Из официальных дат я справляю лишь Новый год да день рождения. Первую из них, как и положено русскому человеку, отмечаю дважды — по старому и новому календарю. Даже не представляю, как бы мы выдержали слякотный, депрессивный ноябрь и темный, холодный, тоскливый декабрь, если б не надежда вскоре на законных основаниях побаловать, чем сумеешь, себя и окружающих. Принято ругать нынешнюю иллюминацию как безвкусную — а я, признаться, ее обожаю. Зимой так хочется яркого, красочного, веселого! Гулять среди сверкающих огней. Планировать необычное меню, в котором количество блюд заметно превышает физические возможности собравшихся. Долго, тщательно, с любовью выбирать подарки и представлять, как преподнесешь их потом знакомым.

А прошлую зиму и вовсе случилось чудо. Новый год я встретила в Риме. Как-то все совпало — и выходные дни на работе, и деньги, полученные за очередную книгу (гонорары я считаю выигрышем в лотерею и обычно пропфукиваю на путешествия), и найденные через Интернет удивительно дешевые билеты на самолет. Они случайно попались на глаза моей подруге Свете. Мы с ней когда-то учились вместе на матмехе, но у нее хватило ума по окончании переквалифицироваться в бухгалтеры, и уже много лет она слушает мои рассказы о преподавательской работе с тем доброжелательным интересом, с каким английский аристократ, наверное, вникал бы в диковинные приключения нищего миссионера, ненадолго вернувшегося от каннибалов.

Билеты надо было хватать срочно — по такой цене их оставалось ровно два, — а Света прекрасно знала, что список безумцев среди ее солидных знакомых довольно короток. Поэтому она, не мешкая, позвонила мне. Я размышляла ровно полминуты — столько требовалось, чтобы пересчитать наличность.

Потом мы забронировали номер в маленьком отельчике неподалеку от вокзала Термини — самый центр, а район не престижный и оттого недорого (по меркам Петербурга вообще копейки). Мне до последнего казалось, что это сон. Да есть ли он на свете, удивительный Рим, или его выдумали художники с поэтами, чтобы нам было куда стремиться?

Он есть. Путешествия — одна из радостей, скрашивающих мне жизнь, но об этом потом. Пока — про Новый год.

Я готовилась к поездке основательно — куда там профессиональному экскурсоводу. Вечный город был разбит на квадраты, маршруты выверены по дням и даже часам, чтобы не потерять ни один миг нежданного чуда. Однако вопрос Нового года до последнего оставался нерешенным. Я знала, что в Европе с размахом отмечают Рождество, Новый год же для них — так, мелкий домашний праздник. Но нам очень хотелось встретить его не в ресторанчике и не своей компанией, а так, чтобы чувствовать — мы в Италии, вот она, вокруг нас!

В Интернете я прочла, что некоторые собираются в эту ночь у Колизея. Вроде бы там даже что-то показывают интересное на большом экране. Причем наша гостиница располагалась относительно недалеко.

Идея мне понравилась. Сперва в двенадцать по московскому времени мы хорошенько выпьем вдвоем со Светой в номере, а затем отправимся к Колизею — местная полночь наступит ровно через час. Вряд ли нас угораздит оказаться там в полном одиночестве — наверняка придет кто-нибудь еще. Хоть парочка подобных нам неприкаянных туристов. А если и не будет никого, неважно: античные развалины — фантастический антураж.

В ближайшем супермаркете мы купили две бутылки шикарного итальянского шампанского (у нас оно гораздо дороже и не такое ароматное) и вкуснейших шоколадных конфет. Правда, русских каналов телевизор не ловил, зато мы наслаждались репортажем из Ватикана, в качестве боя курантов предусмотрительно заведя будильник. Предусмотрительность была излишней — в тот миг, когда телефон заиграл веселую мелодию, за окном взорвались петарды, сопровождаемые раскатистым многоголосым «Ура!».

Пузырьки от шампанского так и кипели в крови, требуя не сидеть в помещении, а немедленно собираться.

Итальянцы жаловались — зима нынче, ох, какая суровая. Вроде нашего с вами неплохого сентября. Говорят, однажды даже фонтаны у бедняг замерзли. Не знаю, не видела. Однако лично наблюдала пальму, обронившую от холода листочек. Поэтому, учитывая ночь, пришлось к привычным за последние дни брюкам и свитерку добавить тонкую ветровку. В таком виде мы бодро выскочили на улицу. Честное слово, вспоминаю и аж сама себе завидую.

Во дворах виднелись кипарисы в кадках, украшенные огнями. Мы со Светой двинулись к центру, весело рассекая воздух волшебными палочками — подарком, который я только что сделала нам обеим. Знаете, такие симпатичные штучки, которые при помахивании светятся разными цветами? Обычные прохожие при виде нас с энтузиазмом взвизгивали, а братья по разуму — те, у кого светился помпончик на шапке или кроссовки, — приветствовали на разнообразнейших наречиях.

Вскоре мы обнаружили, что находимся в толпе. Я еще опасалась, что придется бродить в одиночестве у Колизея. Какой там Колизей — к нему было не пробиться! Больше всего окружающее напоминало первомайскую демонстрацию времен моего далекого детства — тепло, радостно, все смеются и кидают конфетти с серпантином. Пришлось остановиться.

Окружившей нас компании римлян мы показались чрезмерно легко одетыми, и они попытались укутать нас шарфами. Но нам, русским, было даже жарко, о чем мы с восторгом известили на смеси английского, итальянского и жестового универсального. Шарфов удалось избежать, зато пришлось выпить дымящийся кофе из термоса. Затем мы узнали, что обе — белла донны или даже беллиссима синьорины. Важное и, не побоюсь этого слова, правдивое заявление вызвало у нас большой интерес. Мы со Светой, не зная языка, столь добросовестно пытались вникнуть в подробности, что чуть было не пропустили судьбоносный миг.

Неожиданно в небе засиял салют, а в толпе одновременно открыли тысячи бутылок шампанского, пена из которых взвилась, словно волны в бескрайнем океане. Впервые в жизни я оказалась облита любимым напитком с головы до ног — не говоря о том, что мне протянули сразу несколько стаканчиков для потребления внутрь. Если верно, что, как встретишь Новый год, так его и проведешь, мое ближайшее будущее трудно представимо даже для меня самой… но трезвости, по крайней мере, ожидать не приходится.

В качестве завершающего штриха добавлю, что это был единственный раз, когда мы выскочили на улицу без визитки отеля и без карты. Вроде и убрели недалеко, однако город, преображенный праздником и темнотой, стал неузнаваем, а название гостиницы начисто вымылось из мозгов веселыми пузырьками. Мы крутились по одному и тому же пятачку, понимая, где находимся, но не в силах выбраться на нужную улицу. А сделать это требовалось поскорее — учитывая количество выпитого и тот факт, что в Вечном городе слабовато по части туалетов. Зато в какой-то миг добрый ангел вдруг подсунул дверь отеля прямо нам под нос — честное слово, пять минут назад ее там в помине не было!

Спали мы несколько часов, а в девять утра уже брели по городу — ведь это наш последний день в Италии, и мы не упустим ни минуты. Рим был пуст — даже окна и витрины исчезли, напрочь скрытые жалюзи. Лишь чернокожие работники коммунального хозяйства поливали улицы мощной струей воды из шлангов, сгребая таким образом мусор — его было по колено. Остатки собирала машина, похожая на экскаватор.