Мы снова сидели в таверне, но на этот раз к нашей трапезе присоединился Жабик. Тот рассказывал какие-то умопомрачительные истории, которые больше казались одной большой шуткой.

— Изолента? — Спросил я. — Всего лишь? За такие мучения?

— Ты что?! Изолента — это древний артефакт! Самая прочная материя во Вселенной! Ты не знал? Дом рухнет — изолента останется! Во веки веков так было. Самое что ни на есть — Эврика!

— А?

— Ну, типа, гениальное решение.

— А…

— Ну, не знаю, — сказала Маша, — я всегда ее считала обычным бытовым инструментом.

— Какое скучное у вас восприятие мира! Где же фантазия? Где же дух борьбы?

Та в ответ легонько улыбнулась. Соперничество — это не про нее. К гадалке не ходи.

— Жабик, — уже вступилась Саша, — такая жизнь не для всех, понимаешь?

Тот заметно поскучнел. Подпер ладонью лицо и скучающе смотрел на эльфийку. Если ее слова имели вес, то он даже не догадывается, почему его родственники так и не захотели жить той жизнью, к которой он привык.

Часами ранее мне удалось поучаствовать во второй битве в моей жизни. На этот раз Саша не была моим напарником, но со мной был этот земноводный анархист.

Не могу похвастаться большими достижениями, но теперь судорожно кинжалом не махался. Большей частью я стоял в стороне, широко разинув рот. Я считал Игоря мастером боевого фехтования, но нет. Жабик и его трезубец это… словно единство, ураган, вихрь, от которого невозможно спрятаться. Он так быстр и меток… Сам как молния, только неуправляемая.

На нас напали сразу трое. Видимо, учли прошлые неудачные опыты… в кои-то веки. Постепенно они начинают что-то понимать. Когда-нибудь, быть может, они перестанут нас недооценивать.

Жабик незамедлительно ринулся к ним, я не успел осознать всю происходящую ситуацию. Когда до меня дошло, что это гимназисты, тот успел устранить ближайшего с одного удара.

Трезубец массивное оружие, тяжелое, сковывающее движение, но очень эффективное. В руках неумельца такая вещь чревата многочисленными потерями, но не для моего союзника. Не рубящее, не режущее, но один взмах может выбить два, а то и три сердца.

Металл рассекал воздух, оставляя после себя свист, и впивался в тело врага, пронизывая его насквозь. Потоки воздуха превращались в ветер, и мастер был частью этого созданного природного катаклизма.

Я зажмурился, но противник уже исчез. От него остались лишь горстка монет и небольшой меч с низкими статами. Да, они определенно безумцы, если рассчитывают на какую-то победу с такой подготовкой.

Второй соперник не заставил себя ждать и тут же накинулся на Жабика, занеся за собой топор. Ему удалось отразить удар, вытянув оружие перед собой, словно щит. Лезвие застряло между зубцов и это позволило выиграть немного времени.

Я тут же сообразил, что стою без дела и принялся искать кинжал. Точнее, я знал, что он находился в кармане брюк, но… мозг словно сам блокировал мои попытки быть полезным.

«Ну, что же ты такой жалкий трус!» — Крикнул я сам себе и, разинув рот, я побежал навстречу третьему игроку. Его ответной реакции долго ждать не пришлось. Он сделал взмах какой-то длинной палкой, и я тут же отшатнулся. Она почти задела меня.

Еще взмах, и я чуть не выронил свое оружие. Мне удалось удержаться на ногах.

Отпихнув топор, Жабик повалил гимназиста на пол с такой силой, что тот не успел прийти в себя. Потеря последнего сердца настигла его раньше.

Мой же оппонент продолжал замахиваться прямо перед носом. Я вытягивал руку, пытался отразить удар, но выходило это как-то… неказисто. Не так, как ты представляешь это в своей голове. «Еще бы» — саркастично хмыкнул я, стараясь не думать об устранении: «Одно дело длинная палка, другое — нож, который больше похож на кухонную утварь».

В тот момент, когда я уже почти почувствовал отчаяние, в его спину прилетел трезубец. Не представляю, как Жабику удалось метнуть его. Он на вид не был ни плечист, ни широк. Откуда в нем столько силы?

Но персонаж не устранился. То ли удар слабый, то ли сердец в нем много. Он просто упал без сознания, но дышал.

— С ним все в порядке? — Насторожился я.

— Да ничего с ним не будет. Поспит немного. Так даже лучше. Можно ребят созвать и…

Мы услышали кряхтение.

Сначала он открыл один глаз, потом другой. После и вовсе пытался пошевелить пальцами.

— Ч-что нам де…

Но Жабик, не дослушав мой вопрос, тут же вырубил его снова. И снова. И до тех пор, пока он не рассыпался на небольшой лут.

— Ты уверен, что это правильное решение?

— Я в математике плох, поэтому в кодах шариться не умею. А так, ну… они потеряют память и начнут все заново. Лучше так, чем отпустить их. Они все искусственно немые. Они бы нам ничего не сказали.

Когда мы шли обратно, я решился поговорить с ним еще раз: — Ты… классно дерешься.

Земноводный сделал жест «пистолетики»: — Спасибо.

— Нет, правда, я… даже чувствую себя никчемным по сравнению с тобой.

— О-о-о, мне знакомо это чувство. Не уподобляйся ему. Даже не думай об этом и делай так, как умеешь. Я вот с мечом вообще обращаться не умею. Не люблю острые ощущения, — он подмигнул и ткнул локтем в бок, типа «зацени шутку»: — а вот колотить кого-то — ума много не надо. Один удар и сразу три дырки! Неплохо, а?

— Да, и, правда, неплохо… — У меня был такой упаднический голос, что даже самому противно стало.

— Да ладно тебе! Без шуток. Если начнешь размышлять в таком ключе — ни к чему хорошему это не приведет.

Да уж, я помню ту «Путеводную звезду».

— А как у тебя это получилось?

— Через боль и страдания. — Незамедлительно ответил он. — Знаешь, я раньше много кого устранял. Люди не любят меня, а я — не люблю их. Ну, знаешь, с кем нынче легко? Мы живем в такое время, когда озвучивать непопулярное мнение — моветон. Вот и стал исподтишка мстить. Потом даже чему-то научился, например, клинок держать двумя руками. В общем, доустранялся вплоть до того, что на меня охоту объявили. Я стал целой угрозой для школы. Ну, а потом меня спасла Яна. Полечила мне голову своими лекциями как надо и как не стоит, подтерла код. Вот я и тут. Добровольно отрабатываю наказание.

Я внезапно вспомнил о Полине.

И вот мы снова сидим за столом.

Когда мы сообщили о произошедшем ребятам, нас никто не стал осуждать. Такое заключение приняли как должное. Будто