Следующие дни Стас появлялся в угнетенном состоянии. Ему постоянно кто-то звонил на телефон. По отдельным фразам стало понятно, что фирма висит на волоске. Конкуренты получили секретную информацию о компании Селиванцевых.

Москвич даже внешне изменился в эти дни. В помятой одежде, с лёгкой небритостью и кругами под глазами, он лишь изредка приезжал, чтобы переодеться или забрать документы из кабинета. Мне было больно смотреть на угнетенное состояние мужчины. Хотелось прижать его к себе, приласкать и погладить по голове. Но Стас не хотел даже разговаривать. Все его мысли были заняты надвигающимся крахом компании, которую он вместе с отцом строил годами.

По советы Галины, я старалась проявить мудрость и терпение. Я стала тенью этого большого дома в ожидании, что все скоро благополучно разрешится. Но это оказалось лишь началом...

Сегодняшние занятия в Институте были очень прогрессивными . Я освоила новую технику рисования и была в восторге. Мне не терпелось приехать домой, чтобы опробовать в деле новую методику. Промозглая погода заставляла больше времени проводить в теплом помещении и мне это было на руку.

В гостиной я обнаружила Стаса. Он стоял спиной ко мне.

— Стас, наконец-то ты дома. — радостно промолвил я.

Мужчина обернулся и по его лицу стало понятно, что произошло нечто страшное.

— Ч-что случилось? — заикаясь начала я.

— Узнаешь? — москвич поднял руку с белыми листами бумагами. Его взгляд жёстко сверлил меня. Передо мной стоял абсолютно чужой мужчина.

— Что это? — я пыталась всмотреться в листы издалека, так как боялась подойти ближе к злому мужчине.

— Это договор с той самой организацией, которая буквально вырвала из моих рук многомиллионный контракт. Именно из-за этой сделки моя компания сейчас терпит крах, крупные убытки и долги. — все слова Стас произносил чётко и зло. — Вот что удивительно! Конкуренты каким то образом получили важные документы, которые были только в моем доступе. Я долго ломал голову, как такое могло получиться. А теперь все встало на свои места. И знаешь, что помогло вычислить мне предателя?

— Что? — я не понимала, почему москвич так жёстко мне все это рассказывает, но по спине прошёлся ледяной сковывающий страх.

— Эти договора. — Стас ещё раз встряхнул рукой с документами в воздухе. — Марианна, на них твоё имя! Я доверял тебе. Черт побери, как я мог так ошибиться в тебе!

— Стас, я не понимаю, о чем ты говоришь. Это какая-то ошибка. — в моем голосе была слышна мольба.

— Здесь нет никакой ошибки. — москвич устало бросил листы бумаги на журнальный столик, который стоял между нами. — Ведь эти документы я нашёл среди твоих инструментов для рисования!

— Этого не может быть. — я в отчаянии сделала шаг к мужчине, но он лишь выставил руку в знак того, чтобы соблюдать дистанцию.

— Собирай вещи! — произнёс шипящим голосом Стас, а в глазах стояла непреодолимая боль.

— Стас, выслушай меня. Прошу!

— Марианна, ты не можешь оставаться здесь! — рявкнул мужчина, которого я так любила. — К моему возвращению тебя не должно быть в доме!

Стас резко схватил со спинки кресла куртку и выбежал из дома. Услышав звук мотора, стало понятно, что москвич уехал. Уехал и не дал мне возможность объясниться.

Я на ватных ногах подошла к журнальному столик и взяла в руки документы, в которых действительно значилось моё имя. Внизу стояла подпись, как две капли воды похожая на мою. Но я ведь никогда не видела этих документов!

Слезы отчаяния застилали глаза и капали на эти злосчастные бумажки. Я отбросила документы, которые перевернули мою жизнь. Сев на корточки и закрыв лицо руками, я не могла ни о чем думать, а только тихо плакать. В голове проносились слова Стаса, что я должна как можно скорее покинуть дом. Думать о том, откуда взялись эти документы и моя подпись на них, не было сил и времени. Мне надо было быстрее собирать вещи.

Я медленно поднялась в спальню, опираясь рукой о мощные перила. От страха неизвестного будущего и безысходности, голова начинала кружиться. Собрав последнюю волю в кулак, я уложила в свою сумку только ту одежду, с которой и заехала в дом москвича. Дорогие платья, аксессуары так и остались одиноко висеть в шкафу.

Перед выходом я в последний раз посмотрела на внутреннее убранство дома. Столовая, где мы ужинали, плед в гостиной, которым я укрывалась, когда одинокими вечерами ждала возвращения москвича... Отбросив ностальгические мысли, я резко развернулась и захлопнула за собой дверь.

На улице стоял водитель.

— Станислав Юрьевич сказал подвезти вас. — мужчина виновато на меня смотрел, как-будто понимая, что я ухожу навсегда.

— Не нужно, спасибо. Я теперь сама.

Мне некуда было идти, денег было совсем немного. Вернуться домой? Невозможно. Ахмед и мама не переживут такого позора и жизнь моя станет ещё хуже прежней. Хотя и сейчас она не была счастливой. В голове путались мысли от того "Куда мне идти?" до "Как моя подпись оказалась на тех документах?".

Единственный человек, которого я хорошо знала в столице — это Ромео. Я добралась до автобусной станции и позвонила однокурснику.

— Андрей, мне очень нужна твоя помощь... — всхлипывания заглушали мой голос.

— Марианна? Что случилось? Где ты?

— Я на станции. Меня выгнал муж.

Ромео быстро сориентировался и сказал — оставаться на месте. Пока я ждала сокурсника, у меня было много времени подумать. От жалости к самой себе слезы лились ручьём. Внутри станции было мало народу. Поэтому я могла спокойно утирать свои слезы, чтобы никто не видел.

Ромео был одет в свою замшевую куртку, а на шее виделся черно-серый шарф, который как-будто отражал мрачные события моей жизни.

— Уф, вот где ты. — Андрей смахнул с кудрявой шевелюры капли дождя, который начал морочить на улице.

— Извини, что я тебя вот так неожиданно вырвала из дома в такую погоду... Но мне больше не к кому обратиться.

— Ну что ты, все нормально. Неужели он смог выгнать тебя? Как так? Почему?

Мне нечего было ответить на многочисленные вопросы Андрея. Ведь я и сама не понимала, почему так внезапно колесо фортуны отвернулось от меня. Ведь я только начала верить в наше счастливое будущее со Стасом.

— Ладно, поехали ко мне. Сейчас возьмём такси. Это что — все твои вещи? — Ромео посмотрел на одиноко стоящую на полу сумку и понял, что все ещё хуже, чем он думал.

Дождь усиливался. Сквозь запотевшие стекла такси, было видно, как во тьме стекают капли. Они напоминали мои слезы, которые не переставали появляться от воспоминания о том, как Стас не дал мне объясниться и просто выгнал в никуда.

Через час мы наконец доехали до квартиры Андрея, которую он снимал в спальном районе. На третьем этаже располагалось уютная однушка, где умещался диван и многочисленные мольберты художника. Обстановка помещения ярко характеризовала Ромео — небольшой хаос в купе с романтическими рюшами на занавесках и бабушкиными покрывалами. В квартире не было лоска и роскоши, но я сразу почувствовала себя комфортно.