– Не ври! – Юлька уже поняла, что орать дурниной вовсе не гламурно, поэтому перешла на визг. – Не ври, гад! Никто меня не потушил! У меня… у меня все само потушилось! – Девушка наконец догадалась повернуть к себе подол платья и увидела огромную дыру. – Семе-о-он!!! Второе! Она мне второе платье за один вечер угрохала, тварь! Гони ее отсюда в шею!

– Ты нарочно, что ли? – с укоризной смотрел на Шуру Семен.

– Да нет, конечно, – буднично ответила та, не надеясь, что ей поверят. – Пойду я… такси вызову. Пора мне.

– Погоди! Надо разобраться, – сердито ухватил ее за руку Семен.

Шура вздрогнула и поморщилась. Он осторожно развернул ее ладонь и увидел красно-черные, вздувшиеся волдыри ожога от бенгальского огня.

– Юля! Хватит орать! – рявкнул он на подругу, не отпуская Шуриной руки. – Игорь, тащи мазь, синий такой тюбик в аптечке.

Шура отняла руку.

– Да ничего страшного… Пройдет. Я сейчас домой приеду и…

– Ни фиг-га себе! – забыла про свои проблемы с платьем Юлька, увидев руку Шуры. – Надо гипс наложить, точно тебе говорю.

– Да ничего не надо! – упиралась Шура, но руку ей все же перевязали.

Причем перевязывал Семен, молча, насупив брови, словно делал операцию на сердце.

– А скажи, Шур, ему идет быть санитаром, да? – залюбовалась своим другом Юлька.

– Почему санитаром-то? – удивилась Шура. – Лучше хирургом.

– Или патологоанатомом, – задумчиво проговорил Гарик. – Там больше платят.

– Все! – закончил перевязку кривоватым бантиком Семен. – А теперь за стол! Да, Шур, и про такси… ты даже не говори мне, ясно? У нас же еще Новый год не наступил.

– Да-да-да, – капризно протянула Юлька. – Будем веселиться вместе!

– Да, Юль, – повернулся к ней Семен. – Только ты иди, переоденься…

– Вот именно! – наконец заговорила Алька. – У нас тут мужчин полный стол, а ты нижним бельем сверкаешь! Стыд какой!

Юлька охнула, зачем-то присела и накинулась теперь уже на Альку:

– Это все из-за тебя! Придумала тут хлопать в самые уши…

В это время раздался телефонный звонок, звонили Гарику. И по тому, какие он всем делал рожицы, было ясно, что разговор касается всех.

– Ну что… – торжественно выпятил щуплую грудь Гарик, отключившись от собеседника. – Заказчику понравился наш клип. Хочет новый заказать!

– Уррааа! – запрыгали от счастья все творцы неведомого клипа.

– Семка! А ты мне не верил! – прыгал на брата Гарик. – А я тебе говорил! А у меня получилось! Алька! Ты профи!

– Ура! – кричала Алька во всю мощь своих легких. – Мы покорим эту… эту индустрию!

– И я! И я! – прыгала Юлька, позабыв про дыру во весь зад. – Это все из-за меня! Я тоже буду сниматься в новом клипе!

– А я! Я до последнего не верил! – радостно таращил глаза Виктор и бил «Глухаря» в подушечную грудь. – А у нас получилось!

– За это и выпьем! – с интервалом в несколько секунд повторял «Глухарь» и опрокидывал в себя стопочки.

Только Шура с Семеном были посторонними на этом торжестве искусства. Но и они искренне радовались.

– Да вы хоть покажите, что за клип-то, – смеялся Семен. – Просветите старика, что сейчас людям нравится.

– И мне покажите, – радостно улыбалась Шура. – Что ж я, зря столько времени на ветках провела!

– Кли-ип! Кли-и-ип! – прыгали все вокруг и смотрели на Альку.

Алька горделиво вышла в центр зала и заявила:

– Садитесь за стол! Семен, подготовь телевизор, а ты, Гарик, пойдем со мной, поможешь.

Гарик поспешно закивал, и они удалились за камерой.

– Ну все, – лукаво подмигивал сразу двумя глазами Виктор. – Мы их потеряли! Сейчас им не до клипов будет.

– Почему? – наивно выкатила глаза Юлька. – Мы просто обязаны просмотреть то, что получилось. Нам надо сделать работу над ошибками.

– Клип мы посмотрим, – кивнул Семен. – А работу, Юль, может, не сегодня? Все же Новый год.

Юлька скорчила презрительную гримаску:

– Вот как же тяжело нам, талантливым людям, с бездарями.

– О-о-о-о да-а-а-а, – все перевел в шутку Семен, но Шура заметила, насколько больно царапнул его заносчивый тон подруги.

Вернулась Алька, следом за ней шел Гарик. Они ловко подключили камеру к телевизору, и на экране сразу же возникло лицо Юльки. Она была везде. Просто непонятно, отчего это Алька столько ее снимала… Ага, нет, не только ее… Вот и Гарик собственной персоной… Стоит, задумался, а лицо такое… Да, нельзя ему думать, не идет. А вот и Виктор… Этот человек, кажется, больше всех болеет за клип. Вот он замер статуей… минуты три стоит не шелохнувшись, и вдруг резкий обезьяний прыжок, размахивание руками и… снова замер. Вот в ком актер-то скончался. «Глухарь»… Да, эта колоритная фигура заняла весь экран… До чего же неприятный человек. Так и норовит свои руки на женских телесах уместить… Вот он… ну совсем уже! Ухватил Альку за попу и сразу получил пинка под зад. Да, сестрица в этом плане не церемонится… А сейчас… Сейчас он пристроился к Юльке… и та… Той это, кажется, даже нравится. Вон она как изгибается в его руках… Вроде бы игра, а вроде бы и нет… Нет, игра, конечно, но уж какая-то…

Присутствующие смотрели кадры, бурно выражая восторг.

– Во! Видали, как я его отшила! – хохотнула Алька и повернулась к «Глухарю»: – Я в следующий раз тебя клювом в сугроб затолкаю, понял?

– Следующего раза не будет, – торжественно объявил тот. – Мне нравятся стройненькие фигурки.

– Как у меня, да? – хохотала Юлька, совсем не обращая внимания на Семена.

Тот сидел, криво улыбаясь, и искренней радости совсем не испытывал.

– А где клип-то? – наконец догадался спросить Виктор.

Шура тихонько, пытаясь не привлечь внимания, продвигалась к выходу. Если сейчас на нее накинутся, выскочит, спрячется где-нибудь, а оттуда уже и такси вызовет.

– Аль, а где клип, правда? – обернулся к Альке Гарик.

– Так он же… А мы его не просмотрели? – ничего не понимала та.

– Нет, точно не просмотрели, – качнул головой «Глухарь». – Я все жду, когда в клипе у меня романтическая сцена будет, очень хочется посмотреть себя еще раз в роли героя-любовника.

Алька промотала немного вперед – клипа не было.

– Да что ж такое… – бубнила себе под нос она.

Алька мотала туда и сюда, но клипа не было. Шура уже поняла все: она стерла не только свое «парение», но и шедевр Гарика. Однако сказать об этом ни за что бы не решилась.

– Аля, да перемотай уже туда, где мы с самого начала снимали! – не выдержал Гарик. – Сколько можно тыкаться?