– Очень хорошо. Положим его в твою сумочку, которую убийца забыл или не заметил. Чем больше путаницы, тем лучше. Наша задача – не дать сыщикам свести концы с концами. Никакой логики, сплошной сумбур. Найди ее записную книжку и впиши туда несколько телефонов ее почерком. Это нетрудно. Я думаю, Оксану можно связать даже со мной, тогда у ребят точно крыша съедет.

Он достал из кармана золотую зажигалку со своими инициалами и бросил ее в сумочку.

Когда все приготовления к уходу были готовы, Дербенев обратил внимание на телефон.

– Здесь есть автоответчик. Старый образец с кассетой. Надо оставить ей сообщение – назначить свидание в «Маяке». А ты женским голосом с металлическим оттенком укажешь время звонка.

– И что это даст?

– А то, что главным подозреваемым в краже бриллиантов остаюсь я. Но я погиб. Бриллианты не горят, а в обломках фургона их не найдут. Значит, я их кому-то передал. Почему не Оксане? Может быть, сейф она арендовала по моему приказу. Я погиб, Оксану убили конкуренты, ключ остался в сумочке, сумочку найдет Скуратов…

– А где же бриллианты? Думаешь, Алина даст кому-то поиграть своими камешками? Скорее удавится.

– Алину я беру на себя. Банкиры клюнули на ее появление в бриллиантах. Они знают, что ты ушла с голой шеей. Почему бы не включить их в игру?

– Они сами сопрут украшение.

– Не уверен. Посмотрим.

Через пятнадцать минут мимо консьержки прошла Оксана. Ну а кто же еще? Ее платье, собачка на руках, шофер такси нес чемоданы.

Она услышала звук открывающейся входной двери и выбежала в гостиную. Улыбка сползла с ее лица. С веранды в дом вошел мужчина в форме майора милиции.

– Это ограбление? – спросила хозяйка.

– Нет. Я проверял, подходит ли ключ к вашей двери. Он подошел. Значит, сомнений уже не осталось.

– Что вам нужно?

– Вы Екатерина Андреевна Дербенева?

– А кто еще может находиться в моем доме?

– Ваш муж. Я майор Баранов из управления милиции Ленинского района Подмосковья. Есть предположение, что ваш муж Всеволод Николаевич Дербенев погиб этой ночью в автомобильной катастрофе. Фургон, в котором он ехал, столкнулся с бензовозом. Произошел взрыв, все погибли. Трупы сильно обгорели, мы обязаны привлечь родственников к опознанию.

– Мой муж уехал в Карелию на рыбалку. И у него нет никакого фургона, он ездит на джипе.

– Я все понимаю. Но дело в том, что металлические предметы, найденные у трупов, сгореть не могли. Среди них были эти ключи. Они подошли к вашей входной двери и к калитке у ворот. Так что вам придется проехать со мной в морг. Труп можно опознать по коронкам, зубам. Вы же врач, Екатерина Андреевна, сами все знаете.

– У меня есть рентгеновский снимок мужа. Год назад у него был перелом ключицы.

– Очень хорошо. Рентген мы сделать сможем. И дай бог, чтобы снимки не совпали.

– Вы слишком деликатны для милиционера. Подождите, мне надо собраться.

Милицейская машина стояла возле ворот загородного особняка. Немного дальше по дороге скучал неприметный «жигуленок». Когда майор и хозяйка дома уехали, из «жигуленка» вышло четверо мужчин и, воспользовавшись веревками с крюками, ловко перемахнули через трехметровый забор из стальных копий.

* * *

Опытный адвокат Роман Лукич Лурье, работающий на самые известные фамилии Москвы, очень хорошо знал своих клиентов, а потому был крайне удивлен решением Савелия Георгиевича Гурьева.

– Вы хотите переписать все акции алмазодобывающего концерна на имя своей жены?

– Дочери! – подчеркнул банкир. – Дочери. Ирины Савельевны Гурьевой. И не стройте из себя идиота, Роман. Вы прекрасно знаете, о ком идет речь. Документ надо оформить задним числом. Скажем, маем месяцем.

– Вы же понимаете, что потеряете контроль над акциями.

– Не имеет значения. Я все еще остаюсь учредителем концерна и вхожу в совет директоров. О своем решении я уже информировал концерн.

Они сидели в кабинете банкира у него дома, при разговоре присутствовала дочь Гурьева – Анна, точнее, Ирина, так как Анной была жена Гурьева, но лишь единицы знали о том, что дочь и жена одно и то же лицо.

– Давайте оговорим некоторые детали, прежде чем подписывать документы. Все акции на сто миллионов долларов вы передали в качестве залога за прокат бриллиантов гарнитура «Око света» Алине Малаховой, жене ювелира Печерникова. У меня вопрос. Алина требовала от вас сертификат на собственность акций?

– Нет. Ни одному здравомыслящему человеку не придет в голову, что я могу кому-то отдать, продать или подарить акции, бешено растущие в цене.

– Значит, вы совершили подлог. Вы отдали акции, принадлежащие вашей дочери, чего делать не имели права. Это стопроцентное мошенничество. Алина может подать на вас в суд. По закону она обязана вернуть акции Ирине, но вы можете не возвращать ей бриллианты. Я в курсе событий, Савелий Георгиевич, и до меня, как и до многих в Москве, дошли слухи о краже на вчерашнем вечере в отеле «Континенталь». Вы попадете под подозрение в первую очередь. Это же стопроцентная афера, вы себя дискредитируете перед обществом и вкладчиками.

– Когда эта афера вскроется, меня на свете не будет, я уже не первый месяц жду выстрела в затылок. Только после моей смерти банк сможет реализовать акции как правопреемник моей собственности. Именно мое имущество указано в залоге под кредит, полученный мной в банке. Теперь они ничего не получат. Уже нет смысла меня убивать. На данный момент стоимость акций подскочила до полумиллиарда, и вы думаете, я позволю получить эти деньги прохвостам? Нет! А на свою репутацию мне плевать. Мои заместители не станут раздувать скандал. Банк – все, что у них есть, в то время как меня он уже перестал интересовать. Соответственно и банковские вкладчики. Алина тоже не будет раздувать скандал, с ней мы как-нибудь договоримся. Она же прекрасно понимает, что акции придется отдать, и ей ее репутация не безразлична.

– Значит, гарнитур утерян? – тихо спросил Лурье.

– Во всяком случае, мне он не нужен. И я не знаю, кому он может понадобиться. Его невозможно продать, он уже внесен в мировые ювелирные каталоги. Ни один ювелир не решится купить его, не говоря уже об аукционных домах. В чем же вы видите аферу? Мне не нужные бриллианты, Алине не нужны чужие именные акции. Я не вижу состава преступления для открытия уголовного дела.

– Хорошо. Я ваш раб. Давайте займемся документами.

Алина обожала перевоплощаться. Актриса милостью божьей. Она не очень сильно меняла свою внешность, но результаты были поразительными. Паричок, макияж, пара деталей, походка – и перед нами другая женщина. В банк ее привез Валерий Волков на красном джипе Дербенева. Алина знала, что банкиры ведут наблюдение за своими клиентами, все снимают на пленку и по мере необходимости просматривают видеоматериалы. Нужно ли в таком случае использовать машину одного из подозреваемых, к тому же погибшего в автокатастрофе? Нужно! Главное, считала женщина, посеять хаос в головах тех, кто заинтересован в розыске бриллиантов, картин и виновников скандала. Пока банкиры ничего не знали о Дербеневе. Его видели на банкете, Сева даже ухитрился с ними сфотографироваться для журнала «Глоб». Но кто он такой, они даже не догадываются. На покойника теперь можно валить все. Машина Дербенева – лишь небольшой штрих в конспирации.