– Это то, чем ты обычно здесь занимаешься? Представляешь девушкам особые доказательства? – спросила я, поспешно отводя взгляд. Я сердито потерла грудь, надеясь, что это успокоит мой пульс. Чертов Кейден с его чертовым обаянием и чертовыми неоднозначными комментариями.

– Я был здесь с Итаном и Спенсером. Это твой вступительный экзамен, – пояснил он, опускаясь на локти. Потом запрокинул голову и повернул лицо к солнцу.

– И? – спросила я, обхватив руками колени. Он приподнял подбородок.

– Что и?

– Ну что, сдала?

Взгляд Кейдена невозможно было понять.

– Этого я еще не знаю.

Мы какое-то время молчали, и я позволила себе насладиться видом на долину. Я была в других городах, путешествовала с родителями и смотрела разные достопримечательности, но никогда не чувствовала такое удовлетворение. Я была страшно горда. Не только потому что забралась на гору, но вообще. Потому что я наконец попала туда, куда так долго стремилась.

– Спасибо, – невольно вырвалось у меня. Я снова почувствовала жжение в глазах, но, к счастью, на этот раз смогла сморгнуть слезы.

Я ощущала взгляд Кейдена на себе, но не могла заставить себя посмотреть на него. Чтобы сделать это, я должна была отвести взгляд от красоты долины, которая раскинулась перед нами, а это последнее, чего я сейчас хотела.

Вечером перед первой лекцией в университете я была так взволнована, что в обычных обстоятельствах не сомкнула бы глаз – но ведь днем я карабкалась на гору! Наверняка мой коматозный сон был связан с походом и свежим воздухом.

Однако волнение вернулось, когда на следующее утро я открыла глаза и мы с Доун наконец оказались на нашем первом занятии по литературе. Мы были в эйфории от предвкушения.

Реальность довольно быстро вернула нас на землю. Мы сидели посреди огромной, безнадежно переполненной аудитории. Я едва могла следить за лекцией: было так шумно, что я не понимала ничего из того, что лектор читала. Она даже не потрудилась повысить голос или попросить остальных утихомириться. Устное участие в занятии также оказалось нежелательным, к чему я определенно должна была привыкнуть.

– Как поживает этот сукин сын? – прошептала Доун, толкая леденец по деревянной скамье. Утром за кофе я уже рассказала ей о субботней вечеринке и должна была ответить на кучу вопросов. Видимо, теперь настала очередь следующей темы.

Я медленно разворачивала фантик, тем самым давая себе время на размышления.

– Он довольно угрюмый, но, думаю, мы поладим, – сказала я чуть позже. – Вчера он взял меня с собой в поход.

– Это кодовое слово для чего-то извращенного? – с надеждой спросила Доун, и ее глаза засветились.

Я попыталась подавить смех, но тут до нас донесся шикающий звук. Девушка, сидевшая на скамейке перед нами, обернулась и строго посмотрела на меня.

Я прижала руку ко рту.

– Нет, – промямлила я. – Мы на самом деле ходили в поход.

– Зачем?

– Я хотела посмотреть на природу, а он, по-видимому, очень любит заниматься пешим туризмом, – сказала я, пожимая плечами.

Доун хихикнула.

– О, верю тебе на слово, что Кейден любит походы. – Теперь она поймала на себе сердитый взгляд девушки перед нами.

– Тсс, Доун, – упрекнула я ее с напускной серьезностью.

Перед лекциями во второй половине дня – у Доун курс творческого письма, у меня – семинар по кино и телевидению, мы вместе отправились на обед.

Мы встали в длинную очередь у выхода из столовой и поднялись на цыпочки, чтобы хоть краем глаза увидеть блюда. Никаких шансов. Слишком много людей толпилось перед нами.

– В следующий раз мы что-нибудь возьмем с собой или поедем ко мне, – предложила я. Мне пришлось почти кричать, чтобы перебить шум. Эта теснота нам совсем не нравилась, я уже начала потеть.

– Сомневаюсь, что мы успеем вовремя на занятия, – ответила подруга, оставляя свои попытки разглядеть таблички над прилавком.

Когда наконец подошла наша очередь, у нас было не так много времени, чтобы обдумать свое решение. Недолго думая, Доун взяла порцию макарон с сыром, а мой выбор упал на тортеллини с овощами.

– Я бы на твоем месте их не брал, – прошептал парень позади меня, как раз тогда, когда я собиралась сделать заказ.

Я вздрогнула и чуть не уронила поднос.

– А, странный сосед, – воскликнула Доун, механически подняв руку для приветствия.

Только теперь я повернула голову и посмотрела на Кейдена. Наморщив нос, он провел рукой по коротким волосам.

– Почему нет? – спросила я.

– Начинка отвратительная, это непривлекательно.

Я кивнула, указывая на следующее блюдо. Куриные крылышки с картофельным пюре и горохом. На этот раз Кейден покачал головой и изобразил приступ эпилепсии.

– А что насчет стир-фрай[6]? – спросила я. Теперь его глаза загорелись. И я сделала заказ.

Когда работница столовой подала мне тарелку, Кейден выхватил ее у меня из-под носа и поставил на собственный поднос.

– Это за то, что ты не оставила мне кофе сегодня утром, – сказал он и исчез за кассой.

От возмущения у меня открылся рот.

Сукин сын! Я повернулась к работнице столовой, но она уже обращалась к следующим ученикам позади меня. Любые попытки привлечь ее внимание с треском провалились.

– Ну тогда мы просто поделим мой обед, – произнесла Доун, указывая на желтую слизь на своей тарелке. Я вздохнула и наконец кивнула.

Когда я вернусь домой, Кейден ох как получит.

Мы сели за стол с другими первокурсниками, которых знали еще со времен поступления. За едой мы обменялись мнениями о наших преподавателях и прошедших семинарах и рассказали, где каждый из нас остановился. Как оказалось, мы осматривали одни и те же квартиры.

– Я был у женщины, которая хотела подсунуть мне своего ребенка, – сообщил парень напротив меня. Все заржали, увидев выражение отвращения на его лице.

– Я тоже там была, – сказала я, накалывая на вилку очередную макаронину. К счастью, порция оказалась огромной. Так что мне не пришлось испытывать угрызения совести за то, что я съела обед Доун.

– Да, и я тоже! – яро кивнула девушка на другом конце стола. – Но малышка показалась мне очень милой.

– Я был у парня, который заявил, что не будет спать со мной, если я перееду, – рассказал юноша, которого звали Скотт. По крайней мере я так думала.

– Неужели ты этого хотел? – спросила я.