Проснувшись окончательно, я понял, что еще до выяснения отношений с владетельным отцом и Охотничьим Клубом в полном составе впереди маячит дело, не терпящее отлагательства. И вряд ли менее тяжкое, чем вышеперечисленные.

Одеть эльфийскую диву на три золотых — нехилая задача. Хорошо хоть, что у эльфов есть только размер, без различия полноты и роста. Точнее, их размер привязан к росту.

Размышлять на данную тему меня заставило мрачное предчувствие, что сама заняться закупкой гардероба высокородная вряд ли сумеет. Однако надежда еще теплилась в моем вопросе:

— Ты в лавке готового платья хоть раз была?

— Нет. Что не шили специально на меня, то привозили в замок по каталогам, — понимающе отозвалась темноэльфийская дива.

— Понятно. — Чтобы мои тоскливые предчувствия, и не оправдались! Такого не бывает. — Тогда жди здесь...

Полицейские шмотки я скинул тут же при ней и отправился в набег налегке, в своем старом, военном.

Выбрать в торговых рядах обширную и чистую, но не слишком дорогую лавку «с чужого плеча» оказалось нетрудно. А вот для того, чтобы объяснить потребность в женской одежде иной расы, пришлось разыграть целый спектакль.

Наглой походочкой доверенного слуги я ввалился в лавку, озираясь и прицокивая языком. Наметил лоховатого приказчика с карьеристским душком и облокотился на его стойку. Тот немедленно обозначил поклевку:

— Чем могу служить?

Я наклонился к прилавку как можно ниже, оскалился и доверительно вполголоса сообщил:

— Моя высокородная госпожа загуляла... Знаешь эти игорные дома на Высокой набережной? Да так, что осталась и без денег, и без одежды...

— Если без денег, то ничем не могу помочь, — вытянулось лицо приказчика.

— Не суетись, уважаемый, она не догадалась вовремя заглянуть в мой карман, — самым наглым образом ухмыльнулся я. — А там на такой случай всегда кое-что найдется. Немного, правда, — пара золотых полуунциями, да еще мелочь...

Такое «немного» торгаша раззадорило. Наживка заглочена, теперь главное — поточнее сформулировать требования.

— Нужен костюм для верховой езды, подходящий эльфийской леди шести с половиной футов. Не новый, разумеется, но приличный... И белье тоже. Мне ж еще доставлять ее к владетельному супругу!

— Понимаю, конечно, — закивал приказчик. — Как раз случайно есть именно то, что надо. Костюм для Апрельского выезда, полный комплект с бельем в тон. Совсем новый, только пара пуговок потеряна и слегка шов разошелся, но это поправимо. Всего за два с четвертью сам зашью и упакую!

Труднее всего было изобразить припадок немотивированной жадности. Передоверив секцию мальчишке-паковщику, торгаш удалился в подсобку и всего через пару минут возник с внушительным, но легким пакетом, внутри которого что-то нежно шуршало. Я искренне понадеялся, что два золотых и три унции ушли не, за какое-нибудь барахло.

Развернув пакет, Хирра едва не зашипела. Тут и моего скромного разумения хватило понять, какого же я дал маху. В разговоре с приказчиком я не уточнил цвет эльфи! И теперь у нее в руках переливался отделанный золотым шелком, изжелта-зеленый, точнее, цвета лайма, верховой костюм Лесной Леди!

— Может быть, поменять? — неубедительно промямлил я.

— Время дорого! — отрезала высокородная. Пока я снова натягивал полицейскую кирасу и сбрую, она успела сходить в туалет кафе и переодеться. Обтягивающие брючки, расширяющиеся вниз от колена, и узкий камзольчик с широкими же вниз от локтя рукавами. В разрезах от локтя и колена клубятся изумрудные кружева, как и в вырезе до самого горла. Не так уж все и плохо, особенно с черными сапожками, перчатками и угольной гривой. Черного даже многовато.

Последнее навело меня еще на одну мысль:

— Слушай, вот еще... Ты бы прибрала волосы как-нибудь, а то уж очень приметная грива.

— Деньги остались?

— Вот, — наученный горьким опытом покупки костюма, я безропотно отсчитал ей последний золотой. Пол-унции осьмушками и ртутными статирами все же зажал на всякий случай.

Ждать высокородную пришлось почти полчаса. А еще говорила, что времени нет. Зато эффект при появлении оказался просто сногсшибателен. Совет как-то прибрать волосы Хирра восприняла не менее нетривиально, чем предложение умыться у фонтана

Нет, челка и завитки под скулами остались те же. А вот все остальное было безжалостно срезано. Спереди под самую челюсть, сзади — и того выше, с трогательной прядкой-коготком с затылка на шею. Но это было еще не все. Лошадиная доза «ведьминых сливок» превратила ее прическу в немыслимо сверкающий серебряный шлем, а брови — в стальные лезвия.

— Инорожденные Ночи бывают только двух мастей: черной и белой, — пояснила высокородная свое преображение.

Окончательно добила она меня, нанеся последний штрих прямо на моих глазах — надев накрахмаленную для сохранения объема салатовую кружевную маску с узкими прорезями для глаз и подковкой вырезанную над губами, которая держалась на ушных петлях, как очки. После этого сказать что-либо о цвете ее кожи не представлялось возможным.

Да... Вот теперь нас действительно никто не сумеет опознать. И не заметить тоже. Кажется, с идеей легального прорыва через городские ворота приходится расстаться окончательно. Кстати, а что бы мы делали за этими воротами? Месторасположение замка владетельного папочки я так и не удосужился выяснить. Но сомневаюсь, что к нему ходят рейсовые омнибусы, даже семисотых маршрутов. Разве что дилижансы...

Было самое время разобраться с этим вопросом.

— Ваш замок хоть далеко от города?

— Нет, — легкомысленно махнула рукой эльфь. — Лиг двадцать. Минут сорок верхами.

— А если пешком? — ехидно уточнил я. — На верхи у нас как-то денег уже не набирается.

— И не надо. Любого зверя я и без жезла уведу. Это наш родовой талант.

— Откуда? — на почве врожденной скупости меня заел пессимизм. — Из военных конюшен или из наемных? А может быть, из депо омнибусов?

— С ипподрома.

Вот тут она меня уела. Охрана на ипподроме не хуже, но заточена против замышляющих испортить скакуна, а не верхокрадов. Если при тебе нет зелья или амулета, вредного для здоровья, сторожевые контуры на входе в стойла и не пикнут. А Меч Повторной Жизни к опасным для самочувствия вещам уж точно не относится. Скорее наоборот.

Замотав Реликвию в черный шелк плаща и перевязав моей строительной сбруей, Хирра повесила ее за плечо. Оба полицейских стреломета я приладил себе под мышки, рукоятками и складными упорами вперед, а свою стрелялку отдал ей. Высокородная и ее непринужденно пристроила под ремень, стягивающий сверток с Мечом.

Держись, Анарисский ипподром. Мы уже идем.

Расставшись при входе с четвертью унции на двоих и разыграв интермедию «госпожа и охранник», мы медленно продвигались сквозь толпу к ближайшему проходу к стойлам. Совершенно не к месту я снова ощутил голод. Особенно если учесть, что без опаски на ипподроме можно есть только пиццу. Туда хоть видно, что положили.