Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На меня думаешь? – Пробуя дымящуюся жидкость, Шилов держал металлическую кружку обеими руками, не боясь обжечь загрубелые ладони.
Виноградов пожал плечами.
– Зря! – Шилов вздохнул и замолчал.
– Расскажи, как было. С конца дня…
– Ну как… Я уже домой собирался – шеф звонит. Попросил пару упаковок «Варштайнера» и еще чего-нибудь для какой-то бабы из мэрии… По внешним связям, кажется. Не знаю, не суть… Я подобрал, все запер и пошел к нему. По пути этих встретил – ну, Кожина, Дениску и пацанчика твоего, «казака-разбойника»!
Виноградов хмыкнул, ему было известно, что начальник службы безопасности знал, что Шилов не принимает его всерьез, и страшно на это обижался.
– Шеф уже в машине сидел, заводился. Я жратву отдал – и все, привет. Домой ушел. А он со свистом – мимо. На своей тачке.
– Ну?
– Что – ну?
– Тезка… Ты зачем вернулся? А?
– Эх, начальник… Все-то тебе знать надо! Ты про протокол?
– Ага. Ты ж там понятым обозначен?
– Да… Ладно! Ирка, жена, меня послала. На склад, за картошкой.
– За чем? – оторопел капитан. – За чем?
– За картошкой! – Шилов встал и поманил за собой собеседника. – Вот. – В крохотном закутке между штабелей с маринованными шампиньонами прятался большой фанерный ящик, почти доверху наполненный корнеплодами. Центнера два, если не больше. – Запасы на зиму – тепло, не сыро…
– Шеф знает?
– Никто не знает.
Виноградов кивнул.
– Понятно… Маренич бы за такое овощехранилище… А почему во второй корпус пошел? – Капитан прикинул: тезка живет у Витебского, туда полчаса, обратно… Вполне возможно.
– А я что – без глаз? Машина ментовская на улице, охранник суетится…
– Убедил! – махнул рукой Виноградов. – Пошли допьем – остынет.
…Владеть собой Корзун не умел совершенно.
– Вы это в каком смысле?
– В самом прямом. Почему у меня нет твоего объяснения?
Для беседы с начальником службы безопасности пришлось вернуться в кабинет генерального – собственный корзуновский недавно залило со второго этажа, а в других помещениях постоянно сновал народ.
– Вы что – меня подозреваете?
– А у меня есть основания?
– Не знаю… – Парень был растерян и обижен, Виноградов видел это. «Ладно, пусть учится…» – решил.
– Итак… Маренич на склад при вас звонил?
– Да. Он Шилову велел книги какие-то занести… Я особо не слушал.
– Та-ак… Потом закончилось совещание…
– Да. Мы втроем пошли в офис.
– Дверь кто запирал?
– Шеф сам.
– Без проблем?
– Конечно. Иначе бы сигнализация не «схватилась», а боец ее при мне ставил, там на пульте рычажок и контрольная лампа…
– Я видел. Когда возвращались, кто-нибудь навстречу…
– Да. Шилов… Мы еще немного в офисе побыли, а потом Зайченко ушел. А Кожин остался.
– А почему не сразу уехали?
– Владимир Саныч, тут такое дело… Мы с Дэном должны были с бабами встречаться. В полдевятого. Да задержались у шефа. Вот Зайченко сразу и кинулся к телефону, «стрелку» перебивать. На девять.
– А почему он в дежурку звонить бегал?
– Вот уж чего не пойму!.. Он сказал, что куда-то трубка его подевалась, но тут вот что странно: мы когда уже после всего вернулись, часов в одиннадцать, она на месте была! Точно! И я ею пользовался, и все…
– А Зайченко когда в дежурку заходил – он там один оставался? Не помнишь?
– Черт его знает! Один, наверное… Точно! Один! Кожин где-то тихарился, а я во дворе с бойцом… Вы думаете, он мог сигнализацию того?
– Мне нравится ход твоих мыслей, коллега. Ну-ка еще!..
– Мы в Катькин садик к девяти приехали, девок не было – смотались, наверное. Чуть подождали, потом Дэн на всякий случай решил в фирму позвонить, может, они на связь выходили… а потом плюнули на все и вернулись в офис. Вот тут и закрутилось…
– Почему там баксы оказались? Обычно же…
– Случай! Чистая невезуха – стечение обстоятельств: Кожин что-то купить должен был, шеф в банке деньги получил в обед, привез. А что-то там в последний момент не срослось, как обычно у этого клоуна. Человек должен был к восьми приехать, мы его, собственно, и ждали во втором корпусе. До полдевятого просидели зазря – шеф Кожина отодрал, как чушка последнего… Тот клялся, божился – мол, завтра с утра, кровь из носу! Мудак! Ну и оставили деньги на ночь – Маренич торопился, не стал их туда-сюда в главный корпус таскать… Знать бы!
– Значит, про деньги в сейфе знали Зайченко, ты, Кожин?
– И сам шеф! – сыронизировал Корзун.
– И сам шеф, – согласился Владимир Александрович, складывая в папку бумаги…
А вот с Зайченко удалось переговорить только под конец дня: Виноградов почти силком вытащил его из-за руля:
– Саныч! Времени – ни минуты! Люди в «Астории» ждут, будет скандал международный…
– Денис, родной! Всего два слова… Ты когда с совещания пришел насчет кожинской сделки…
– Да хрен с ней, с той историей! Плевать на баксы! Ты скажи, про шефа есть что-нибудь? Нет?
– Нет ничего. Нету!
– Ну так и занимайся делом! Ищи! Мы тебе деньги за что платим?
– Пошел ты… Сядь! Сядь, тебе говорю! – рявкнул Виноградов так убедительно, что Денис разом стих и довольно внятно ответил на все интересовавшие капитана вопросы: да, кабинет он обычно не запирает – там воровать нечего, тем более чертову уйму денег тратят на этих охранников-дармоедов… да, трубку телефонную тогда не нашел – обычно он ее в верхний ящик стола прячет, на всякий случай, а тут она в среднем оказалась, но, кажется, он там после совещания искал, хотя и не уверен… нет, он не обращал внимания в дежурке, стоит на втором корпусе сигнализация или нет, это не его, заместителя генерального, проблема… и вообще. Кожин – бездарь и козел, если бы не его «пролет» с покупкой комнаты, шеф бы не снял деньги и не оставил их в том долбаном сейфе! И дело тут не в деньгах – плевать на них, невелика сумма, а вот что с Виктором – это действительно…
После того как Зайченко, взревев всеми лошадиными силами «Баварских моторных заводов», умчался делать для фирмы очередной миллион, Владимир Александрович вновь побеседовал с Корзуном, потом провел почти час в бытовке грузчиков, несколько раз прошелся до второго корпуса и обратно, остановившись в конце концов посреди двора.
Завтра должен был вернуться Кожин, но уже сейчас Владимир Александрович был уверен, что вычислил негодяя. Оставался сущий пустяк – заставить его признаться…