С момента моего разоблачения я получал десятки тысяч писем в день от незнакомцев, причем даже с настроенным фильтром. Проклятия, пожелания сдохнуть, требования рассказать, как я стал «угрозой», и просьбы прислать тысчонку-другую золотых. Всеми презираемые попрошайки писали чаще всего. Кто-то молил, кто-то рассказывал душещипательные истории, кто-то предлагал инвестировать в перспективный проект, кто-то просил поделиться любой завалявшейся легендаркой… Были и признания в любви от женщин всех возрастов, и номера коммов от людей, готовых на что угодно, лишь бы подружиться с топовой «угрозой», ставшей мировой знаменитостью.

Учитывая, в каком ритме проходили мои дни в Дисе, я бы не смог прочитать письма при всем желании, не говоря уже о том, чтобы ответить каждому. Друзья отлично знали, что у меня нет ни минуты, и претензия Краулера вывела меня из равновесия.

— Прошлой ночью я давился кислотой в желудке Матерой далезмы, чтобы вас, неблагодарных, прокачать! — начал я загибать пальцы. — Потом…

— Ладно, ладно, — Краулер примирительно поднял руки. — Сразу скажу главное. Нет, твоя победа в «Кулинарном поединке» не считается, то был обычный еженедельный турнир. А вот если бы ты выиграл годовой, с участием всех пятидесяти двух победителей…

— Да он издевается над тобой, Алекс! — возмутилась Ирита и откинулась на спинку стула. — Короче, вся пятерка «Пробужденных», выигравших юниорскую Арену, получила письма с приглашениями на Демонические игры. Эти трое сами только сейчас узнали, потому что их ящики так же, как и твой, завалены письмами, а заглянуть в «Важное», куда автоматом закидывают письма от разработчиков, им не хватило интеллекта.

— Мне интеллект не нужен, я воин! — подняв указательный палец, заявил Бомбовоз, наконец-то оторвавшись от кружки эля.

— Испортила все веселье, — посетовал Краулер, укоризненно глянув на девушку.

— Ис-по-о-ор-ти-ла-а-а все-е-е ве-е-е-есе-лье-е… — затянул Инфект, перебирая струны гитары, но получил подзатыльник от Патрика.

— Немедленно прекрати свои завывания! — потребовал первожрец Спящих. — Не совещание, а какой-то балаган!

Обретя истинное прошлое, «почетный гражданин Тристада» стал воспринимать все слишком серьезно. Впрочем, человеку его реального возраста, приближавшегося к семидесяти, это простительно. Инфект хмуро поглядел на Патрика, отодвинулся от него и пробурчал:

— Два года терпели ваши завывания в Тристаде, мистер О’Грейди…

— И правда, старичок, что-то ты стал совсем скучным! — Нега пихнула Патрика, сидящего напротив, в грудь. — А знаешь почему?

— Пить не буду! — отрезал Патрик, давящийся безалкогольным имбирным элем. — Сколько раз можно повторять?

— Любите вы, люди, крайности, — подивился Флейгрей. — Можно же не доводить дело до пагубного пристрастия? Ты выпей бочонок-другой и остановись.

— У вас, демонов, метаболизм иной, — возразил Патрик. — Да и вообще, я теперь завхоз клана, несу материальную ответственность!

Слушать брюзжание стражей и Патрика можно было до утра, но я так утомился за последние недели, что не прерывал их пререкания. То ли усталость накопилась, то ли надоело взваливать на себя все решения. В общем, несмотря на то, что наша ситуация не просто не улучшилась, а в разы усложнилась, я просто зевал, слушая, как к ленивой дискуссии о влиянии спиртного на разумных присоединился еще один знаток, Мэнни, и ходок по злачным местам Трикси. Карлик шумно хлестал Лепреконский бодрящий, прильнув к окну. В совете клана он формально не участвовал, но «обидеть карлика может каждый!», а потому ему разрешили остаться в рамках Купола безмолвия, установленного Краулером.

С улицы послышалась какая-то возня. Трикси возбужденно доложил:

— Монтозавр дерется! Рипта дерется…. — Я, все время напряженно ожидающий Магвая, соскочил со стула. — Ящерицы дерутся!

Первым оказавшись у выхода, я открыл дверь, выглянул наружу, убедился, что нам ничего не угрожает, и молча закрыл ее. После чего наставительно сказал:

— Хреновая из тебя система оповещения. Неужели не видно, что они просто играют, Вератрикс?

— Но ты же сам велел сказать…

Вздохнув, растолковал:

— Я говорил — сообщить, если появится чужак и звери начнут с ним драться!

— Трикси не тупой, — обиделся карлик, надулся и указал на одного из новичков-орков из клана Сломанного топора. — Вон чужак! А вон звери — дерутся!

— Никто не говорил, что ты тупой. — Ирита потрепала его по макушке, взъерошив волосы.

Я вернулся за стол. Патрик, никогда не отличавшийся тактичностью, покачал головой и прошептал так, чтобы карлик не услышал:

— Малой-то совсем отсталый. Приперся на склад давеча и потребовал семена Ползучего ядохвоста. Закупить-то не проблема, но я поинтересовался, для чего ему они. А тот ножкой топнул, покраснел и давай требовать. Хорошо, шаман рядом был, Рыг-тыг-хар, или как его там… Объяснил, что малому не нравятся ребята из темных — пугают они его. Там огр один — особенно лютый, двухголовый — коротышкой малого обзывает, так и норовит за одну ногу поднять. Вот и решил Трикси засадить их лагеря ядохвостом — надеялся, те сбегут с острова. Вы поглядывайте за ним, молодежь, а то он нам последних союзников разгонит!

«Послали же Спящие помощника, — подосадовал я. — Диверсант какой-то! Такого надо врагам в замки подкидывать под видом садовника!»

Мэнни тяжело вздохнул, переглянулся с Дьюлой и ответил:

— Я поговорю с его дедом. Хотя ты, Патрик, мог бы и сам. Старик Фуртадо сейчас где-то здесь обитает — Трикси ему тоже капсулу взял. Дед наравне со всеми руду добывает.

— Хорошо. Ладно, давайте вернемся к делам. С одним разобрались — в крайнем случае, если не найдем другого способа получить Умноженную эссенцию жизни, я поучаствую в Играх.

— Мы все можем побороться там, даже Тисса, — встрял Инфект. Вид у него был такой, что я понял — мыслями он уже там, выигрывает Демонические игры, стоит на пьедестале, принимая награду, и под аплодисменты зрителей кланяется, кланяется…

— Что у тебя есть такого, что позволит победить, парень? — чуть прищурившись, спросил Дьюла. — Одного участия мало!

После того как погибли его друзья, строитель ненавидел Чумной мор больше, чем кто-либо. Узнав, что Ядро можно уничтожить при помощи Умноженной эссенции жизни, он воспылал надеждой на месть и решимостью помочь мне всем, что в его силах.