– Призрачный щит делает своего владельца невидимым? – уточнил Надодух.

– Именно так, мсье Сенусерт, – подтвердил директор. – По желанию владельца, разумеется. Его самого и тех, кто рядом.

– То есть он лежит где-то здесь, но его никто не видит и не может найти?

– Вы повторяетесь, мсье Сенусерт, – покачал головой профессор Бронте.

– Несколько сотен счастливчиков его все-таки нашли, – негромко напомнила Генриетта. – Странно, что эта груда костей никак не выдает его положения.

– Так, и что нам делать, профессор? – спросила Анита Горамник.

– Найти щит и доставить в колледж, пока он не убил кого-нибудь еще.

– Но как?

– С вами потомок Темного Лорда, молодые люди. И знания, полученные вами за пять лет учебы. Так что прошу приступать, – директор широким жестом указал на долину. – Вам нужен годовой зачет или нет?

Долина лежала перед ними, сочно-зеленая, как рюмка с абсентом, и шелковистая, как пух горной козы. Похоже, животные тоже недолюбливали эту долину, поскольку густую зеленую траву никто не выедал, и она поднималась ровным ковром по колено высотой. Во многих местах были разбросаны островки кустарника. Видимо, в низинах, где скапливалась вода. Деревья же не росли нигде.

– Что будем делать? – на этот раз спросил Дубус, широко развернув плечи. – Разойдемся на несколько шагов и прочешем цепочкой?

– Тут километров десять в длину и полкилометра в ширину, – ответил Цивик. – Года два «чесать» придется. Зачем нам зачет за этот год на выпускном экзамене?

– Можно попытаться сделать лозу, – предложила Генриетта. – Мадам Кардо говорила, что так удается найти любые спрятанные тайны.

– Тот же «чес», но только в профиль, – ответил Надодух. – Чтобы лоза показала находку, над нею нужно пройти.

– Срисовать долину, напитать картинку здешней силой и поискать по ней, – предложила Анита. – Подозрительные точки проверить уже на месте.

– Рисовать будет быстрее, чем прочесывать, – согласился и Надодух.

Битали послушал своих друзей, покивал, а потом медленно пошел вперед.

– Ты куда, дружище? – направился за ним недоморф. – Чего-нибудь заметил?

– Нет, – покачал головой Битали. – Но может быть, я что-нибудь почувствую? Все же я потомок Темного Лорда. Неужели щит не откликнется на мое появление?

Остальные ученики двинулись следом, прислушиваясь и оглядываясь, надеясь уловить какие-нибудь изменения в мире вокруг.

Так, в тишине, они прошли около километра – но ничего интересного не заметили.

– Глупости какие! – первым не выдержал Цивик. – Мы образованные люди или просто гадалки уличные? Сколько можно вот так, бессмысленно, кружить? Нужно придумать какую-нибудь методику и следовать ей, пока не добьемся успеха.

– Ну давай, предлагай, умник! – оглянулась на него Генриетта.

– Ну и предложу! – Цивик подумал и закончил: – Отлучусь ненадолго и предложу!

– И то верно, – подала голос отличница. – Нас пять лет учили. Неужели ничего придумать не сможем?

– Ты предлагай, предлагай, не останавливайся, – кивнула и ей Вантенуа.

– Если хотим что-то придумать, нужно хотя бы пытаться! Ну, например… Что, если уменьшить эту долину и забрать ее целиком?

– Всю долину? – почесал в затылке недоморф. – Не, на такое даже у Темного Лорда силы не хватит!

– Снять мороки! Призрачный щит наверняка мороком хозяина защищает. Попытаемся пройти по долине с заклинанием «обсессион», и он откроется.

– Тут все так заросло, что не увидим даже открывшийся, – покачал головой Ларак.

– «Вэк»! – вскинул палец Дубус. – Это заклинание сносит все – и видимое, и невидимое. Щит отшвырнет, и мы его увидим!

– Даже если его отшвырнет, он все равно невидим, – развел руками недоморф.

– Дубус, ты гений! – остановилась отличница. – Точно! Так и есть!

Она подскочила к парню, вымахавшему выше ее на две головы, подпрыгнула и чмокнула в подбородок.

– Что он придумал, объясни?! – недовольно глянув на широкоплечего одноклассника, спросил Надодух.

– Кости! Вокруг щита должны быть из них целые завалы! – схватила его за бакенбарды девушка. – Если заклинание их разметает, то щита мы, может, и не увидим, а фонтан из костей обязательно! И будем знать, где искать невидимку.

– А где Цивик? – обвел друзей взглядом Битали.

– Пописать отлучился, – ответила Генриетта. – Сейчас догонит.

– Где?

– Да там, позади, – махнула рукой Вантенуа. – Ну понадобилось человеку, чего вы так нервничаете?

– Ладно бы человеку… – покачал головой Битали. – Но вот Цивику…

– Это верно, – забеспокоился и недоморф. – Цивик с его «везением» не может ни во что не влипнуть. Тем паче что за все утро еще ничего не сломал и не опрокинул, – и Надодух закричал во весь голос: – Ци-иви-ик!!! Ты где-е?!!

Ответом стал лишь слабый шелест травы.

– Вот проклятье! – сплюнул Битали. – Генриетта, где он свернул?

Компания быстрым шагом вернулась по своим следам, и цветастая Вантенуа показала на полоску примятой травы, протянувшуюся к островку ивовых зарослей:

– Вот здесь…

– Цивик! – Надодух сунулся было следом, но Анита ухватила его за плечо:

– Куда лезешь? Жить надоело?

Битали Кро, вытянув из кармана волшебную палочку, зажмурился и сделал глубокий вдох, мысленно стягивая со всего тела, словно теплую пленку с кожи, всю силу, что только в нем имелась, скатил ее к самому кончику палочки и коротким движением метнул вперед:

– Обсессион!!!

Заросли вздрогнули, по ним прокатилась легкая дрожь, словно взметнулся вверх горячий воздух и… И ничего не изменилось. Не считая того, что под самыми корнями появилась узкая коричневая полоска.

Все вместе друзья сделали несколько шагов вперед, и Генриетта сглотнула:

– Это же кости!

– Да уж… – покачал головой Дубус. – Мимо такого попадалова Цивик точно пройти не мог.

– Стойте! – вскинула руки Анита. – Мы же не знаем, на каком расстоянии убивает щит!

Молодые люди замерли, и только Битали, после короткой заминки, продолжил путь вперед.

Насчет костей отличница ошиблась. Жертв, может статься, были и сотни – вот только останки их, оставшись открытыми дождям и солнцу, превратились в труху, из которой торчали где отдельные костяшки, где обрывки ремней и ржавые клинки, а где и целые черепа. Единственное, так это трухи накопилось столь много, что через нее уже не пробивалась трава, и под кустами было сухо и чисто.

Цивик, разумеется, лежал здесь – распластался меж корявых корней со столь счастливым выражением лица, словно перед смертью успел догадаться о своей находке.