— Понятно. А что за вопрос?

— Не удается провести часть ритуалов, — поморщился темный. — Связанные духи отказываются подчиняться. Мне кажется, я совершаю принципиальную ошибку, только не могу понять какую.

— О каких обрядах идет речь?

Урзал продиктовал несколько названий, заставивших Шурика ненадолго призадуматься. Ну со вторым пунктом все понятно. Колдун оказался самоучкой, поэтому его неведение в ряде принципиальных вопросов естественно. Непонятно, как избавить поцелованного Тьмой от внимания служителей Света. Молодой дханн искренне признавал свое неумение общаться с разумными; выстраивать сложные теории и рыться в замковой библиотеке у него получалось лучше. Ждущие подвоха монахи к каждому его слову будут относиться с подозрением, любая попытка вмешательства приведет к ухудшению ситуации.

Беда в том, что установленные старейшими правила повелевали помочь Урзалу. Тот был своим. Безжалостным, коварным, беспринципным, подлым, но своим. Ассомбаэль обязан хотя бы формально предложить ему вариант решения проблемы. Ведь нигде не сказано, что помощь будет безвозмездной!

— Уезжать из города ты не хочешь?

— Не вижу смысла.

Логично. В любом другом месте он столкнется с той же ситуацией, даже худшей. Колдун привязан к земле и ее порождениям, за пределами родных краев его силы слабеют. Почему так? Вечность ведает. У каждого свои слабости.

— Что касается церковников, — откровенно высказался Шурик, — помочь тебе я могу одним способом. Свести с кем-то из родственников, нуждающихся в услугах темного и согласного приютить его в обмен на службу. Устраивает такой вариант или нет, решай сам.

— Не устраивает, — категорически отказался смертный. — Мне нельзя покидать город. Но разве могущественные не имеют права брать под защиту живущих на своей земле людей? Славомира сказала…

— Это не моя земля, — торопливо открестился Шурик. — Упаси меня господь от такого счастья.

В голове его испуганными зайцами заскакали мысли. Вмешательство престарелой маньячки сулило непредсказуемые последствия, причем парень нутром чуял: эти самые последствия ему не понравятся.

— Что она говорила?

Демон качнулся вперед, оперся кулаками на землю и словно бы раздался вширь. Человек почел за лучшее немедленно отрапортовать:

— Только то, что вы можете помочь, могущественный. Вам наверняка потребуются помощники перед грядущим завоеванием владения и последующим основанием собственной семьи, поэтому имеет смысл предложить службу в обмен на покровительство.

Ответом на честность послужил глухой утробный рык и треск раздираемого одеяла. Колдун сам не заметил, как вскочил на ноги и отбежал, спрятался за ближайшим деревом и уже оттуда с опаской наблюдал за гневом дханна. Зрелище ему не понравилось, поэтому естественное желание свалить подальше он подавлять не стал, а, наоборот, почел за благо бежать быстрее. Точнее говоря, он попытался скрыться. Тяжелая рука легла на плечо, и стоило ему обернуться, как в опасной близи возникло совершенно спокойное круглое лицо.

— Извини, — толстяк почесал в затылке, — на меня находит. Иногда.

— Ничего страшного, — человек безуспешно попробовал отойти назад, — не обращайте внимания.

— В большинстве случаев я так и делаю, но иногда требуется слишком многое ремонтировать, — смутился Шурик. — Вернемся к разговору.

— Как пожелаете.

— Так. Монахи. Ты просто опасаешься их внимания или есть что-то конкретное? Ах да, с кем я говорю. Тяжелые случаи нарушений Соглашения есть?

— Нет!

Дханн недоверчиво посмотрел на колдуна. Он слышал о случаях обмана его сородичей смертными, но прежде списывал их на глупость самих обманутых. Теперь настало время убедиться, что одного умения читать ауры недостаточно для уверенности в правдивости полученных сведений. Не оставайся Шурикова ладонь на плече человека, он тоже мог бы поверить услышанному.

— Врешь.

— Простите, могущественный. — Урзал по-настоящему испугался, осознав, кого пытался обмануть. — Исключительно в силу привычки.

Рука дханна дернулась куда-то в район ягодиц.

— У меня тоже такая была, в детстве. Воспитатели отучили. Так чего натворил?

— Соглашения я не нарушал, могущественный, — зачастил колдун. — Только Уголовный кодекс. Да и то можно отбрехаться при хорошем адвокате. Я владею небольшой фирмочкой, занимаюсь поставкой овощей в Москву, и периодически возникают проблемы с местными бандюками. Люди они жадные, натравить их друг на дружку легко, но иногда приходится применять летальные средства.

— Русалка тебе для этих дел нужна?

— Нет, что вы! Нанять киллера безопаснее, да и надежнее!

— Угу.

Насчет надежности использования магии для убийства простых смертных Шурик мог бы поспорить, но в вопросе безопасности он полностью стоял на стороне темного. Что характерно, сейчас тот не врал. Колдовство он конечно же применял, однако определенную границу не переходил и допрос с пристрастием, если понадобится, выдержит. Поэтому дханн отпустил пошатнувшегося человека и спросил:

— Должником моим будешь?

— Зачем? — мгновенно напрягся колдун. Толстяк ухмыльнулся.

— Объясняю по порядку. Раз ты не хочешь уезжать из города и в то же время просишь защитить от христиан, то, кроме как за мою спину спрятаться, другого варианта нет. Так? Не кривись, зубы у тебя здоровые, не болят. Мне персональный колдун ни в коем качестве не нужен: принятого я только лет через десять привязать смогу, воевать не намерен, враги далеко. Посему предлагаю следующее. Мы заключаем ряд, обычную сделку — я отвечаю на твой вопрос насчет неудачных ритуалов, ты обязуешься служить службу в течение года. За год всяко разберешься, чего от святош ждать. Ну пойдешь ко мне в закупы?

— Что нужно будет делать?

— Не знаю, — пожал плечами дханн. Выглядело движение так, словно пошевелилась гора. — Может, вообще ничего, может, все-таки понадобится нечто. А если думаешь: дескать, кота в мешке предлагаю, — так скажу: без моей помощи у тебя и дальше призванные духи бузить станут.

Судя по виду, темному очень хотелось спросить почему, но он сдержался. Демон сказал достаточно, большего от него не дождешься. Но соглашаться служить нелюди…

— С вашего позволения, я не готов дать сейчас ответ.

— Думай, — согласился Ассомбаэль. — Время у тебя есть.

Мужчина подошел к барной стойке и заказал стакан минеральной воды. С удовольствием выпил, жадно двигая кадыком, сразу же расплатился тысячной купюрой, оставив сдачу на блюдечке. Не оглядываясь, вышел из ресторана. Следом за ним отставила допитую чашку чая скучавшая с полчаса женщина. Она пошла следом.

Когда женщина вошла в одноместный гостиничный номер, мужчина сидел на обшарпанном стуле и глядел в окно. Второй этаж, практически ничего не видно. Он не обернулся, услышав щелчок закрывающегося замка, не прореагировал на стук шагов. Просто кивнул. В ответ послышался шорох снимаемой одежды.