– Такой, что князья позавидуют? – снова уточнил боярин.

– Не ходи кругами. Сказывай, чего желаешь? – предложил Басарга.

– С Сабуровыми вровень встать!

– А невеста для государя у тебя есть? – рассмеялся у него за спиной Софоний. – Ты же вроде как бездетный?

– Место хочу при дворе, чтобы по роду Сабуровым впору было! Кравчего, конюшего али постельничего.

– Ох ты! – крякнул от дверей Тимофей Заболоцкий. – Из грязи в князи.

Боярин Леонтьев в задумчивости помолчал.

Запрос у худородного Годунова и вправду был рюриковский, царскому роду под стать. Хотя, если подумать, то и за поручение он брался не простое. Ни одному из Рюриковичей не управиться. Коли управится, государь без сомнения согласится отблагодарить по-царски.

– Коли целым и невредимым доставишь, быть тебе среди первых при дворе, – негромко пообещал Басарга. – Вот те крест, уговорю на сие государя. Голову привезешь – казна золотом откупится. За душегубство Иоанн к себе приближать не станет. Он по совести живет, заветы Божьи чтит.

– А на кресте государь поклянется, что погибели брату не измышляет? На святыне известной, но размером малой, каковую я с собой в Крым забрать смогу?

– Поклянется, – это Басарга мог подтвердить с легкой душой. О том, что брата живым видеть желает, Иоанн говорил ему со всей искренностью.

– Ну, коли так… – Дмитрий Годунов уже в который раз размашисто перекрестился: – Тогда с Богом!

С того дня, как Екатерина появилась в комнате Жени Леонтьева, его родительница старалась встречаться с молодыми людьми как можно реже. Наверное, опасалась спугнуть сыновье счастье. Девушка была права: поведение взрослого чада, которое даже не встречается с женщинами, встревожит любую мать. И когда у ребенка появилась юная подружка – это, конечно, вызвало вздох облегчения. Вот и не вмешивалась, на глаза не попадалась. Только «здрасте», «до свидания», если случайно сталкивалась, – и все.

Поэтому, когда Евгений вернулся домой после проведенного с Катей в «публичке» полного дня и заметил, что мама выглядывает в коридор через приоткрытую дверь и неуверенно мнется, – то сразу понял, что случилось неладное.

– Только не говори, что ты опять купила две трехлитровые банки сахара, приняв его за мед, – попросил Женя.

– Нет, мед я больше не ем, – покачала головой женщина. – Просто тут девочка какая-то заходила, тебя спрашивала. А я ответила, что ты с невестой в библиотеке.

– Ну что вы, мы еще ничего-то не решили, – расплылась в довольной ухмылке Катя, цепко ухватила молодого человека под локоть и положила голову ему на плечо.

– Она вскрикнула и убежала, – вздохнула мама, чуть отступая в глубину комнаты. – Вроде как даже расплакалась.

– Странно, – почесал в затылке Леонтьев. – Не, не знаю. Даже не представляю, кто это может быть? Наверное, адресом ошиблась. Будет тогда кому-то вскоре жестокая выволочка!

Однако, когда он сел за стол и включил компьютер, электронная почта выдала ему такое гневное письмо, что поначалу Евгений даже слегка опешил…

– «Выжига, обманщик и негодяй», – с видимым удовольствием прочитала вслух из-за его плеча Катерина. – Слова-то какие книжные! Сразу видно, образованной девочке голову заморочил, сердцеед. А таким-то тихоней прикидывался! Девочка, себя не жалея, для тебя какую-то податную книгу нашла, на руки привезла, а ты, сволочь, полуженатым оказался…

– Это Полина из Архангельска… – наскоро просмотрев длинное горячее послание, сообразил Женя. – Какого черта ее в Москву понесло? Могла бы просто переслать сканы.

– Надежды девочек питают! – фыркнула Катерина. – Вечно вы, ловеласы столичные, головы нам, провинциалкам, задурите, а опосля-то пользуетесь.

– Ага, – даже оглянулся на нахальную девицу Женя, – особливо ты самая несчастная. Сейчас заплачу. Живешь на всем готовом, книги из клада прибрала, еще и хамишь через день.

– Но ведь не постоянно? – парировала Катя и тяжко вздохнула: – Бедная девочка! Ехать в такую даль, сжимая в хрупких руках драгоценный подарок для любимого, и узнать, что он почти женат! Как мне-то ее жалко.

Искренности в ее голосе, разумеется, не было.

– Не знаю, чего она там себе придумала? – пожал плечами Леонтьев. – Я ей, между прочим, ничего не обещал! Просто нанял для архивных розысков. Пусть пришлет книгу, я переведу деньги ей на карточку…

Он набрал лаконичное вежливое письмо, отправил. Вскоре пришел объемистый ответ.

– Спасибо, хоть не матерно, – опять рассмеялась девушка. – Интересно, у нас что, в поездах теперь бесплатный вай-фай имеется? Судя по всему-то, она сидит в вагоне. Сиречь имеет хорошую связь, очень много обиды и свободного времени.

– Дурдом, – развел руками Женя. – Ей деньги нужны или нет? Иначе какого лешего она тогда время на архивы тратила?

– Похоже, ее интересовало нечто совсем другое, – похлопала его по плечу Катя. – Но после такого жестокого облома ты уже хрена лысого от нее хоть что-то получишь. Обиженная женщина хуже атомной бомбы. Способна только истреблять и уничтожать. Что хоть за книга-то?

– Опричник Басарга Леонтьев отослал ее из Холмогор в Москву, когда на Двину приезжал. Думаю, в ней может найтись что-то интересное. Иначе какой смысл в конфискации?

– Теперь забудь, – посоветовала девушка. – Сканы почти наверняка стерты, флешки отформатированы, адреса сожжены, и скажи спасибо-то, если она до подлинника не доберется. Вполне может сожрать, лишь бы тебе не досталась.

– Я даже не знаю, где она смогла эту книгу раскопать? – поморщился Женя. – Обидно.

– Поделись соображениями. Может, я чего подскажу? Я ведь тоже провинциалка. То есть тоже умная и очень находчивая.

– В том-то и дело, что подсказки я надеялся найти в податной книге, – вздохнул молодой человек. – Если она понадобилась опричнику, значит, в ней найдется что-то интересное и для меня.

– Теперь забудь. Считай, никогда ее и не было.

Однако судьба распорядилась иначе. Через три дня, когда после долгих розысков в Публичной библиотеке Катерина уже успела составить почти полный список уничтоженных екатерининскими иезуитами монастырей, сопоставить его с восстановленными и когда уже Евгений из своего кабинета в Счетной палате разослал на места запросы о составе попечительских советов по восстановлению обителей и источниках финансирования – на его компьютере появилось электронное письмо из трех частей, «весом» по двадцать мегабайт каждая. Пояснение было лаконичным: «Раз уж все равно нашла, так чтобы хоть впустую не пропало». Без приветствия и подписи – хотя в графе «отправитель» все равно стояло Полино имя.

«Спасибо, что написала, – поспешил ответить Леонтьев. – Извини, что так получилось. Но ведь мы ни о чем, кроме работы, и не договаривались? Напиши, сколько я тебе должен, я переведу деньги».