положение в обществе не смогли сделать из нее светскую леди стерву. Он впервые видел девушку, способную искренне сопереживать, без потребности показаться в глазах других благородной и прекрасной во всех смыслах этого слова. Жаклин была такой, какая есть, и это подкупало. Однако принц все еще сопротивлялся и потому продолжал игру. От которой ему ни в коем случае нельзя было отказываться вплоть до самого конца. И только в замке он раскроет свой обман. Интересно, как отреагируют на это сестры Виар?
- Леди, вы позволите? – проговорил Ригарт, когда карета остановилась, и мужчина получил возможность лицезреть наши вымотанные долгой дорогой лица. – Вы можете прогуляться в то время, как слуги устроят вам место для ночлега.
Как ни странно, сестры и няня отреагировали на данное предложение весьма спокойно. Наверное, устали и действительно желали вдохнуть свежий воздух, нежели затеять новый спор. Возможно, должность младшего советника их больше примиряла с тактичной просьбой Ригарта. И если бы подобное себе позволили Кайл или Чарльз, то мне бы пришлось вновь слушать нытье и стенания по поводу несносных слуг и их отвратительного поведения в обществе благородных дам. А так последние преспокойно вышли из кареты и прошли к ручью, плеск которого отчетливо был слышен за густым зеленым кустарником.
Желая насладиться одиночеством у водоема чуть позже, осталась и принялась наблюдать за мужчинами, которые доставали из-под наших сидений внушительных размеров холщовые мешки, доверху набитые необходимыми для дальних переездов вещами. Смеркалось, и потому им вдвойне тяжело было управляться со столь сложными и мудреными приспособлениями для крепления палаток и фиксации их на твердой земле. Как оказалось, сие обустройство ночлега представляло своеобразные трудности лишь для меня. Стражники же прекрасно управлялись со всеми веревками, крючками и колышками, прилагающимися к, собственно, палаткам. Опять-таки, из какого они были сделаны материала, тоже не ведаю. Главное – чтобы защищали от дождя и холода.
Пока мои домашние умывались, наши сопровождающие уже успели закончить все приготовления и даже распределить между собой полагающийся слугам сухой паек.
- И это все? – спросила я, глядя, как Чарльз выдает стражникам по два бутерброда.
- Никак нет, леди, - тут же открестился слуга. – Для вас ужин отдельный. Я его положил вон в ту палатку.
И указал на один из двух стоящих в отдалении мини шатров, рассчитанных на более изнеженных господ. Кивнув в знак благодарности, отправилась туда, чтобы проверить содержимое нашей вечерней трапезы.
- Что это? – вопросил Ригарт, когда я вернулась обратно с огромным свертком пирожков.
- Ваш ужин, - пожала плечами и подошла вплотную к Кайлу, чтобы сгрузить ему свою ношу. – Уверена, нам будет достаточно и того, что осталось.
- А как же завтрак? – не унимался младший советник. – В таверне не могли ошибиться насчет количества еды.
- Они положили с запасом, - и глазом не моргнув, проговорила я.
Если после сегодняшнего ужина ничего не останется (в этом я лично очень сомневаюсь, так как Ириа и Франческа являлись малоежками), то я легко смогу отдать им свою порцию. В конце концов, мужчины наверняка тоже останутся завтра без еды, а потому вполне возможно, что заохотят какого-нибудь дикого зверя. Конечно, мне было бы жалко зверюшку, но ведь и нам нужно что-то есть, верно?
Снова ушла к месту нашего ночлега, однако заходить внутрь не стала, потому что увидела возвращающихся с ручья сестер и няню (как хорошо, что меня хотя бы на время оставили без опеки). Быстро, чтобы они меня не заприметили, обошла шатры и скрылась в зарослях малины. И спелой ягодой полакомлюсь, и отдохну от навязчивого внимания кого бы то ни было. Иногда устаешь от общества и всем сердцем начинаешь рваться туда, где никто не найдет. Даже родные и близкие. Разуму требуется ненадолго отключиться и позволить себе на некоторое время забыться в пустоте. Только после этого приходит покой. На трезвый ум всегда проще размышлять, чем на воспаленный, занятый кучей второстепенных забот и тревог, переполняющих душу, закономерно пропускающую внутрь себя наиболее сильные и важные для человека эмоции.
На улице совсем стемнело, поэтому на этот раз я не рискнула уходить с облюбованной нами поляны. Так и сидела в малиннике, аккуратно срывая и отправляя в рот по одной ягодке. Очень боялась, что маленькая капелька сока может капнуть и тем самым испортить мое универсальное дорожное платье. Мне в нем было очень удобно, и потому не хотелось бы поставить на светлую ткань яркое красное пятно в самый разгар поездки.
Вернулась уже не такая голодная и вполне довольная собственной жизнью. Стражники разожгли костер и вместе со слугами и советником грелись у огня. Как стало понятно немного позже, мои домашние делали почти все то же самое, но внутри палаток, которые были зачарованы соответствующим образом.
- Лина, где ты была? – с негодованием воскликнула Ириа, когда я присоединилась к трапезе.
- На ручье, - снова соврала я. – И в
