[Хотспер — С.И.] наш король!»[207]. Этот клич, очевидно, отражает истинную суть закрутившейся политической интриги и указывает на главное заинтересованное лицо этого мятежа — сэра Генри Перси.

Перевес сил был на стороне королевских войск, которыми командовал шестнадцатилетний принц Генри. Вполне в традиции английских хронистов подчеркивать мужество и героизм своих правителей рассказывается о поведении будущего короля Генриха V в бою с мятежниками. В этом сражении молодой принц Генри был ранен, однако, не покинул поле боя, по словам хрониста, сказав своим приближенным: «с каким рвением наши люди бросятся в битву, когда увидят меня, их принца, сына короля, бежавшего в страхе? Именно потому, что я находился во главе армии, я и был ранен. И поэтому не только словами, но и собственным примером, я могу внушить мужество своим людям. Ведь так и должен поступать истинный принц»[208].

Вождь мятежников сэр Генри Перси (Хотспер) пал на поле боя, а его сподвижники были взяты в плен и казнены. Среди них был граф Вустер, барон Киндиртон и сэр Ричард Вернон, «которые, как говорят, сделали много зла, а теперь вместе разделил и несчастье»[209]. Их головы были выставлены как предупреждение другим мятежникам на стенах Йорка.

Генри Перси, графу Нортумберленду не было предъявлено обвинений, поскольку у короля не было доказательств его прямого участия в мятеже. Тем не менее, как указывает хронист, «король лишил графа Нортумберленда должностей и званий на пограничье за его бездействие во время мятежа, а также из-за сведений о его возможной причастности к заговору. Граф был отправлен под домашний арест в замок Уеркуорт (Werkworth)»[210]. Несколько иначе о судьбе графа говорит Кэпгрейв: «мятежного графа заключили под стражу и по решению парламента лишили всех прав состояния»[211].

Шотландцев, участвовавших в сражении на стороне мятежников и вновь попавших в плен, включая Дугласа, на этот раз все-таки препроводили в Лондон, где они были помещены в Тауэр[212]. Уолсингэм, сообщая об этом, вдается в философские рассуждения: «Как и год назад, когда граф Дуглас сражался с англичанами, он был снова пленен. Как все же переменчива и как в то же время постоянна судьба»[213].

Что касается судьбы графа Нортумберленда, то спустя несколько месяцев после Шрусбери, граф, благодаря своим связями в Лондоне и влиянию на севере королевства «был восстановлен в правах и привилегиях, а также в своих передвижениях»[214].

Несомненно, английская знать крайне неодобрительно восприняла санкции короля против графа Нортумберленда, вина которого не была доказана и, который имел право на суд пэров. В этом контексте король не мог позволить себе нового обострения отношений со своими лордами. Прощая старого Перси, возможно, Генрих IV, надеялся, что после гибели сыновей и краха всех амбициозных планов семьи, старый граф больше уже «не поднимет голову»[215].

Однако, если такие мысли и были в голове короля Англии, то они оказались заблуждением. Наоборот, смерть сыновей сделала графа Нортумберленда непримиримым противником Генриха IV. Как заметил Эдмунд Кинг: «силы графа были заметно истощены, но не его стремление свергнуть короля»[216]. Последующий после битвы при Шрусбери год протекал для графа Перси или в приготовлениях к заговорам или в участии в них. Как говорит Уолсингэм, король имел сведения, что Перси «продолжает поддерживать отношения с врагами Англии в Шотландии»[217] и вел переписку с Оуэном Глендоуэром[218].

Спустя некоторое время после поражения Хотспера при Шрусбери снова появляются сообщения о распространении крамольных слухов в северной Англии. Уолсингэм сообщает о «схваченном священнике, распространявшем слухи, что король Ричард жив и по всему королевству собирает верных ему людей»[219]. Далее хронист обращается к другой информации, касающейся слухов о возвращении короля Ричарда. В частности, в сообщении от 1404 г. Уолсингэм рассказывает об аресте графини Оксфорд «матери Роберта де Вера, герцога Ирландского (Robert de Veer ducis Hiberniae), распространявшей слухи, что король Ричард выжил и собирает армию, чтобы вернуть себе трон»[220].

Хронист прямо указывает на источник появления этих слухов: «… такие слухи пришли из Шотландии. Король Ричард выжил и выжидает удобного случая, чтобы с помощью Шотландии и Франции силой вернуть себе свое королевство». Помимо графини Оксфорд, распространению слухов способствовал некий Серл (Serle или Serlonis), называвший себя «камергером Ричарда, обманом завладевший личной печатью Ричарда. Так случилось, что многие поверили сказанному и даже признали Серла в качестве посла Ричарда»[221]. Серл был пойман, а затем публично казнен. Но, как говорит хронист: «несмотря на казнь Серла, сам слух продолжал распространяться по всем уголкам страны»[222].

Оставаясь верным своей привычке находиться в тени и творить политику чужими руками, в 1405 г. старый граф поддержал новую попытку мятежа, который возглавили архиепископ Йоркский Скроуп и Мобри, граф Ноттингем. В этот заговор было вовлечено много клириков и североанглийских лордов.

Начало восстанию предшествовало вывешивание заговорщиками на дверях церквей по всему Йорку манифестов, в которых говорилось о страданиях и приниженном положении церковных служителей, о незаконной секуляризации церковных земель лордами, в обход старинных прав на эти владения у клириков. В конце манифеста говорилось о несправедливых огромных налогах, которые должна была выплачивать Церковь короне[223].

Заговорщики, по словам Уолсингэма, имели целую программу. Ее суть сводилась к следующему: во-первых, обеспечение права йоменам выбирать рыцарей в парламент от графств, во-вторых, снятие ложных обвинений, по которым короной у многих людей были отняты земли и имущество, начиная с Ланкастерского переворота, в-третьих, снижение уровня налогов[224].

Не ставя перед собой задачу специально исследовать историю этого заговора, которому уделено значительное место в историографии[225], мы лишь отметим, что для реализации своей программы заговорщики предлагали радикальное решение: свергнуть Генриха IV и интронировать Эдмунда, графа Мортимера.

Несомненно, программа, выдвинутая баронами, была маловыполнимой и использовалась лишь как средство привлечения как можно большего количества сторонников под свои знамена.

Одной из целей, которую преследовали английские заговорщики, была помощь валлийцу Оуэну Глендоуэру, ведшего войну с Генрихом IV в Уэльсе. Графу Нортумберленду, подстрекавшему и поддерживавшему этот заговор, и Скроупу французами была обещана военная помощь французского корпуса[226]. Однако мятеж не нашел своего развития и поддержки у северян. Он был подавлен королевскими войсками практически в зародыше. Архиепископа уговорили сдаться и уповать на королевскую милость. Далее, несмотря на попытки церковных юристов оправдать архиепископа Йоркского перед королем и законом, Скроупа казнили.

В том же 1405 г., граф Перси поднял еще один мятеж против короля и возглавил его уже лично.