В другой обстановке Санира обжёгся бы, но заледеневшие пальцы ничего не почувствовали. Юноша погрузил зубы в умопомрачительно вкусное мясо, почувствовал, как от долгожданного угощения свело скулы, и очищение – большое священное очищение водой, огнём и жертвой – свершилось…

Вдали, совсем на отшибе, горели другие костры. Там тоже пели, но пели совсем другие песни. Там тоже били барабаны, но совсем в другом ритме. Там царило веселье. Там шутили, кричали, смеялись, танцевали. Там толпились юноши и девушки приблизительно одного с Санирой возраста. Некоторые из них уже прошли свой обряд взросления, другие – нет, сейчас это не имело значения.

Санира, едва проглотив последний кусочек мяса, бросился туда.

Его перехватила какая-то девушка и, сжав пальцы в холодной ладошке, потянула за собой. Они побежали к костру и с ходу присоединились к танцу. Судя по всё ещё не слишком женственной фигуре похитительницы, была она гораздо младше. В её волосах не было двойной чаши, так что обряда взросления она тоже ещё не прошла. Санира вглядывался в симпатичное, хоть и с детскими чертами лицо, пытаясь вспомнить, где он уже её видел.

– Натари!

Девушка резко обернулась.

Непонятно откуда вынырнула Корики. Глаза её воинственно сверкали.

– Эй, а ну не трогай моих мужчин!

– Потом ещё потанцуем? – спросила девушка, сразу стушевавшись и отступив на шаг.

Санира кивнул. Теперь он её вспомнил. Натари дома Наистарейшей, дочь одной из тёток Ниматы. Сколько раз он видел её раньше! Маленькую девочку, игравшую со своими куклами! Когда она успела вырасти? Когда она превратилась в девушку? Неужели ей нужно было станцевать с ним в неверном свете костра, чтобы он заметил, что она больше не ребёнок?

– Давай, беги к детишкам! – рявкнула Корики, и Натари, пугливо отступив ещё на пару шагов, затерялась среди танцующих.

Победительница обернулась к Санире, оплела его шею руками и уже гораздо мягче добавила:

– Ну, хоть уберегла тебя от этих хищниц!

Санира скромно кивнул. Понятно, кого-кого, а его нужно оберегать от хищниц!

Корики уже приплясывала. Была она необычно, невероятно подвижной, будто капелька воды на раскалённом камне. При мальчишеской фигуре именно эта живость делала её красавицей, глаз не оторвать.

Корики и Санира танцевали, падали на землю, чтобы отдышаться, и вновь присоединялись к веселящимся. Они смеялись. Они слушали песни и пели сами. Все печальные мысли отошли в сторону. Бесследно рассосался холодок страха, засевший в животе.

Несколько раз Санире на глаза попадалась Натари, и он всякий раз дивился тому, какой взрослой она стала. Девушка же под его взглядами смущалась, и это казалось странным.

Интересно, что произойдёт, если появится ещё и Мизази? Корики придётся сложно – при всей своей скромности соседка так просто не отступит.

Чувствовать себя в перекрёстке девичьей борьбы было, что ни говори, лестно.

В очередной раз отбежав передохнуть, Корики и Санира уселись на землю. Оба тяжело дышали, вытирая со лба пот.

Отблески костра играли багровыми и оранжевыми тенями на лице девушки, и без того столь же подвижном, как и вся она. Чёрные волосы, собранные в две косички, разметались по тоненьким плечам. Сдвоенная керамическая трубка сбилась набок и покачивалась в такт движениям головы.

– Что смотришь? – спросила Корики, покосившись на Саниру.

Тот вместо ответа потянулся к ней. Руки обняли хрупкий девичий стан.

– Ты что, пусти! – вскрикнула Корики, отталкивая Саниру.

– Можно я тебя поцелую? – спросил он дрожащим голосом, ещё сильнее притягивая девушку к себе.

– А ну! Быстро! – скомандовала Корики. Ей хотелось произнести это строго, сердито, но получилось как-то неуверенно.

Санира пригнулся к её губам. Девушка рванулась в сторону. Это была не обычная игра в скромность, и юноша разжал руки.

Удивительно, но теперь, оказавшись на свободе, Корики не вскочила и не убежала. Осталась сидеть рядом, приводя в порядок одежду. Сердито косила на Саниру глаза.

– Не делай так больше!

– Почему? Почему бы нам… – юноша вновь потянулся к ней.

– Ты не способен устоять ни перед одной женщиной! – отрезала Корики. – Когда определишься, кто тебе на самом деле нужен, тогда поговорим.

Это она о нём? О нём? Это он не способен устоять ни перед одной женщиной?

– Зачем ты так… – сказал Санира, и в его голосе прозвучала обида.

Корики глянула ему в глаза, выражение её лица смягчилось.

– Ну… – пробормотала она, прикасаясь мягкой ладошкой к его волосам. – Не сердись.

Её пальцы нежно заскользили по затылку и тут же наткнулись на шишку, оставшуюся после утреннего удара.

– Это что? – с живой непосредственностью Корики пригнула голову Саниры и стала убирать пряди длинных, мокрых после купания в Реке волос. – Ого! Не болит?

Конечно, болит. Так бесцеремонно давить!

– Что ты! – с гордой невозмутимостью ответил Санира и принялся рассказывать.

Безжалостный и по-медвежьи сильный Поджигатель заметил, что проницательный и бесстрашный Победитель Зла ищет следы лиходейства…

– А почему обязательно Поджигатель? – спросила Корики. – Мало ли кто мог это быть?

– Кто ещё!

Победитель Зла своим зорким взглядом выискивал следы лиходейства и складывал их в свой заплечный мешочек. Позже он хотел рассмотреть их и предаться размышлениям о чёрном уме Поджигателя. И тут на Победителя Зла напали. Сзади. В ужасающий момент, когда…

– А что именно ты нашёл? – с любопытством прервала Саниру Корики.

Юноша напрягся. Одно дело преувеличивать, совсем другое – нагло врать. Цивилизованный человек не лжёт, как какой-нибудь купец без родины и чести.

Едва подумав об этом, Санира смутился ещё больше. Корики ведь пришла как раз с купцами!

– А ты знаешь, что Радигу тоже огрели по голове? – заговорил он, меняя тему. – Ночью. Только сильнее, чем меня, и он потерял сознание. Я же просто не мог подняться на ноги.

– Да ну! – удивилась Корики. Однако, сбить её с толку было трудно. – Так что ты нашёл там, на площади?

Санира напрягся, пытаясь придумать уклончивый ответ. К счастью, в этот момент кто-то плюхнулся рядом с Корики.

– Воркуете?

Это была Лакути. Санира невольно подобрался, его сердце замерло, дыхание сбилось, мысли сдуло. Немыслимая красота!

Рядом остановилась её подруга, та самая молодая женщина, с которой юноша разговаривал утром. Она обмахивала своё разгорячённое лицо ладонями.

– Ты же был сегодня у городского рва? Что ты об этом думаешь? – Лакути пригнула голову, чтобы видеть за Корики Саниру. Она улыбалась, отчего в свете костра как-то по-особенному играли ямочки на её щеках.