– Уже подполковником, – покачал головой Кащеев. – Так им навсегда и остался. Меня вскоре на ОБХСС перекинули. Ну и я кое-кому немного в спиртовом бизнесе начал помогать. Только кто-то в Москву стукнул. Приехала следственная группа…

– Так тебя приняли? Где чалился, с Чурбановым, зятьком брежневским? – быстро спросил Бобров.

– Не успели, – покачал головой Кащеев. – Я в автокатастрофе через день погиб. На «Волге» упал с моста в реку. Тело не нашли…

Горов и Аникеев вернулись на снятую квартиру, нагруженные пакетами из универсама. «Начхоз» Горов дал команду насчет загрузки провианта в холодильник, сам же отправился под душ. Из ванной вместе с шумом воды и фырканьем доносилось жизнерадостное блеянье Горова, не страдавшего как излишними музыкальными способностями, так и комплексами по поводу их отсутствия:

– Темная ночь… му-му-му… как покрывало… му-му-му… родною стала… улицы ждут… му-му-му… своих прохожих… му-му-му… так непохожих…

Впрочем, помылся Горов очень быстро. Аникеев только-только сунул пустые пакеты в ящик стола, как дверь ванной распахнулась и Степан в трусах жизнеутверждающей розовой расцветки шагнул к кухне, вытирая полотенцем голову:

– Распихал?

– Распихал!

– Тогда двигай! А потом шефу отзвонимся!

Однако в этот момент телефон Горова отозвался сам. Степан быстро накинул полотенце на плечи и с обеспокоенным лицом ответил:

– Да! Так точно, все в порядке, шеф… Провели разведку боем на берегу. Нет, все в норме. Вода только холодная… Сейчас поужинаем и прошвырнемся по городу для изучения оперативной обстановки… Ясно! Ага… Понял… До связи!

– Ну что? – спросил Аникеев.

– Все нормально! На сегодня особых распоряжений нет, – довольно сказал Степан, снова берясь за полотенце. – Так что двигай в душ, Ленчик, а я стол по-быстрому накрою. А потом можно будет подкатиться к соседским ткачихам насчет совместного променада…

– Степ, меня ткачихи не возбуждают! – взмолился Аникеев.

– Что ж ты тогда в Профессорском уголке каких-нибудь докторш не присмотрел?

– Я тебя прошу: давай просто пройдемся, – прижал руки к груди Аникеев. – Без этих твоих стахановок!

– Ладно! – вдруг легко согласился Горов. – Ткачихи никуда не денутся! Если никого не зацепим в городе, тогда подкатимся к ним! Чего встал? Давай в темпе!

Аникеев в душе тоже долго не задержался. Минут десять-пятнадцать спустя Леня уже помыл посуду и вошел в комнату, где Горов сидел в кресле, щелкая пультом. Каналов было около сорока, но смотреть, как и в России, особо было нечего.

– Ну что, собираемся?

– Собираемся, – кивнул Горов.

– Только, пожалуйста, не надевай свою дурацкую кепку, ладно? А то я буду идти на три шага сзади, чтобы никто не подумал, что я с тобой…

– Пошел ты! Тоже мне аристократ, блин, выискался! Денди лондонский! – незлобно хмыкнул Горов, но кепку надевать не стал.

– И что дальше?.. – удивленно спросил Бобер.

– Да что?.. – пожал плечами Кащеев. – Похоронили меня через пару месяцев. Но без салюта и оркестра. Начальник ГОВД зажал…

История была подлинной. Подозреваемый в связях с водочной мафией подполковник Тобольских действительно попал в аварию, и найти его не смогли. Так и осталось непонятно: то ли это действительно была автокатастрофа, то ли Тобольских таким образом ушел от следствия, то ли его попросту убрали компаньоны по бизнесу.

– Молоток!.. – покачал головой Бобров.

Кащеев пожал плечами. Он разыграл свою партию как по нотам. И проверки не боялся. Бобров мог по своим каналам наводить справки хоть до конца жизни – уличить Кащеева во лжи было невозможно. Проблема заключалась в другом: Кащеев с Бобровым все-таки пересекались лично. Поэтому существовал риск, что тот Григория Васильевича узнает, несмотря на прошедшие годы и сделанную пластическую операцию…

– Так а что за предложение? – спросил после паузы Бобров.

Кащеев следил за ним очень внимательно, но тот вроде ничего не заподозрил.

– Предложение стоящее. Старый добрый лохотрон! Только в современной шоу-обертке!

На лицах сидящих в машине отразилось любопытство. Кащеев, будучи тонким психологом, попросил разрешения закурить и намеренно долго возился с сигаретами. Зато потом четко и по существу изложил свою идею.

Глаза членов бригады загорелись. Они были профессиональными мошенниками, и замысел оценили по достоинству. Но Бобров, конечно, должен был набить цену и вообще сделать все по понятиям.

– Понятно… – нейтральным тоном произнес он. – Интересно, но, с другой стороны, тут же куча заморочек. В общем надо все как следует обмозговать. Мы с пацанами тему перетрем, а потом с тобой свяжемся. Лады?

– Лады! – кивнул Кащеев.

– А как тебя хоть называть-то? – с улыбкой спросил на прощание Бобер.

– Лучше Григорием…

– Ну, давай, Григорий! – вдруг протянул Бобров руку. – До встречи!

– До встречи! – сказал Кащеев, поняв, что он победил.

Глаза Мони были прикрыты. Рука застыла в воздухе, почти прикоснувшись к роскошным волосам пассии академика. Та невольно сглотнула слюну. А Моня вдруг резко повернулся и почти упер ладонь в лоб Виктора.

Соседка-бизнес-леди тихонько охнула и даже вроде как попыталась вскочить. Однако подруга тут же вцепилась в нее мертвой хваткой и удержала.

Моня повел рукой из стороны в сторону, и на его лице вдруг отразилось почти блаженство. Поросячьи глазки широко открылись. Моня с восторгом посмотрел на Виктора и громогласно произнес в микрофон:

– Братья и сестры! Свершилось! Я нашел его! Я нашел соратника, чья способность к просветлению позволит разделить со мной все тяготы пути и достичь цели!

Тут Моня вдруг сложил руки перед собой и вроде как коротко поклонился, одновременно произнеся в микрофон:

– Как зовут тебя, брат?

– Виктор! – сказал Логинов, поднявшись.

– Его зовут Ви-иктор!!! – проорал в микрофон Моня. – А это означает победитель! И это символично, братья и сестры! Вместе мы победим! Да?!

– Да!!! – почти в едином порыве грянул зал.

Моня свободной от микрофона рукой приобнял Логинова и снова крикнул:

– Я нашел его! Я нашел первого соратника! Но я знаю, что завтра, или послезавтра, или послепослезавтра я найду еще одного, потом еще и еще! И вместе с вами, братья и сестры, мы одолеем путь к истинной вере! Да?..

– Да!

– Да?