сознанию, что это тот самый мужчина, который так сильно нужен — невероятная смесь морского и древесного запахов окутала девушку. Её руки скользнули по крепким плечам к шее и зарылись в густых волосах.

— Я так скучал по тебе, — наконец-то Балор позволил сделать вдох и себе, и девушке.

Когда он отстранился, Дарина увидела, что теперь он был без очков, и его лицо не было спрятано в тени капюшона или кепки, но на глазу была черная повязка как у пирата.

— Я тоже, — волнение не способствовало красноречию.

Балор опустился на мягкий диван, увлекая Дарину к себе на колени. Она блуждала взглядом широко распахнутых зелёных глаз по его лицу: по как всегда щетинистым щекам и подбородку, по упрямым и страстным губам, красивому мужественному носу, повязка скрывала один глаз вместе с бровью, но те, что были видимы, были такими же красивыми как в её снах. Пару в помещении надёжно скрывала стена из всевозможных растений в горшках и кадках. А ещё в этой кабинке можно было закрыть дверь, что сразу же и сделал фомор. Это простое действие, сопровождаемое громким щелчком, немного испугало Дарину, принося вдруг понимание, что её предполагаемое будущее уже начинает проявляться, и что это уже не просто сны, которые можно списать на неуёмную девичью фантазию и потаённые желания. Это реальность, и настала пора её принимать.

Балор понял испуг и переживания Рины по-своему, и, улыбнувшись краешком губ, произнёс:

— Ты не такого меня ждала?

Притихшая девушка сначала округлила глаза, пытаясь понять вопрос, а потом, залилась краской и замотала головой, понимая, что он решил, что её испугала повязка:

— О чём ты? Я же видела тебя.

— Об этом, — он указал на чёрную вещицу, закрывающую глаз, искусственным пальцем, который был частью бионической руки, — И об этом тоже, — добавил Балор, выпрямляя на протезе пальцы и немного повертев им перед Дариной.

— Нет! — даже слишком эмоционально воскликнула девушка, беря обеими руками лицо фомора и прижимаясь к нему, — ты же мне сказал, да и в книжках пострашнее о тебе пишут, — заулыбалась она, — я была готова, увидеть лупатого зелёного монстра, а ты всё тот же красавчик из моих снов… Ты же не позеленеешь?

Рина выразительно изогнула одну бровь, но сдалась под ровным спокойным взглядом фомора.

— Прости, когда я волнуюсь, я несу всякую чушь. Но я правда не вижу ничего страшного, чем ты так опасался меня шокировать.

Её руки обессиленно упали, и она смущённо опустила голову, скрываясь за упавшими на лицо прядями.

— Тогда чего ты боишься, Эрин? — тёплая ладонь фомора коснулась её подбородка, вынуждая опять посмотреть в его глаз такого насыщенного синего цвета, будто там плескался океан.

Глава 15

— Будущего.

— Тогда ты можешь отказаться от него, — произнёс Балор сознательно обманывая Дарину. Пророчества не избежать, она создана для него, а он ждал все эти годы только её, и вспышка их любви станет освобождением его народа.

Девушка молча смотрела в его единственный глаз, с замиранием сердца представляя, что всё может вернуться на круги своя и она вновь заживёт жизнью, где не будет Балора.

— Потерять тебя мне страшнее, — произнесла Рина перед тем, как прильнуть поцелуем к губам фомора. А он забылся от счастья, услышав эти слова, хотя и знал наперёд о её решении.

Поцелуи короля фоморов были жаркими и неистовыми, Дарина сама не заметила, как оказалась сидящей на его бёдрах лицом к лицу. Он прижимал её к себе, гладя её шею своей рукой и не отрываясь от её таких нежных и сладких губ. Дарина почувствовала как он попытался вытянуть из джинсов её свитер.

— Это боди.

— В смысле?

— Не вытянешь, там застёгнуто.

— Кхм… Ладно.

Лицо девушки уже горело от ласки фомора, но оторваться не было сил… и желания. Балор потянул за молнию на кофточке Дарины, которая шла от высокой горловины до груди и спустил одежду с её плеч, а она ладонями юркнула под его куртку, гладя его мышцы под тонкой тканью рубашки.

— Балор, что ты делаешь со мной? — простонала Рина, когда ласки мужчины перешли ниже от шеи, как только он избавил её грудь от белья.

А он сам не помнил себя, полностью растворяясь в своих чувствах, словно он не великий король, не маг и не прожил более пяти тысяч лет, а будто сошедший с ума от любви юнец.

— Целую, ласкаю… Я люблю тебя… — прошептал он, подняв на миг глаза.

И тут волшебство мгновения разбилось от пронзительного рингтона, который Рина установила на Катин номер. Девушка схватила телефон, быстро сбрасывая звонок, но он тут же повторился вновь.

— Я хочу, чтобы ты сегодня ночевала со мной. Но решать тебе, я ждал тебя всю жизнь, подожду ещё… денёк, — взъерошенный и невыносимо соблазнительный Балор всё же не стал давить на Дарину, чтобы она сегодня же ушла с ним, чувствуя её смятение.

— Балор… Хороший мой, — зачастила она, гладя его по плечам и груди, — я всё решила, я буду с тобой, не хочу без тебя…

— Но…

— Но просто мне нужно перестроиться, знаешь, как невесты устраивают девичники?.. — сказала она и осеклась, опуская взгляд. Во-первых, вряд ли он об этом знал, во-вторых, замуж он её вроде бы не звал.

Балор понял причину её замешательства и мягко улыбнулся ей.

— Дарина, ты станешь моей женой и королевой фоморов, матерью моего наследника.

Рина только беззвучно открыла рот, а потом так же его закрыла.

— Ты удивлена? Чем?

— Да, я как-то не ожидала…

— Чего? Что жениться буду на тебе или что детей захочу? — реакция суженой развеселила фомора.

— Не знаю, я даже не думала. Просто думала о том, что хочу рядом быть…

И вновь звонок.

— Да ответь ты ей, а то сейчас трактир этот перевернёт вверх дном.

— С Катьки станется, — заулыбалась Рина и ответила на вызов, — Кать, я скоро подойду… Нет, всё в порядке… Да, да, в порядке… Сейчас приду.

Балор с сожалением застегнул декольте своей возлюбленной, пока она заканчивала разговор.

— Прости. Но мне нужно, наверное… Да, нужно попрощаться с прошлой жизнью, — прошептала она, потеревшись о его нос своим.

— Я не в обиде, Эрин. Я чувствую тебя, я знаю, что ты честна, и это для меня много значит. Ты моя, и это ничто уже не изменит, — он нежно погладил ладонью по её щеке, а потом с лукавым выражением на лице добавил, — а теперь уходи, женщина, пока я в рамках приличного человека, и моя дикая натура не вырвалась наружу.

— Твоя