Нет, нежен я с ней не буду. Без вопросов. А умею ли я быть таковым вообще? Способно ли ледяное сердце кровожадного монстра любить? Видеть добро и счастье в мелочах? Беззаботно наслаждаться жизнью, радоваться новому дню и банально тому, что тебя окружает? Тому, что у тебя есть, а не тому, что ты хочешь взять, отнять, истребить?

Хм. Вряд ли. Никогда!

Сложно себя ломать. Сложно с адскими эмоциями и чувствами бороться. Эта девчонка… она будто пытается меня переделать. Укротить, угомонить беспощадного зверя. Своим присутствием, своей энергией, чистой и тёплой. Ангельской.

Я быстро выхожу из комнаты, хлопнув дверью. Припадаю спиной к двери, с хрипом выдыхаю, закрывая глаза.

Девочка. Что же мне с тобой делать?

Мне кажется, отсчёт до конца моей жизни идёт на секунды. Десять… Девять… Восемь… Стоп! Как горячо. Как хорошо. Меня отрывает от грязной земли. Подбрасывает в невесомости. Я чувствую на талии чьи-то большие и сильные руки. Секунда. Я оказываюсь прижата к раскалённому железу. Лёгкие странным образом оживают, сердце гоняет кровь по телу в более быстром ритме. Я льну всем своим естеством к жаркому торсу мужчины, а он укачивает меня на мускулистых руках, как на волнах. Хорошо. Тепло. Больше не больно.

Я улетаю в вечный полёт. В рай. В нирвану. В беспечную пустоту. Я думала, навсегда. Жизнь для ничтожной замарашки закончилась. Однако я открываю глаза и понимаю, что дышу. Вижу. Слышу.

Я нахожусь в уже знакомой мне комнате. Неужели? Я опять вернулась в дом Гектора Мурадова? Здесь тихо. Тепло. Уютно. Я лежу под капельницей и больше не дрожу. Боли почти нет, лишь кошмарная слабость и плакать хочется. Мне ведь мама снилась. Как она из дома в тот злосчастный день вышла. И больше не вернулась. А я умоляла её не ходить. Остаться. Рыдала. Бежала к ней со всех ног, когда она к входной двери подошла, не оборачиваясь. За ручку взялась. Поздно. Я не успела добежать и схватить её за руку. Хлопнула дверь. И мир погрузился в ледяную темноту.

А потом я вдруг ещё один сон вспоминаю. Или… не сон. Сквозь дымку воспоминаний я видела огромную фигуру. Кто-то трогал моё лицо, когда я плакала. Слёзы по щекам растирал. Кто-то защищал и успокаивал меня своей сильной, могущественной энергетикой.

Всё. Больше я ничего не помню. Но моя кожа будто до сих пор хранит тепло горячего сильного тела. Мне кажется, на моей талии до сих пор горит след от горячих ладоней хозяина этого дома.

Мне становится душно. Жарко! Но сил нет. Я катастрофически сильно истощена. Кое-как я отбрасываю в сторону одеяло. Кожи касается лёгкая прохлада. Становится легче. Я почти полностью прихожу в себя, начинаю трезво мыслить. И… ужасаюсь. На правой ноге я вижу плотно повязанный бинт. Пугаюсь. Моментально вспоминаю, что со мной произошло вчерашним вечером.

Упала с дерева. Но перед этим на меня псина зубастастая и рычащая напала, за ногу схватила. Шансов выкарабкаться не было вообще. Я лежала в луже с водой и чувствовала, как душа покидает моё тело. Но мне опять повезло. Боженька милость послал. Гектор. Почему он не позволил мне уйти из этого холодного и жестокого мира к моей мамочке?

Тягостные мысли прерываются щелчком замка. В комнате появляется знакомый мне дедушка.

— Ну, очнулась, красавица? И как себя чувствуешь?

— Врать не буду, — вяло бубню я, — как будто по мне товарняк проехался.

— Везучая ты, девочка. Давай осмотрим-ка тебя.

— Как мне к вам обращаться? — я наблюдаю за тем, как седовласый дедушка быстрым шагом преодолевает расстояние между дверью и кроватью. В руках докторишка держит большой белый чемоданчик.

— Называй меня Семёныч, — крякает дед. — Я личный лекарь вожака. Мне велено тебя осмотреть и на ноги поставить.

Хм… Сердце ёкает в груди. Неужели Мурадов передумал? Почему? Выяснить бы причину. Оставил бы меня в луже и дальше гнить, а к вечеру бы просто в лес выбросил и зарыл там уже остывшее и холодное тело, не напрягаясь.

Очень скоро я выясню мотивы Гектора. Но любопытство не даёт мне покоя.

Семёныч меня осматривает, опрашивает, даёт мне лекарства и наставления, после чего ретируется из комнаты по своим делам, бросая напоследок:

— Рита принесёт тебе еду, отдыхай. Несколько дней тебе нужно соблюдать постельный режим. Хорошо питаться и больше спать.

Я киваю, отчаянно выкрикивая напоследок:

— Скажите, а когда я смогу увидеть его?

Смущаясь и не немного побаиваясь, я натягиваю одеяло до подбородка, якобы прячась. На мне из одежды нет ничего, кроме халата.

Ответа не дожидаюсь. Вместо него я слышу, как хлопает дверь комнаты.

* * *

Я быстро иду на поправку. Днями и ночами я торчу в этой комнате, напоминающей зал музея, боясь выйти за её пределы. Я будто бы ожидаю приговора. На самом деле я ожидаю встречи с НИМ.

— Когда ему будет нужно, тогда он и почтит тебя своим визитом.

Это всё, что отвечает мне старик, когда приходит в комнату, чтобы обработать рану и узнать о моём самочувствии.

Спустя два дня постельного режима я начинаю выползать из кровати. Делаю первые шаги. Хромаю. Боль от укуса твари, как змеиный яд, разливается по всему телу, обжигая. Вообще, организм у меня крепкий. Раны и ссадины обычно очень быстро затягиваются. Большой плюс, подаренный природой. Это с виду я такая худенькая и щупленькая. На деле же стойкая и закалённая жестокой жизнью и суровыми законами улиц.

Проходит несколько дней. Семёныч сказал, что мне запрещено выходить из комнаты. Еду мне приносит на подносе Маргарита — служанка. Но она неразговорчива. Девушка просто выполняет свою работу. На мои вопросы отвечает коротко: “да”, “нет”, “не знаю”. Вот и все наши с ней разговорчики.

На территории особняка Мурадова тихо. Мне повезло. В моей комнате есть телевизор. Боже! Я лет сто его не смотрела. В комнате находятся отдельные ванная и туалет. Мне не приходится выходить наружу, покидать комнату. Мне начинает нравиться такая жизнь, о которой я долго мечтала.

Проходит еще несколько дней. Из слов Маргариты я узнаю, что хозяин города уехал по своим делам. Ах, вот теперь понятно, почему в особняке так тихо. Меня кормят щедро и очень вкусно. Я съедаю всё до последней крошки, как будто отберут. Я ем как в последний раз. Потому что знаю, что завтра этого всего может и не быть. С тарелкой почти съедаю, а Рита пялится на меня как на какого-то дикого зверёныша. Мне хочется, чтобы мой рай длился вечно.

Мягкая и тёплая постель. Куча еды. Тепло. Уют. Телек с сериалами. И больше ничего не надо! Но я чувствую, что за всем этим щедрым даром кроется коварный подвох. Я постоянно прислушиваюсь к шуму, к шагам, которые раздаются снаружи дома. Я напрягаюсь и замираю в ожидании того, что ОН войдёт в комнату. Я готовлюсь к встрече с ним. Мысленно строю план. Другого шанса не будет. Я должна убедить Мурадова, чтобы он оставил меня в своем тёпленьком гнёздышке насовсем.