Я первая бежала он мне дверью и заехал, да так сильно, что у меня аж перед глазами посветлело.

— Ну, а я, — словно извиняясь, сказала Ольга, — схватила со стенда огнетушитель и собиралась уже заехать ему по голове, но он трусливо смылся.

— Один-один, — сказала Любава Мефодьевна и протянула боевой подруге кулак.

— В расчете, — вполне серьезно, но по-прежнему не дружелюбно произнесла Ольга и ответила на приветствие.

— Где зеркальце? — напомнила Зина.

— Вот тут проблема, — вздохнула Любава Мефодьевна, и обе женщины как по команде потупили глаза.

— Вообще-то, это не мы, — попыталась оправдаться Ольга. — Этот мужик, видимо, когда убегал, уронил его и сломал…

— Между прочим, мы не могли знать, что это и есть зеркальце. Да я его так, по инерции прихватила, совершенно случайно. Ну вот кто мог предположить, что он залез в музей за тем же, что и мы? Золото там, бриллианты — это понятно, но старое зеркальце ему зачем? Еще и такое хрупкое, — размышляла Любава Мефодьевна. — Я из вредности подобрала, видя, что тот его уронил.

На этих словах женщина достала из бюстгальтера, что, конечно, привело всех в изумление, поломанное зеркальце и положила на столик. Сейчас трофей состоял из палочки и отдельного кругляша.

— Не очень-то похоже на бронзовое зеркальце, — засомневался Феликс, разглядывая странные вещи.

— Ему две с половиной тысячи лет, — напомнила Любава Мефодьевна сочувственно, словно жалела зеркальце. — Я бы на вас в этом возрасте посмотрела.

— Согласен, — кивнул Феликс.

— К тому же оно в целом атипично, — тихо добавила Ольга. — В те времена на Алтае не могло быть никакого зеркала в принципе, как и самой принцессы Алтая. Вы знаете, что ученые в Новосибирске провели генетическую экспертизу ДНК и выяснили, что у мумии присутствует Y-хромосомная гаплогруппа R1а1?

— Не умничай, — беззлобно сказала Любава, продолжая изучать поломанный трофей.

— Ну, то есть, она европейка и как сюда попала — неизвестно, — пояснила Ольга шёпотом, словно при зеркальце нельзя было ругаться.

Как на траурной церемонии, все выстроились вокруг и с лицами полными ужаса и печали смотрели на искалеченный музейный экспонат. Первым не выдержал Феликс:

— Давайте сначала о том, что мы можем изменить. Камеры, я предполагаю, выключил неудачливый вор.

— Ну, не такой уж он и неудачливый, — пожала плечами Зинка, — просто он раньше никогда не сталкивался с адской смесью в лице Ольги и Любавы Мефодьевны.

— Можно просто Любава, — вдруг согласилась женщина. — Уже столько пройдено вместе, — вздохнула она тяжело.

— По факту, — продолжил Феликс, — камеры упали. Охрана видела вас только издалека и то со спины. Искать они будут рыжую с короткой стрижкой и блондинку с длинной.

— Я шатенка, — Любава беззлобно и показательно надула губы.

— Значит, нам надо срочно это исправить, — согласилась Зина.

— Я тут видел за углом большой круглосуточный супермаркет. А в них обычно есть что? — спросил он, пытаясь донести свою мысль растерявшимся дамам.

— Что? — переспросила Ольга.

— Все! — радостно ответил Феликс и выбежал из гостиничного номера.

Следующие пол ночи прошли в уговорах Ольги подстричься и клятвенных заверениях Феликса, что он это умеет делать, а ей перемена имиджа будет к лицу. Откуда у него такой опыт, он говорить не стал, потому как узнай она о том, что Феликс работал парикмахером в тюрьме и стриг зеков, то никогда бы не доверила ему свою голову. Отбывая свой срок, Феликс старался научиться как можно большему и поэтому, когда ему надоело все делать одинаково и под машинку, со скуки он начал экспериментировать и даже получил кое-какие знания из книги о парикмахерском искусстве.

Другая же половина ночи ушла на наведение красоты обеим дамам. Феликс очень старался, чтоб это не было слишком похоже на мужскую стрижку. Сейчас с Зиной и Феликсом в вертолете сидели две брюнетки, очень коротко подстриженные, а у одной из дам на лицо было нанесено очень много грима.

Но это все забылось в тот же момент, как только вертолет приземлился в специально выделенный для него квадрат. Все взгляды были прикованы только к одному — посередине плато Акон возвышался самый настоящий парк отдыха, которому бы позавидовал любой провинциальный город. Он был так сказочно красив и так неожиданно смотрелся, что невольно вызывал целую массу эмоций от удивления до восторга. Единственный человек в вертолете, кто не поддался этой непонятной красоте, был Феликс. Вглядываясь в яркие здания парка он думал, что если ее не будет здесь, где дальше продолжать поиски, он не знает. Но в том, что он будет их продолжать, Феликс Есупов не сомневался ни на секунду.

Глава 10

Начинать всегда стоит с того, что сеет сомнения.

Борис Стругацкий

Когда Феликс спрыгнул с вертолета, то даже забыл подать руку сопровождаемым им дамам. Было видно, что он внимательно всматривался в лица встречающих, стараясь увидеть знакомое, но безрезультатно.

— Держи себя в руках, — шепнула ему Зина. — Даже если бы ты ее сейчас увидел, кидаться не стоит. Потому как если она скрывается, значит, у нее на это есть причины, и мы должны для начала их выяснить.

Вертолет был полностью отдан группе факира, так как реквизит фокусника занимал очень много места. Пока рабочие выгружали его и составляли на подготовленные тележки, группа направилась по дороге из желтого кирпича к ярким воротам, над которыми огромными буквами было написано: «Парк отдыха „Создатель“».

— Сюр какой-то, — буркнула Зина. — Чувство, будто направляемся в Изумрудный город.

— Так изуродовать природный ландшафт это надо уметь, — вздохнула Ольга оглядываясь вокруг.

Ей очень шел черный цвет и короткая стрижка. Когда Феликс показал результат своих ночных трудов, Зина искренне восхитилась, сказав, что Ольга помолодела лет на десять, но та ей, конечно, не поверила. Эта женщина вообще была до неприличия не уверена в себе и своих поступках. Все менялось, когда она начинала препираться со своей оппоненткой Любавой Мефодьевной — женщина тут же становилась бойкой и острой на язык, словно ее подменяли на дерзкую интриганку.

— Вот вроде яркий красивый парк, но в центре степи, окруженный горами, смотрится жутковато, — согласилась Любава.

— Это плато, а не степь, — вздохнула Ольга.

— Да какая разница, не умничай, — отмахнулась от нее Любава Мефодьевна и, не удержавшись, добавила: — Вот ведь зануда.

— Я рад вас приветствовать, — высокий мужчина лет пятидесяти стоял у входа. — Как я понимаю, факир Феликс Есупов со своими очаровательными ассистентками? — Он фамильярно подмигнул Зине и обворожительно улыбнулся остальным.

Зина не оценила ни его улыбку, ни фальшивое обаяние, и попросту отвернулась. Любава и Ольга, напротив, расцвели и, как девчонки, заметившие понравившегося мальчика, начали нервно поправлять свои новые, одинаковые прически.

— Совершенно верно, — Феликс поздоровался с мужчиной за руку. На улице было плюс пятнадцать, встречающий был в ветровке, но все обратили внимание на проступающие через нее рельефные мускулы.

— Ты тоже заметил, что обслуживающий персонал здесь какой-то чересчур накаченный? Не парк отдыха, а «Мистер Вселенная», — тихо сказала Зина Феликсу, когда они пошли за администратором, представившимся Артемием.

Парк поражал своим красочным величием, но при всей его красоте складывалось впечатление, что он вдруг вырос не на том месте. Это не был оазис в пустыне, который украшает ее и делает не такой бесприютной. Он вызывал ассоциации с прыщиком на лице, который выскочил неожиданно и изуродовал его одним своим появлением. Парк был обнесен красивым ярким забором, и, когда они вошли внутрь, то непроизвольно восторженно выдохнули. Широкая улица была выложена брусчаткой, а по ее сторонам стояли уменьшенные копии знаменитых зданий. Первым шел Большой театр, сокращенный до размера трехэтажного дома, но с соблюдением всех главных элементов и пропорций. Античная двухколесная колесница, запряженная четверкой коней — квадрига Аполлона — украшала и это здание, а на фасаде белели знаменитые колонны, как и положено, в количестве восьми штук.

— Впечатляет? — спросил Артемий у Ольги и хитро улыбнулся. Из всех троих женщин он выбрал ее и сейчас проводил что-то вроде персональной экскурсии. — Я сам полдня стоял, когда в первый раз увидел. Но самое удивительное, что там, внутри даже зал один в один, каким он стал после реконструкции, только в меньшем масштабе.

В этот момент на улице появилась девушка, балерина. Она, как всегда, была в сопровождении своего переводчика, человека бесцветного и молчаливого. Вчера на собрании он тенью сидел за ее спиной, шепча перевод ей на ухо. Сегодня на нем была бейсболка отвратительного зеленого