– Нет, из-за того, что Флора не пришла. Это ведь она отклонила твою кандидатуру, так?

Марго кивнула.

– Вот, Флора не пришла, и кое-кому это очень не понравилось.

– Кому?

– Альбине, Ямахе, кажется. Той, что со шлемом.

– Ага, она повернутая на мотоциклах.

– Они там все слегка того… повернутые. – Арина покрутила пальцем у виска.

– По отдельности возможно, но вместе – сила. Ты же видела.

– Да. – Арина воткнула зарядное в розетку, подключила мобильный Марго и принялась готовить ужин.

– И еще они обсуждали твое предсказание.

– Да ты что! – Марго в восхищении хлопнула ладонями по столу. – И что там с предсказанием?

– Ты в самом деле ничего не помнишь? – Арина поставила на плиту кастрюльку с водой, достала из холодильника сосиску.

– Про Флору помню. – Марго наморщила лоб.

– А что еще?

– Ничего.

– Ты сказала что-то очень важное и, похоже, страшное.

– Почему?

– Потому что они испугались. Не только Флора, все остальные тоже.

– Так им и надо! – Марго скрестила руки на груди. – Пусть знают, как меня обижать.

– Там было еще кое-что. Как зовут даму в шляпе?

– Саломея. То еще имечко, да?

– Саломея тебе помешала, прервала предсказание.

Призраки не могут бледнеть, но Марго побледнела. До синевы.

– Это плохо, да? – спросила Арина.

– Для меня – да. В такие моменты все очень тонко, и нити, которые связывают душу с телом, ничего не стоит оборвать. Стопроцентная уязвимость. Понимаешь?

Арина кивнула.

– Что же я им там такое говорила, что они не захотели слушать?

– Они не просто не захотели слушать, они испугались. Мне показалось, что они до сих пор боятся. Поэтому и хотят с тобой поговорить.

– Узнать продолжение предсказания? Так я не помню. Я и начало-то не очень хорошо помню. Я была в бешенстве. Ну, ты понимаешь.

– Анук и Ямаха переживали из-за Флоры, из-за того, что та не явилась на твои похороны. Еще они сказали, что с ее помощью пообщаться с тобой было бы намного проще. Ты не знаешь почему?

– Знаю, конечно. – Марго передернула плечами. – Флора – видящая.

– Это как? Ясновидящая?

– Все они в разной степени ясновидящие, но у каждой своя специализация. Вот я, к примеру, первоклассная гадалка и, как выяснилось, крутая вещунья. – Марго горделиво расправила плечи.

– А они? – Про то, что Марго крутая и уникальная, Арина слышала по нескольку раз на дню. Сейчас ей хотелось узнать про остальных… ведьм.

– Флора – видящая, она видит то, что недоступно простым смертным. Духов, покойников, всякую нечисть из астрала.

– Альбина назвала ее спонтанной. Это как?

– Есть ведьмы потомственные, у которых ведьмовство в роду. В Круге почти все такие. Кроме Флоры и Ямахи. У этих способности, так сказать, благоприобретенные. Ямаха десять лет назад попала в аварию, пару недель провалялась в коме, а когда из нее вышла, начала слышать. Она даже в дурке лечилась от голосов, а потом ее нашла Анук и все объяснила.

– Что – все? – Вода вскипела, и Арина всыпала в кастрюльку горсть макарон.

– Она теперь спонтанная слышащая.

– А сама Анук?

– Анук чующая. Нос у нее, как у ищейки, только чует она не этот мир, а тонкий. Еще способна по запаху отыскивать погибших, ей достаточно понюхать вещь человека, чтобы сказать, живой он или мертвый. И потом по этой вещи она может найти тело. Короче, Анук как твой пес, только живая, и не собака, а человек.

– И она потомственная?

– Да, ее матушка была очень известной в Москве чующей. У Соньки, кстати, родословная тоже как у английской королевы, но она этим не кичится.

– Сонька – это кто? – спросила Арина, помешивая макароны.

– Толстуха. Она чревовещательница. Видела, какое у него… чрево? Вот, специально для этих целей. У нее в роду все такие толстые.

– Как она… чревовещает? – Арина отошла от плиты и уселась напротив Марго.

– Вот если бы меня там не шандарахнуло, ты бы сама все увидела. – Гадалка погладила черепушку. – Я бы в нее вселилась и смогла бы с ними поболтать о нашем, о девичьем.

– Какой ужас… – Услышанное представлялось Арине попеременно то сказкой, то бредом.

– Именно – ужас. Всякие ж души бывают. Кто-то скажет, что хотел, ответит на вопросы и уйдет. А есть и те, кому заграбастать чужое тело за счастье. Вообще-то Сонька опытная и с такими справляется сама, но был однажды случай, когда пришлось спешно вызывать Альбину, чтобы выкурить из нее одну особо цепкую тетку.

– Альбина – заклинательница, я помню.

– У нее и экзорцизм неплохо получается, но она за такое редко берется, потому что очень уж тяжелое это дело, особенно когда выкуривать приходится не душу, а какую-нибудь нечисть.

– Там еще была такая… на учительницу похожая.

– Ксения Анатольевна. – Марго поморщилась. – Она училка и есть, только работает не в школе, а в Академии МВД, что-то там преподает не особо существенное. Такая зануда!

– А у нее какой дар? Я что-то ничего особенного не заметила.

– А у нее ничего особенного и нет. Так, баловство. Она владеет механическим письмом. Пишет, понимаешь ли! Сядет, глаза закатит и ждет, когда на нее снизойдет озарение, а потом писульки свои перечитывает и расшифровывает.

– Всегда нужно ждать озарения? – уточнила Арина. – Без него никак?

– Можно и без озарения. Можно вопросы задавать, на которые клиент желает получить ответы, но тут уже без допинга никак. Видела портфельчик? Там у нее с собой постоянно стопка чистых листов, фломастер и термос. А в нем то, что она называет чайком. Видела я однажды, как этот чаек действует.

– Ксения Анатольевна тоже потомственная?

– Говорит, что да. – Марго пожала плечами. – Но никаких доказательств ни «за», ни «против» нет.

– А Саломея? – Арина вернулась к кастрюльке с макаронами, слила воду, сунула в микроволновку сосиску.

– Эта потомственная по всем статьям. Потомственная ведьма и потомственная графиня, – в голосе Марго послышалась зависть.

– А графини что, тоже? – наивно удивилась Арина.

– Получается, что так. Трюк с маятником ты видела.

– И чуть не отключилась.

– Вот, ты чуть не отключилась, а я, представляешь, отключилась на какое-то время.

– Гипноз?

– Морок. Она морочница. Окрутит, охмурит любого. Говорят, ее прабабка была из крепостных актрис. Вот она точно таким же макаром окрутила графа, заморочила так, что тот на ней женился и сделал графиней. У них это в крови – мужиков морочить. Хорошо получается. Только мужики их отчего-то долго не живут. Саломея, например, уже шестого мужа схоронила. Траур практически не снимает. Впрочем, черное ей к лицу. А мужья у нее все сплошь богатые и все деньги оставляют любимой женушке. Я бы при таких деньжищах, – Марго мечтательно улыбнулась, – жила в свое удовольствие, а Саломее все неймется, скучно ей. Вот и развлекается.