– Пишешь детективы?

– Я пишу любовные романы.

– Не читаю. Мне по душе детективы. Но, может, я читала что-то из того, что ты написала?

Вика сказала ей пару названий, но Ангелина лишь покачала головой. Она снова вспомнила о подруге, та хоть и была молчуньей, но не могла не беспокоится за свой дом. Хотя бы раз должна была позвонить.

– Мне кажется, ты слишком нагнетаешь, – возразила Геля. – Просто подумай, как будешь выглядеть, если обнаружится, что Ане было некогда звонить. Мало того, что поднимешь всех «на уши», и введешь в заблуждение, так еще и подруга разозлиться.

– Может, позвонить няне детей? Ты знаешь ее номер?

Геля покачала головой. Она не касалась ни детей, ни их няньки, ее дело было прибрать в доме. Вике показалось странным, что работая в доме, она знала лишь телефон хозяйки дома. Но на вопрос Вики та лишь буркнула что-то неразборчивое. Молчание затянулось, Геля изучала углы на кухне, Вика уставилась в тарелку, жуя салат. Говорить было явно не о чем, и Геля засобиралась. Вика попробовала сгладить неловкость, но ответы Ангелины были резкими и короткими, словно она на что-то обиделась. Задумываться об этом Вика не стала, проблемы с настроением домработницы были лишь ее собственными, и Вики не касались. Она заперла парадную дверь, поймав на себе тревожный взгляд Гели, которая обернулась напоследок. От него по спине Вики поползли мурашки. Она вернулась на кухню, чтобы прибраться и выкинуть все лишнее из головы, в том числе приход домработницы. Домывая посуду, она вспомнила, что не спросила у Гели о задней двери дома.

Решив прихватить ужин наверх, чтобы не спускаться через пару часов, Вика нашла широкую разделочную доску, поставила на нее тарелку с гренками и чашку кофе. Позвав кота, она постояла на пороге кухни, но тот не откликался. Наверняка, спал где-то на теплом полу или в комнате на кровати. Не став тормошить его попусту, Вика поднялась на второй этаж, держа поднос перед собой. Забыв о ночном госте, она ступала перед собой, а когда оказалась между пролетами второго и третьего этажа, ей вспомнился ночной скрип, разбудивший кота и ее саму. Мурашки пробежали по спине. Но сейчас половицы не заскрипели, это привело ее в замешательство. Может, ей все привиделось, почудилось? Но она помнила, что когда на третью ступеньку сверху наступил Власов, она застонала. Вика поставила импровизированный поднос на ступеньку последнего пролета, затем сделала несколько шагов вниз, нарочно ступая на скрипучую ступень. Но под ней она не скрипела. Вика спустилась ниже, вновь прошлась по лестнице наверх. И снова тишина. Она стала ногами на «скрипушку» и попыталась попрыгать. Ступень жалобно «запела» под ней.

– Это был кто-то тяжелее меня, – вслух сказала она, обращаясь в пустоту лестничного пролета. – Кто-то, вроде Власова.

Она подавила желание побежать наверх и запереть дверь мансарды у себя за спиной. Спокойно взяла со ступени свой ужин и постаралась как можно медленней подняться, чтобы унять вдруг нахлынувшую панику. Если Аня обнаружит кофейное пятно на обоях, у нее будут вопросы.

Она поставила доску на стол и принялась за кофе, пока не остыл. Шторы были раскрыты на всю катушку – результат уборки Гели. Телескоп стоял в углу, но его «глаз» все так же смотрел на соседский дом. Вика подошла к окну, чтобы узнать, есть ли кто в доме напротив, но с такого расстояния при свете дня мало что можно было увидеть. Воспользоваться телескопом она побоялась: быть уличенной в подглядывании вновь ей не хотелось. Она села за стол и открыла ноутбук. На заставке была она сама и Скотч. Фотография была сделана несколько лет назад, когда кот был еще крохой. Ее мысли вновь вернулись к скрипящей ступени. Кто бы ни приходил в ее дом ночью, это был мужчина. Или грузная женщина. Вроде Гели или соседской домработницы. Вика едва не рассмеялась, представив Ольгу крадущейся по дому. Решив завершить начатое, Вика начала исследовать пол мансарды. Ей хотелось удостовериться, в своей теории о весе чужака. Так же, ходя по комнате и слегка подпрыгивая, она обнаружила скрипящее место у дальней части мансарды, той самой, что еще не была доведена до ума хозяевами дома. Вика заглянула за перегородку. В самом углу стояла новенькая душевая кабинка, рядом целой ротой выстроились пластиковые трубы, старый матрас, который уже попадался ей на глаза, да пара садовых инструментов, прислоненных к стене. Окно было заклеено куском обоев в веселый сине-голубой цветочек. Ничего подозрительного, если не считать, что половина мансарды уже была обклеена и покрашена. Неужели, Аня хотела устроить в этой комнате душ? В комнате, где вся парадная сторона была застеклена?

Закончив осмотр, Вика вернулась к столу и засела за роман. Проработав до поздней ночи, она забрала пустую посуду и спустилась вниз, немного удивляясь, что Скотч не просил ужин. Включив на кухне свет, она поняла – почему. Остатки пиццы, что Вика выкинула в мусорное ведро, были вытащены вперемешку с бумагой из-под нее же. Довольный кот спал под столом на пустой коробке.

– Ах ты, проходимец! – Вика убрала все обратно в ведро и на этот раз плотно закрыла крышкой. – Скотч, ты – помойный кот! Не пущу тебя в кровать сегодня, будешь спать на полу.

Кота эта новость ничуть не испугала. Он равнодушно следил за Викой, пока она мыла посуду, потом позволил взять себя на руки и отнести в комнату. Вспомнив на пороге спальни о стуле, который она собиралась взять из кухни, Вика поленилась спускаться вновь. Она придвинула к запертой двери кресло, переложила на него кота. С некоторым раздражением закрыла шторы, вспомнив Гелю нехорошими словами. Затем скинула одежду и направилась в душ, чтобы смыть прошедший день.

Глава 9.

Вика завтракала с котом, когда в прихожей затарахтел радиотелефон. Решив, что это Аня, она опрометью понеслась через коридор и схватила трубку.

– Привет, писательница!

Это была Ангелина. Вика присела на стул рядом со столиком, где стоял телефон.

– Хотела тебе доложить, что я дозвонилась до Ани. У нее все хорошо, но там, где они остановились, мобильник почти не ловит сигнал, – хриплый голос Гели немного удивил Вику. – У них там горы вокруг, какой-то санаторий или дом отдыха. Аня попросила меня успокоить тебя, спросила как твои дела, я взяла на себя смелость сказать, что все хорошо и тебе все нравится.

– Что у тебя с голосом?

Послышался вздох то ли усталости, то ли раздражения.

– Я простыла, горло болит. В ближайшую неделю не жди меня,