— Моя дорогая леди Далби, я уверен, что вы все прекрасно понимаете. Ни один мужчина не хотел бы, чтобы о нем думали только хорошо. Это наталкивает на мысль о том, что он мерин. Самое досадное, что я все же не кастрирован.

София смеялась от души. Какого же милого сына завела и воспитала себе Джулия Осборн. Пенрит в самом деле был драгоценным камнем в ее короне.

— Не смешите, лорд Пенрит. Мы ведь оба знаем, что даже молодая женщина самых непорочных взглядов начинает нервничать, оказавшись рядом с вами за одним столом. Ваша скандальная репутация держится на должной высоте.

— Если вы и впрямь так считаете, то склонен довериться. Вот только совместимы ли превосходные отзывы со скандальной репутацией?

— О, я уверяю вас, вполне, — коварно улыбнулась София.

— Вы меня убедили, леди Далби, — усмехнулся в ответ Пенрит.

Он был чертовски красив, этот лорд Пенрит, и очаровательно податлив. Было несравнимым удовольствием проводить время в компании такого молодого, привлекательного, готового соглашаться собеседника.

— Конечно, я полагаю, даже лилию не портит немного позолоты, — сказала она, разглядывая Пенрита.

— Сначала позолота, а теперь лилия, — суховато заметил Пенрит. — Моя репутация пошатнулась. Что вы посоветуете, леди Далби? Я в вашем распоряжении.

Какой восхитительный мужчина отдался полностью и безоговорочно в ее руки! Вряд ли можно предложить больше, разве что вознаграждение. Но она не могла принимать вознаграждение, по крайней мере, от него и при своей хорошо отлаженной жизни.

— Дорогой, — обещающе улыбнулась София, — вы насладитесь каждой минутой.

Даттон выпил столько, что не чувствовал ничего — ни рук, ни ног, ни языка. Элементарно ходить и говорить было для него сложной задачей, но иногда он радовался таким трудностям. Это был как раз тот случай.

Они с Блейксли большую часть дня провели, попивая отменное виски с ищущим развлечений герцогом Кэлборном. Каких развлечений ждал герцог, он себе не представлял, да и не старался представить. Даттон был не в том расположении духа, чтобы прилагать усилия к чему бы то ни было, включая и завоевание прелестной миссис Уоррен.

Миссис Уоррен, как он понимал, собиралась упасть его достойнейшие объятия. Когда он покончит с этим, он не сомневался, что покончит, если только придумает как начать, то, может быть, он даст Луизе Керкленд второй шанс. Все рыжие только и мечтали о подобном шансе, и Даттон нисколько не сомневался, что миссис Уоррен с ее ярко-рыжими волосами не исключение.

— Зачем мы вообще отправились к вам? — ворчал Блейксли.

— В самом деле, стоит ли тащить Блейксли с собой, чтобы иметь возможность послушать, как он ворчит? Понятно, что Блейксли хочет найти свое счастье, получив жемчуг и Луизу Керкленд, если он еще помнит об этом.

— Да, совсем неудивительно, что он все время ворчит. Ему не везет с женщинами, по крайней мере, с такими, как Луиза Керкленд.

— Мне просто хочется протрезветь, — охотно откликнулся Даттон.

Если он не был сейчас самым душевным, дружелюбным парнем из всех знакомых Блейксли — значит, он ничего не понимает в дружелюбии.

— Оптимист, — уже мягче сказал Блейксли.

Ясно, что Луиза не посмотрит на него во второй раз, если он будет постоянно ворчать. Даттон хотел было вновь остроумно возразить, но так и не смог совладать в тот момент с языком. Они свернули на Джермин-стрит и сразу же оказались у его дверей. Наконец-то. Он не был одет для ужина в Хайд-Хаусе. Там он предполагал сообщить Луизе, что ее жемчуг находится теперь в глубоком кармане Блейксли. Могло показаться, что единственное, к чему стремился сын герцога, пусть и четвертый, — это переодеться в более подходящий костюм. Также можно было заключить, что единственное к чему стремится Блейксли, была Луиза Керкленд. Хотя кто его разберет…

А ведь женщины намного покладистее, если не делать из них центр внимания, как это произошло, например, с Луизой Керкленд. Хотя кто их знает…

Даже с жемчугом Мелверли шансы Блейксли были призрачны. Поэтому Даттон и рассчитывал на выигрыш. Он полагал, что будет весьма занимательно наблюдать, как Луиза будет выслеживать его. Блейксли не поможет даже такой стимул, как жемчуг в его неумелых руках. И не исключено, что миссис Уоррен сочтет продолжительный взгляд леди Луизы, преследующий его во всех гостиных Лондона, подходящим поводом поддаться чарам.

В общем, это был план, который даже в случае провала обещал развлечения.

Уильяму Блейксли, маркизу Айвстону, наследнику герцога Хайда, в этот день исполнялось двадцать девять лет, он был чрезвычайно избирателен и избегал всех, кто знал об этом. Естественно, кроме членов его собственной семьи. Такой редкий обычай собирать всю семью в одно время и в одном месте завела его мать, Молли, много лет назад, организовав ежегодные праздничные ужины в честь Айвстона.

Генри Блейксли никогда их не пропускал. Как никто из его четырех братьев. Даже его отец, питавший отвращение к такого рода мероприятиям, тоже не думал их пропускать.

Тот факт, что Луиза непременно будет присутствовать на ежегодном праздновании дня рождения Айвстона в Хайд-Хаусе, не имел никакого отношения к тому трепету, с которым Генри Блейксли ожидал этого ужина, до которого оставался всего час. Он еще не был одет, что вызвало недовольство Молли.

— Блейкс! — резко сказала она. Так она ласково звала сына. К счастью, ни у кого вне его семьи не было такой привычки. — Ты еще не одет! Полагаю, в этом виновата Луиза Керкленд?

— Простите? — недовольно ответил он.

Ни разу еще его мать не упоминала имени Луизы при нем. И это радовало.

— Стоило бы поторопиться, — сказала она, откладывая свое вышивание. — Я только недавно поняла всю глубину и масштаб твоих отношений с леди Луизой. Конечно, она — сомнительная личность, мягко говоря. О ее поведении в отношении лорда Даттона уже ходит молва. То обстоятельство, что ты с ней связан, — не что иное, как позор.

— Не имею привычки позориться, — сказал он сквозь зубы.

— Боюсь, это далеко не так, Блейкс. Ты всегда подвергаешься осуждению там, где она замешана.

— Она просто мой друг, не больше.

Молли вытянулась во весь свой миниатюрный рост и припечатала его яростным взглядом.

— Ты и сейчас смешон, Блейкс. Женщина и мужчина никогда не могут быть просто друзьями. Неоспоримый факт, что единственная цель мужчины в дружбе с женщиной — соблазнить ее, чего при твоей продолжительной дружбе, я уверена, ты так и не добился.

Блейксли только раскрыл рот, уставившись на свою мать. Уроженка Бостона, она имела обыкновение высказываться прямо, но не на такие темы.

— И конечно, тебе и не стоило добиваться, — продолжала Молли, выходя из комнаты и призывая его пойти за ней. — Не важно, что ее отец так небрежно воспитывал ее, не важно, что она так безнравственно ведет себя с лордом Даттоном. Важно то, что ты никогда не должен соблазнять девушек из хороших семей. А ее семья достаточно благородна, даже несмотря на то что лорд Мелверли оставляет желать лучшего.