Тебя навела на меня Иельна? — Хмуро поинтересовался Лорен как-то неестественно выпрямляясь. Он готовился отражать атаку, вот только что он может противопоставить Теням, которые не потеряли в отличие от него свои кинжалы.

— Ты за кого меня принимаешь? Использовать свою родную кровь в поимке самого опасного преступника Дариара и при этом раскрыться раньше времени? Да я даже не думал о такой возможности. Просто ваш лекарь сегодня такой запоминающийся концерт закатил, что я просто не мог не отослать поисковой маяк вслед за ним, просто так на всякий случай. Как оказалось, не зря.

— Это кто? — Лорен кивнул на стоящих в стороне молодых людей, которые только и ждали сигнала к нападению.

— Считай их новым пополнением. — Эриксон едва заметно скривился, видимо тоже был не в восторге от новобранцев.

— За несколько месяцев? Ты сейчас смеешься, угрожая мне десятком желторотых дегенератов?

— Лорен, время.

— Да, Эриксон, время.

Что произошло дальше я так до конца и не понял. Видимо прозвучало какое-то кодовое слово или еще что-то, но пятерка моих Теней буквально растворилась в темноте, и через какое-то мгновение пятеро из сопровождения Эриксона, не издав ни звука, упали на землю со следами насильственной смерти разной степени выраженности. В тусклом свете блеснула сталь и Лорен, оказавшись за спиной своего брата, приставил тому кинжал к шее.

— Кеннет, беги. — Еле слышно проговорил мой дружинник. Я огляделся, так и не заметив никого из своих Теней, кроме Лорена и топчущихся на месте, постоянно озирающихся по сторонам, оставшихся в живых людей Эриксона. Льюис уже довольно бодро семенил к деревьям с противоположной стороны от сгоревшего эльфийского леса даже не оборачиваясь. Защищаться мне было нечем, в теле я не ощущал и крупицы магии, а оружия, даже захудалого кинжала, у меня не было, да и не умел я оружием хорошо пользоваться, меч Веруна всегда сам направлял мою руку, мне нужно было только крепко держаться за рукоять. Не время быть героем и кидаться с голыми руками на, наверное, хорошо обученных солдат Гарнизона. Ведь Гарнизон плохо обученных не выпускал, они просто не переживали инициацию. Единственное, что их отличало от моей дружины — это отсутствие боевого опыта, а в остальном они вряд ли безопасны.

Я схватил застывшую Иельну за руку и даже успел сделать несколько шагов в направление леса, когда почувствовал, что тело перестало мне повиноваться. Я буквально замер в промежутке между секундами, подняв ногу, чтобы сделать шаг, но так и не опустив ее. Паника накрывала с головой, я не мог не только пошевелиться, чтобы завершить начатое движение, но и дышать я тоже не мог. Хотя кислорода на удивление хватало, а сердце продолжало биться и сейчас от переизбытка адреналина гулко бухало в груди.

Прямо на меня из темноты сгоревшего леса вышли еще человек десять, и вот они совершенно не выглядели безопасными. Льюис, на мгновение застывший возле спасительного леса, быстро понял, что не является целью ни одного из собравшихся на этой проклятой поляне, которая просто магнитом для разных уродов является, кивнул мне, и скрылся за деревьями. Было не приятно, но я не мог его осуждать. Остаться с нами — погибнуть со стопроцентным результатом, а так хоть он спасется.

Та новая десятка приблизилась довольно близко, чтобы я сумел рассмотреть на четверых из них знаки отличая ближайших советников Верховного мага Раскарии, вышитые на груди, а на остальных — эмблемы магов подчинения Совета Дариара. Насколько мне известно такие должности занимались маги очень сильные, высокородностью которые уступали, наверное, только герцогам. Оставалось гадать, почему при использовании такого резерва, они не нашли меня раньше, ведь сил и знаний наверняка у них хватало. Они прошли мимо меня и скрылись из того минимального поля зрения, который у меня еще остался. Но слышать-то я мог, поэтому полностью превратился в слух.

— Эриксон, ты как обычно, себе на уме, — раздался хриплый незнакомый голос.

— Нельзя было ждать, еще пара минут, и вы бы уже не застали их здесь, — раздался приближающийся голос Магистра или не Магистра Эрискона.

— Ты разобрался? — спросил другой голос, причем он показался мне довольно знакомым, но я не мог вспомнить, где слышал его ранее.

— Нет.

— Где мальчишка?

— Перед вами, если бы не Лорен и Иельна я бы даже не подумал, что этот молодой человек тот, кто нам нужен. Очень уж сильно он изменился за столь короткое время, прошедшее с нашей последней встречи. Но это не магия, точно. Не знаю, не понимаю… надо разобраться, почему он так изменился. — Голос Эриксона раздался уже практически рядом со мной.

— Второй отряд идет навстречу от Аувесвайна. Нам был дан однозначный приказ, поэтому тебе следует убраться отсюда как можно быстрее. — Снова этот пренебрежительный знакомый голос, да кто это, Верун его разорви.

— Мальчишку я забираю с собой.

— Да как тебе угодно. Что делать с остальными?

— Убейте их. Только действуй осторожнее, Старбоэль, у этого леса очень большие уши, если вы понимаете, о чем я говорю, — и он снова хохотнул, неестественно, словно не он это делал.

Старбоэль? Меня вдруг озарило, и я вспомнил кому принадлежал голос, показавшийся мне знакомым. Один из соратников Карниэля и лучший провидец, как его называла Дальмира. Он совершенно не был похож на эльфа, но что такого в изменение внешности для сильного мага, тем более магией отличной от привычной и знакомой нам? Оставалось только надеяться, что это и есть тот самый засланный казачок в Совете, о котором говорил Лавинаэль в свое время. Ведь если это не так, то эльфы точно будут обречены.

Эриксон подошел ко мне и с заметным усилием разомкнул закаменевшие пальцы с предплечья Иельны. Бросив к моим ногам монету телепорта, он втолкнул меня в образовавшийся проем и шагнул туда следом.

Первое, что мне запомнилось в новом месте — это ощущение, что надо бы научиться вновь дышать. Как только мы покинули поляну, то магия, которая сковывала мое тело прекратила свое действие. Значит, заклинание накладывали не на меня, а на саму поляну. Если онемевшие руки и ноги через боль, но двигались, то диафрагма упорно не хотела сокращаться, и вот сейчас я начал ощущать все прелести недостатка кислорода. Так что, как только я сделал первый вдох, то от облегчения рухнул на каменный пол. В комнате было достаточно светло от настенных факелов, которые нещадно чадили,