тем, что я тебе сказал. Многие мужчины хотят стать героями, спасающими принцессу из заточения. Но мало кто задумывается над тем, что будет, если принцесса и вправду окажется ведьмой. Поэтому не повторяй глупых ошибок и больше не нарушай Табу: в эту Лабораторию очень трудно найти подходящих сотрудников. Я не хочу искать на твое место другого человека.

– Надеюсь, это не угрозы? – спросил я, вставая со стула.

– Нет, это предупреждение.

Алексей Георгиевич как-то странно посмотрел на меня с высокомерной ухмылкой, совсем не соответствовавшей характеру его слов.

От этого становилось еще неприятнее, и я поспешил покинуть кабинет. Что-то во всем нашем разговоре было не так.

Я вышел на лестничную клетку и остановился, посмотрев вниз. Никогда за все время работы в Лаборатории я не спускался ниже минус первого этажа; никогда я не ставил под сомнение истории Алексея Георгиевича; и никогда раньше я не видел за этими рассказами призыва к осторожному исследованию тайн. Любопытство перебороло страх и заставило меня сделать несколько робких шагов вниз по Лестнице. Спустившись на бетонные ступеньки, которых никогда не касалась моя нога, я словно пересек непреодолимую черту. Меня охватила эйфория, и я побежал вниз к неизвестности.

На минус четвертом этаже я увидел то, что должен был увидеть: две железных двери, одна из которых вела в лабораторию сна, а вторая – в Бездну. Все выглядело очень обыденно: обычная дверь, обычный темный подвал, обычная лампочка, горевшая тусклым светом. Никаких особых систем защиты, никаких выгравированных на металле тайных знаков, даже предупреждающей таблички – и той не было. Я прикоснулся к двери, и ладонь почувствовала металлический холод. Обычный металлический холод. Я заглянул в замочную скважину – и не увидел в ней ничего, кроме темноты.

– Если долго вглядываться в Бездну, Бездна начнет вглядываться в тебя, – услышал я голос за своей спиной. Я повернулся и узнал молодого аспиранта Игоря.

– Привет. Я даже не заметил, как ты сюда подошел, – поздоровался я и протянул собеседнику руку.

– А ты последние полчаса вообще ничего не замечаешь, – сказал Игорь. В его глазах читалось не то осторожность, не то презрение, мешавшее ему ответить на рукопожатие. Я должен был разозлиться, но я насторожился и спросил:

– О чем ты?

Вместо прямого ответа Игорь спросил сам:

– Сколько, по-твоему, ты смотрел в скважину?

– Пару секунд, – ответил я.

– Когда я спускался по Лестнице тридцать минут назад, ты уже смотрел в скважину. Когда я пошел обратно, то ты продолжал смотреть в нее. Я стою здесь минут десять, а ты все еще продолжаешь смотреть туда. Народ ходит, любуется твоей задницей, я и решил вернуть тебя на землю.

– Я даже не знаю, что сказать… – произнес я. Ситуация в моих глазах была настолько безнадежной, что я даже не стал искать оправдания.

– А и не надо ничего говорить. Тут люди к таким вещам привычные. Я про тех, кто работает на минус четвертом этаже. Поэтому они стараются не обращать внимания на всякие странности. Если игнорировать ненормальные вещи, легче почувствовать себя психически здоровым. Мой тебе совет: поступай как все.

Игорь был из тех, кто работал на минус четвертом этаже и должен был знать больше меня. Я захотел его спросить про девочку из сна и произнес:

– Скажи, а…

– И не надо меня спрашивать про Лабораторию, Лестницу, сны и что тут творится. Я нормальный человек, и если ты хочешь оставаться нормальным, делай вид, что ничего не происходит, – бесцеремонно прервал меня Игорь и убежал по Лестнице наверх.

Его совет – безумие! Как можно закрыть глаза и делать вид, что ничего не происходит? Лестница, девочка из сна и весь непостижимый новый мир никуда не исчезнут – они останутся здесь, и я их никогда не забуду.

Алексей Георгиевич, Игорь – они стояли перед границами нового мира, неизведанного, опасного, таинственного, и им оставалось сделать всего лишь маленький шаг, чтобы человечество открыло новую страницу истории, но вместо шага они поставили пограничные столбы из железных дверей. Они подобно инквизиторам выжигали страхом новые знания.

Я был не таким. Я заглянул за пределы непознанного и теперь был готов идти дальше, невзирая на страх. Они хотят, чтобы я ослепил себя?! Не дождутся! Я не знаю как, но я разгадаю загадку Бесконечной Лестницы! Возможно, вся моя прошлая жизнь, все Тени, преследовавшие меня с детства, все испытанное мной одиночество вели меня к этому месту и моменту, чтобы я пересек границу миров.

Жалко, что я вынужден искать ответы один. Дима не смог попасть на Лестницу. Однако мне нужно было встретиться с ним – он уехал из Лаборатории, оставив сумку в моих руках, и этим вечером я планировал ее вернуть.

ГЛАВА 7. ВЕЧЕР ВСТРЕЧИ

Я стоял около квартиры Димы. Проблема заключалась в том, что я не знал, какая из четырех дверей на этаже была его – после того, как он переехал, я ни разу за четыре года не был у него в гостях. Ко всему прочему, ни на одной из дверей не висело номеров квартир. Я так долго принимал решение, куда следует постучать, что Дима выглянул на лестничную клетку без стука, чтобы выяснить, где я заблудился между домофоном и его квартирой.

Увидев меня, он улыбнулся и позвал зайти внутрь. Я прошел в квартиру, поздоровался с другом за руку, а затем вернул ему сумку. Из гостиной до меня донеслись звон посуды и веселые голоса оживленного разговора. Дима заметил мое любопытство и сказал:

– По правде говоря, у нас в гостях Лев Эдуардович и Кристина Майер. Если хочешь, то можешь к нам присоединиться.

– Ты думаешь, это будет уместным? – спросил я, поскольку сам не был уверен в том, что хочу остаться. К тому же, зная Диму, его предложение могло быть простой вежливостью.

Но было и два весомых аргумента присоединиться к ужину: во-первых, я мог поговорить с Кристиной Майер, а во-вторых, я хотел есть.

– Конечно, мы будем рады тебя видеть. К тому же, благодаря тебе я помирился с женой, – радушно произнес мой друг.

– Мне? – удивился я.

– Когда она узнала, что я болею с похмелья, то примчалась домой, чтобы помочь мне прийти в себя

«Или проследить, чтобы ты не стал весело проводить время», – подумал я, с трудом удержавшись, чтобы не сказать это вслух.

Я прошел в гостиную, где за столом сидело три человека: жена моего друга – Маша, его отец – Лев Эдуардович и их гостья – Кристина Майер. Комната была маленькой, и даже такое