Эсси почувствовала неловкость. Внезапно Изабелль стала такой серьезной. Но как можно не быть серьезной, когда говоришь о пропавших детях?

– И… как вы находите этих детей?

– Больше всего нам помогают обычные люди. Ты не поверишь, сколько детей было найдено, когда кто-то просто последовал своим инстинктам и задал вопросы, если что-то показалось странным.

– И ты приехала сюда по какому-то конкретному делу?

– Да.

– Ты думаешь, что пропавший ребенок может быть в Сандрингеме?

– Да.

Изабелль пристально смотрела на нее. Эсси заерзала на стуле. Разговор о потерянных детях напомнил ей тот день, когда она оставила Мию на площадке. Она подумала о том, что могло бы произойти, если бы Мии там не оказалось, когда она вернулась за ней, – насколько хуже все могло бы быть.

– Ну, мне пора, – сказала Эсси, вставая.

– Надеюсь, я тебя не напугала.

– Нет… – Эсси нащупала свою сумку, которая валялась под диваном. – Я просто хочу уйти до того, как закончится собрание. Если кто-нибудь заметит, что я выхожу от тебя, и расскажет Эндж, у меня будут неприятности. – Она выдернула сумку рывком.

Изабелль улыбнулась.

– Да, этого нам не надо.

– Спасибо за сегодняшний вечер, – пробормотала Эсси. Вино явно ударило ей в голову. Она направилась к двери. – Это было гораздо веселее, чем собрание соседского дозора.

– Точно, – сказала Изабелль, следуя за Эсси. – Я и не ожидала завести друзей в Плезант-Корт.

Друзей. Они вышли на теплый ночной воздух. Эсси вдруг почувствовала трепет при этом слове. В то же время ей вдруг стало трудно смотреть Изабелль в глаза. Это был такой незнакомый ей сценарий. Как прощаются две взрослые женщины после совместного вечера? Машут? Пожимают руки? Обнимаются?

– Надо как-нибудь повторить, – сказала Изабелль, когда дверь Эндж открылась и мягкий гул голосов донесся через дорогу. Силуэты в окне исчезли, и, по-видимому, все собирались выходить на улицу.

– Ого, – сказала Эсси, – я лучше побегу.

Изабелль усмехнулась, прислонившись спиной к стене.

– Тогда давай. Беги!

Эсси сделала шаг к своему дому. Но в последнюю минуту она быстро повернулась и поцеловала свою новую подругу в щеку.

Дом Эсси выглядел так, будто в нем прошел обыск. Горох разбросан по полу, грязная посуда валяется в раковине, а игрушечные поезда лежат на боку вдоль длинного железнодорожного пути, который Бен и Миа сделали сегодня вечером. Корзина для белья стоит точно на том месте, где она ее оставила, на полу следы, и все остальное тоже было на прежнем месте.

Эсси со вздохом опустила сумку. Она подмела пол, убрала поезда, загрузила стиральную машину. Взбила диванные подушки и поправила ковер в гостиной, прежде чем пойти в спальню. Бен лежал на кровати, как большой холм, обложенный подушками.

– Как прошло собрание? – пробормотал Бен, когда она забралась в постель. Его глаза все еще были закрыты, лицо утопало в подушке. – Разве Плезант-Корт не самое безопасное место в мире?

Эсси открыла рот, чтобы сказать ему, что вместо этого она была у Изабелль. Что они купили еду на вынос, пили вино и весь вечер болтали. Но тут Полли заплакала.

– Самое безопасное во вселенной, – сказала она и направилась в комнату Полли.

Бен снова погрузился в сон.

На улице было тихо. Все помахали друг другу на прощание, закончили разговоры после собрания соседского дозора и теперь благополучно вернулись в свои дома, где, вероятно, укладывались спать. У одной Изабелль горел свет, хотя было уже больше одиннадцати вечера. Плезант-Корт действительно был сонной пригородной улицей. Очень странной. Такой зловещей.

Она лежала в постели, совершенно без сна. Анонимность нового города оказалась неожиданным подарком. Эсси, очевидно, понятия не имела, кто такая Изабелль. Если упоминание о пропавших детях ее не спугнуло, ничто не спугнет.

В Сиднее люди знают ее имя. Когда они понимали, кто она, то были готовы убежать (верили, что неудачливость заразна) или выразить соболезнования. Изабелль не возражала ни против того, ни против другого, но ненавидела истории. Похоже, у каждого была своя история. Это почти случилось с их другом, соседом, двоюродным братом. Почти. «Почти» не то же самое, что «случилось».

Хуже всего было то возбуждение, с которым люди рассказывали. Им даже нравилось быть так близко к чему-то ужасному и не терпелось рассказать ей об этом. Как, например, женщина, которая сказала, что после случившегося с Изабелль ее дочь настояла на том, чтобы все время держать своих новорожденных близнецов на расстоянии вытянутой руки, пока она лежит в больнице. Или мужчина, который увидел какого-то подозрительного типа, когда был на детской площадке со своими детьми, и решил позвонить в полицию, потому что «осторожность никогда не помешает». Однажды пожилая женщина в продуктовом магазине сказала ей: «Если вас это утешит, подумайте, какое одолжение этот ребенок сделал миру. Подумайте о детях, которые теперь в безопасности из-за того, что произошло!»

Изабелль никогда не знала, что сказать. «Не за что»? «Вам повезло»? Что она действительно хотела сказать, так это «Отвалите».

Ожил ее телефон. Она взглянула на экран. Ждать тебя дома в ближайшее время? Это был Жюль, напомнивший ей, что за пределами Плезант-Корт люди не спят после одиннадцати.

Сообщение было в классическом стиле Жюля. Минимум слов. Никаких скобочек и смайликов. Никаких скрытых смыслов. Она бы все отдала, чтобы он был здесь с ней прямо сейчас, чтобы ей не нужно было ни о чем думать.

Изабелль знала, что вся улица считает ее лесбиянкой. Она видела, как на лице Эндж промелькнуло удивление, даже возбуждение, когда она упомянула своего бывшего партнера. Изабелль не пыталась хитрить, этот партнер правда был женщиной – деловым партнером по онлайн-бизнесу: они продавали браслеты для музыкальных фестивалей. Но в сексуальном плане Изабелль нравились мужчины. Точнее, один мужчина.

Джулиан был учителем средней школы в не самой приятной части Сиднея. Он был увлечен своей работой и защищал подростков из неблагополучных семей. По выходным тренировал баскетбольную команду своих учеников, потому что ни один из родителей не вызвался делать это добровольно. Он проводил большую часть школьных каникул, организуя мероприятия для детей, чьи родители работали. Потому что скука и отсутствие контроля – причины, из-за которых подростки оказываются в тюрьме для несовершеннолетних. Он был хорошим человеком, прирожденным отцом.

До Жюля у Изабелль были просто случайные короткие отношения, не более того.

– Мужчины должны любить тебя, – всегда говорили ей люди, когда она объясняла, что не заводит отношений.

И это было правдой: мужчины действительно любили ее. Сначала они любили секс и легкость отношений, но в конечном итоге они все равно любили ее. И не потому, что в ней было что-то особенное, скорее наоборот. Они думали: как может кто-то настолько обычный не хотеть отношений с ними? В конце концов некоторые парни, с которыми она встречалась, буквально сходили с ума от отчаяния, умоляя ее ответить им взаимностью. И на этом их отношения неизменно заканчивались.