– Ибрагим! Ибрагим! – закричал чей-то голос в темноте.

Она выждала несколько секунд, чтобы дать время сработать ключу, но повозка не издавала ни звука. Тут Лилит вспомнила про движение руки и повернула ключ. Механизм тут же зарокотал. В темноте перед нею появился подпрыгивающий фонарь.

– Стой! – раздался мужской голос.

Что теперь? Нужно ногой нажать по очереди все педали. Перевести рукой рычаг. Однако, когда она повторила все эти движения, машина резво поехала назад. Не переставая удивляться, Властительница наблюдала, как огни оазиса исчезают в облаках пыли, поднятых стремительно вращавшимися колесами. Ей пришла в голову мысль о том, что эта штуковина, если им попадется на дороге утес, не остановится. У повозки мозгов нет, а сама она, чтобы управлять повозкой, не может видеть, что творится у нее за спиной. Лилит снова повернула ключ и с облегчением обнаружила, что движение и звук прекратились.

Какое-то время она неподвижно сидела в повозке, предаваясь размышлениям. Неужели люди сумели сделать такую вещь? Вполне возможно, что это единственный экземпляр, работа какого-нибудь гения. Ибрагим, скорее всего, купил ее за свои бумажки, которые он называл «фунтами». Однако как могло произойти, что гений продал эту штуку такому идиоту? Конечно же, Каир мог предложить более подходящего покупателя.

Ей снова удалось зажечь огонь внутри этой штуковины, запах от горения был не очень приятным. Ибрагим отдавал фунты за жидкость, необходимую для работы повозки, человеку, который привозил ее в жестяных кувшинах, подвешенных на спинах верблюдов. На этот раз повозка поехала вперед, сначала дребезжа и дергаясь, затем, по мере того как набрала скорость, и звук, и движение стали более ровными. Лилит научилась развивать определенную скорость в зависимости от давления на педаль. Она сумела включить огни, которые освещали ночь, но они мешали ей смотреть вперед, поэтому их пришлось выключить.

В оазисе наверняка люди уже сообразили, что с Ибрагимом что-то случилось. Властительница не вернется туда, а поедет на северо-запад, по направлению к Каиру. Для этого надо найти черную восковую дорогу. Спустя какое-то время повозка выскочила на насыпь и, подлетев в воздухе, приземлилась на черную полосу дороги с громким дребезжащим ударом и ревом. Она бы переехала дорогу, если бы Лилит не воспользовалась педалью для остановки. На самом деле управляться с этой повозкой было гораздо проще, чем с лошадью.

Лилит вышла из повозки, присела и провела рукой по гладкой поверхности дороги, которая оказалась теплой на ощупь и усыпанной мелкими камушками. Интересное вещество! Она наклонилась ниже и понюхала покрытие. Резкий запах, слегка отдающий той же жидкостью, на которой работала повозка и лампа в фургоне. Наверное, все это сделано алхимическими способами из нефти. Ее лужи Лилит видела к югу от Фив, примерно в дневном переходе по пустыне. Вот оттуда люди ее и взяли, а затем вылили густую нефть на камни и сделали дорогу, которая не будет размываться дождями. Жидкая нефть, возможно полученная после какого-то выпаривания, превратилась в жидкость для повозки.

Без всякого предупреждения раздался громкий грохот. Яркий свет ударил ей в лицо. Лилит показалось, что буквально через несколько секунд в нее что-то врежется, и рефлекс заставил ее прыгнуть в сторону. Когда она уткнулась в пыльную насыпь, мимо нее пролетела огромная повозка. Властительница успела заметить занавески на окнах и сидевших на расставленных внутри рядами сиденьях сонных людей. Затем эта штуковина исчезла, проревев, как козел в брачный период.

Лилит посмотрела ей вслед, чувствуя дрожь во всем теле. Как только подобная громадина может двигаться так быстро? Некоторое время Властительница неподвижно стояла на дороге, пытаясь собраться с мыслями, а заодно ждала, когда прекратится дрожь. Неужели ей стало страшно? Спустя некоторое время она вернулась к повозке Ибрагима, залезла в нее и направилась в сторону Каира. Ехать с такой же скоростью было опасно, так как при этом возникало ощущение, что из ее легких выдавливается весь воздух. Лилит продолжала двигаться не быстрее верблюда или хорошей упряжки лошадей, не включая света, так как хорошо видела дорогу в лунном свете.

Неожиданно свет заполнил внутренность повозки, затем у нее за спиной раздалось оглушительное блеяние. Властительница обернулась и всего в трех футах позади своей повозки увидела массивные серебристые челюсти. Штуковина металась по дороге из стороны в сторону, блея и рыча. Потрясенная ее размерами и агрессивностью, Лилит повернула руль и отъехала на дальний край дороги. По-настоящему гигантская «машина» пронеслась мимо, заставив ее повозку содрогнуться и подпрыгнуть. Владелец громадины крикнул: «Отродье больной потаскухи!» – и при этом сделал какой-то жест пальцами. Властительница почувствовала, как гнев стягивает кожу на скулах, и внутри стало так же холодно, как ночью в пустыне. Если бы нахальное маленькое существо, сидящее в этом гиганте, попало ей в руки, то она высосала бы его до остатков суше песка, а затем швырнула бы шелуху прямо в лицо ночи.

Ветер, поднятый гигантом, постепенно затих. Эта штуковина могла раздавить ее. И затем потянулись бы мучительно-бесконечные годы агонии.

Возможно, у Ибрагима была самая маленькая повозка. Нормальные повозки должны быть огромных размеров, поэтому их водители и ведут себя так агрессивно – просто не привыкли сталкиваться с такими малышами. Ей надо двигаться быстрее и включить свет, чтобы слепые по ночам человеческие существа видели ее. Кстати, не растут ли эти повозки так же, как растения?

Лилит проехала еще немного, и все это время дорога оставалась абсолютно темной. Был восьмой месяц, и Плеяды висели низко над горизонтом. Затем повозка преодолела длинный подъем, и глазам Лилит открылся чудесный вид – ничего подобного за свою долгую жизнь она не видела. Раскинувшись вдоль горизонта с юга на север, протянулся океан огней – казалось, звездам надоело светить в вышине и они решили лечь отдохнуть на землю. Властительница остановила повозку. Какое-то время она сидела, уставившись в передний стеклянный щит. Затем вышла наружу и стояла, подставив лицо ветру, откинув капюшон на спину и упиваясь чудесным зрелищем.

Ре-Атун никогда не рассказывал ей о таких постройках, появившихся в Каире. В прежние времена она ничего подобного не встречала. Кому под силу сделать такое? Человеческие строения остаются в свете звезд невидимыми, а не заставляют полыхать над ними небо.

Восковая дорога вела прямо через долину в центр моря пляшущих огней. Все оказалось совсем не таким, как выглядело издали. Когда она начала различать отдельные здания, придорожные дома, то увидела, что сверкающие словно алмазы точки – это искры, заключенные в стекло. Неужели люди научились получать осколки солнца и заменили ими свечи и лучины?

* * *

Чем ближе Лилит подъезжала к Каиру, тем больше повозок появлялось вокруг нее. Вскоре она поняла, что повозки бывают всевозможных форм и размеров, некоторые гораздо больше, чем та, что ей встретилась на холмах. Только немногие из них были такими же маленькими, как у Ибрагима. Теперь здания возвышались по обе стороны дороги, а вокруг двигалась бесконечная масса людей. Увидев такое количество пищи, Лилит подумала, что, может быть, ей стоит съесть еще одно или два маленьких создания, что бы полностью насытиться после продолжительного голода. Ей хотелось, чтобы Ре-Атун был рядом и помог ей. Куда он делся, как посмел пренебречь своим долгом?