— Что такое семь лет??? Это что разница? Это же ерунда…Руслан! Как ты не понимаешь?! — чувство, будто ему просто нужна какая-то отговорка. Чего он зациклился?

— Была бы ерунда, будь тебе двадцать пять. А лично для меня это чистый воды соврат малолетней дурочки, которая вбила себе в голову, что ей нравится плохой парень с пистолетом. Собирайся, я отвезу тебя. Маме скажу, что ты недавно забежала.

— Какая же ты сволочь, Руслан…Я буквально…Буквально ненавижу тебя… — закипаю, чувствуя, что сейчас наговорю лишнего. Точно сорвусь.

— Спасибо…

— Знаешь, пока тебя не будет…Я специально буду целоваться со всеми подряд. Буду с ними танцевать. И ещё много разных вещей делать! Чтобы тебе придурку неповадно было, когда вернёшься! И только попробуй кого-нибудь тронуть! Вернёшься и буду при тебе всё это делать специально! Заставлю ревновать так сильно, что ты с ума будешь сходить, понял меня?!

— Понял, Надя. Понял. Ты собралась? — спрашивает он совершенно равнодушным тоном, а мне хочется выцарапать ему его подлые голубые глаза.

— Я и сосать другим буду, ясно?! — выпаливаю, когда он выталкивает меня из комнаты.

— Не забудь научиться сначала, — ухмыляется он, окончательно выводя меня из равновесия.

— Ах ты сволочь! — бью его кулаком по грудной клетке. — Что-то я не заметила, что бы ты жаловался!

Бессовестный говнюк.

— Давай-давай…Идём… — поторапливает он бесцеремонно.

— Здравствуйте, Марина Андреевна! — здороваюсь с его матушкой и бегу её обнимать.

— Ой, Наденька…Как хорошо… А я вот…Тут…Приготовила…Хочешь поужинать?

— Нет, она уже уходит, — цедит Руслан, а я тут же перебиваю.

— Хочу! — выпаливаю, улыбаясь. Его мама довольная, а я ещё более цинично смотрю на него. Хотел выгнать? Хрен тебе, Русланчик…

Намеренно сажусь прямо рядом с ним, и толкаю руки под стол, гладя его колени, пока он сбрасывает их и злится.

— Завтра я улетаю, — сообщает матери. — Катя хочет поискать в Братиславе…И ниже по течению…

Мама Марина лишь кивает, а я чувствую её грусть и тут же убираю свои пакли от Руслана. Умеет он обездвиживать. Проглатываю всё, что хотела наговорить и сделать.

— Знаете, я, наверное, поеду…Всё было очень вкусно…Спасибо, но время уже позднее…

— Хорошо, Наденька, конечно. Руслан, отвезёшь?

— Отвезу, — сообщает он, а я вздыхаю, обнимая её на прощание, когда Руслан уходит к двери.

— Спасибо, Надюш, что ты с ним…Может показаться, что он неотёсанный мужлан, но он сильно нервничает…С тобой ему спокойнее…Легче. Я вижу, — нежным голосом шепчет она мне на ухо.

— Спасибо, — прижимаюсь к ней ещё крепче. — Спасибо, спасибо, спасибо!

— Ну, ты идёшь?! — ругается Руслан из-за двери. Но теперь ничего не способно испортить мне настроение, раз даже его мама придерживается такого мнения. Раз она что-то между нами уловила…Почувствовала.

О, боже…Как же волнительно.

Выхожу со счастливым лицом, а он косится на меня из-за двери.

— Что? — садится в машину и хлопает дверью.

— Я буду тебя ждать… Когда вернёшься…Буду ждать…

— И что же…Даже сосать никому не будешь? — спрашивает, строя удивленную гримасу, и я бью его снова.

— Вези меня домой, Русланчик…Ты всё равно только мой…

Глава 13

(Рус)

Пиздец неугомонная женщина.

Таких надо держать на расстоянии вытянутой руки.

Я конечно понимаю, что и сам отчасти виноват. Не смог сдержаться. Она же как бульдозер, сносит всё на своём пути. Охватывает своей энергетикой. Мини-торнадо.

Перед сном получаю сообщение.

Надежда Волкова: «Когда найдёте его, я прилечу. Туда…К вам».

Я ничего не отвечаю. Просто закрываю переписку и думаю о её словах.

Глеб…Если ты где-то дышишь…Дай знак. Дай его хотя бы своей женщине…

Когда узнаю, что он в коме, у меня внутри всё делится на две части. Одна безумно рада, что он жив, вторая в панике, что не в сознании. Но…

Это говорит о том, какой мой брат — охуевший счастливчик. Выжить в таких условиях просто нереально, однако он и тут выкарабкался. Мы Богом с ним защищены…Или же нашими женщинами. Меня однажды спасла Лина, его Катя…Оценивать не берусь, потому что это сложно…

И я не ожидал, что сюда приедет Надя, как обещала. Но она, блин, не задумываясь прилетает. Не спрашивая.

— Руслан, — обнимает меня на входе в больницу. Уткнувшись носом в мою шею, стоит на цыпочках и не двигается. Ждёт, что обниму…И я прижимаю к себе за талию на автомате. Знаю, что может не должен…Но во мне сейчас столько чертей бушует. Просто чёртова пытка…

— Там все тебя ждут. Спасибо, что прилетела…

— Он скоро очнётся, я точно говорю, это же Ад. Вы — Адовы самые сильные, — тараторит она, словно и вправду так считает. Не знаю уж, чем заслужил…

Провожаю её до палаты, а сам иду покурить с Киром. Он тоже сам не свой. Оба как парализованные. Кое-как ноги передвигаем и молчим.

Проходит пять дней, и всё это время Катя у Глеба…А Надя…Надя ночами приходит в мой номер, пока никто не видит. Спит со мной. Просто спит. Засыпаем порознь, а просыпаемся всегда в обнимку. Потому что она во сне это делает. Дожидается, когда провалюсь и подлезает. Хитрая, нестерпимо хитрая женщина. Она всего в этой жизни добьётся, если захочет.

И не скажу, что мне плохо от её объятий. Как-то спокойнее что ли…Но…

— Надька, открывай, — слышу я голос Кира, и понимаю, что он долбит в её соседнюю дверь. Встречаемся с ней взглядами. Блядь. Этого ещё не хватало.

— Рус, — следом стучит в мою. — Катя звонила. Глеб очнулся!

— Ща, — спрыгиваю с кровати и маячу ей, чтобы спряталась, но она не двигается. — Блядь, прошу тебя…не сейчас.

Только так слушается и уходит. Кир вваливается в номер, когда открываю.

— Надюху не видел?

— Наверное, в магазин спустилась, я сейчас оденусь и выйду, — отвечаю ему. — Маму разбудил?

— Да, будем ждать в лобби.

Захлопываю дверь и