Гарри стал не просто красным, он стал буквально пунцовым! Он даже набрал в рот воздуха, чтобы разразиться очередной тирадой скорее всего о моём месте в обществе, но… Но не успел свиноподобный хоть что-нибудь ответить, как в дело вступил Якобсон.

— Громов, будь любезен, оставь нас на некоторое время. С тобой я поговорю после него, — вежливо велел он. По его тону я понял, что вежливо он попросит только один раз, поэтому решил благоразумно подчиниться.

Я лишь пожал плечами и покинул кабинет «грозного» куратора, оставляя с ним его «жертву». Когда я выходил, краем глаза заметил, что Алкин, почуявший, что запахло жаренным, тут же заволновался. Вот только это его не спасёт. Да… Помню, как Якобсон меня приземлил на моей же базе. Думаю, для Алкина ему хватит и половины процента своего магического потенциала. И всё-таки мне кажется, что Артуру хватит и элементарной психологии с толикой внушения.

Пока я стоял за дверью кабинета пять минут, Якобсон, похоже, вовсю отводил душу, ставя на место зарвавшегося аристократишку, и при всём при этом он не орал. Да, Якобсон вообще никогда не орёт. Это я понял по угрюмому таблу Алкина, стоило ему покинуть кабинет и понуро отправиться в сторону аудитории. Ну а следом настал мой черёд «экзекуции». Что же, пошли. Послушаем умного человека, а может даже и сделаем выводы.

— Заходи, — велел Якобсон, стоило мне постучаться. — Дверь закрывай.

Но вопреки разбора полётов, Артур Сергеевич сказал следующее:

— Ты, конечно, действовал согласно правилам, Гром, но ты действительно поехавший ублюдок, — покачав головой, заметил он. — Надо же было в первый день поссориться с одним из представителей влиятельного рода. Причём наследника, — устало добавил он.

Я понимаю, что он говорит мне то, что должен, поэтому спорить особо с ним не стану.

— Я всего лишь оборонялся и действовал согласно правилам и в рамках своих полномочий, — пожав плечами, спокойно ответил я.

Проректор тяжело вздохнул и сложил ладони в замок.

— Да знаю я, — махнув рукой, ответил Артур Сергеевич. — Впредь, веди себя посдержаннее, — только и добавил он, после чего прогнал из своего рабочего кабинета. — Молодые озоруют…

— До свидания, Артур Сергеевич, — сказал я, направляясь к выходу.

— Давай, вали отсюда, — он меня снова окрикнул, когда я уже был в дверях. Как только я развернулся, он добавил. — Говно не трожь — вонять не будет.

Мне ничего другого не оставалось, как попрощаться с ним и отправиться на выход. Стоило поспешить, так как вскоре должна начаться следующая пара. Опаздывать на неё я никак не планирую. Кто знает, чем это чревато, особенно в начале обучения. Как я понял, здесь строго следят за выполнением правил. Придётся либо им следовать, либо подстраивать под себя. Но силёнок у меня пока не хватает. Поэтому придётся пока с этим смириться и «плыть по течению».

Следующей парой у нас была латынь. Я так понимаю, этот язык мы должны знать хотя бы на базовом уровне, чтобы потом могли обращаться к первоисточникам различных алхимиков или деятелей прошлого, труды которых способствовали открытию магии в современном мире.

Когда я пришёл, аудитория была открыта. На этом занятии присутствовала не только наша группа, но и ещё другие адепты. Алкин сидел снова в своём кружке приятелей, но был тише, чем на прошлом занятии, сидел как пёс побитый. Впрочем, так оно и было. Видно, Якобсон хорошо по нему прошёлся.

Я зашёл внутрь, выбрал свободное место и тихо сел недалеко от Ростовой и других ребят из наших. На какой-то миг мой взгляд встретился со злобным взглядом Гарри, но тот лишь молча стиснул зубы и продолжил беседовать со своими приятелями-прихлебателями.

— Ну что, господин староста? Как Якобсон? — спросила девчонка.

Это было немного неожиданно. Я повернулся к Ростовой, которая уставилась прямо на меня в упор.

— Тебя как зовут, златовласка? — спросил я.

Ростова улыбнулась, прежде чем ответить:

— Агата. Можно Агаша.

Помню, Агашей у деда лошадь звали. Так я эту милую девушку точно называть не буду.

— Агата, значит, Агата, — улыбнулся я ей в ответ. — А я — Макс. Хотя, ты и так знаешь…

Я полез в рюкзак и достал оттуда тетрадку и ручку.

— Ты не ответил про свой визит к Якобсону. Сильно ругался? — ох, какая настырная! Надо с ней быть поосторожнее, а то не заметишь, как женит на себе.

Я решил немного поприкалываться.

— Ну… Нас с Алкиным привели в камеру пыток. Там стояли электрические стулья, дыбы, колёса всякие горизонтальные… В общем, зашёл Артур Сергеевич и говорит: «Вот, орлы, выбирайте, что вам больше нравится, располагайтесь и получайте удовольствие!»

Агата отвернулась и засмеялась.

— Ну вот, что мелит? Ерунду какую-то! — потом она повернулась ко мне, — Ну что это за сказочки? Нет здесь никакой пыточной!

— Ты мне не веришь? — я решил врать до конца и для этого развернулся к своему новому заклятому врагу, — Эй, Алкин! Правда нас с тобой водили в пыточную и пытали там?

Пухлый посмотрел на меня, потом смерил презрительным взглядом и выдал:

— Пошёл-ка ты!

Я пожал плечами и отвернулся от него, снова обратившись к блондинке.

— Во всяком случае, он не отрицал.

— Но ведь и не подтвердил! — и тут я понял, что связался с настоящей занудой.

Таких, как она, моя покойная бабушка называла занозой в заднице.

В этот момент двери аудитории распахнулись и зашёл совсем древний преподаватель в очках с толстенными линзами. Я даже про себя отпустил шутку, что он застал живых носителей латыни. Вот этот динозавр забрался на кафедру, положил свой видавший жизнь портфель на преподавательский стол, достал оттуда ведомости и ручки, а также несколько учебных пособий. Сделав всё это, он взял свою трость и, опираясь на неё, подошёл к доске.

— Здравствуйте, дорогие первокурсники! Поздравляю вас с началом учебного года. Меня зовут Вольфганг Иоганович Круспе. Можно просто Вольфганг Иоганович, — после этого он посмотрел на меня и сказал, — Живых носителей латыни я не застал, мне всего лишь девяносто два года!

По аудитории прокатилась волна хохота. Я тоже посмеялся со всеми, но про себя понял: если этот динозавр умеет читать мысли, значит, надо быть с ним как можно осторожнее.

Занятие прошло достаточно занимательно. Несмотря на возраст, Вольфганг,