— Так значит, вам неизвестно, узнала она эту самую Мэри или нет? Как и то, хотела ли она идти с ней на прогулку?

— Нет. Но для чего этой Мэри… — Мэл расплакалась. Грейс, достав из кармана носовой платок, протянула его девушке и участливо погладила ее по плечу. — Зачем кому-то, кто не знает Карен, увозить ее из здания? — справившись со слезами, спросила Мэл. — Ну скажите, зачем?

— Не волнуйтесь, — успокоила ее Энни. — Ответ на ваш вопрос напрашивается сам собой: кто-то хотел уединиться с ней в безлюдном месте и убить. Остается узнать зачем и почему. Карен была состоятельной дамой?

— Кажется, после продажи дома у нее были какие-то деньги, — ответила Грейс. — Но все они предназначались на ее содержание здесь. Не думаю, что ее можно назвать состоятельной. Нет.

— А кстати, что с ней произошло? Парализовало в результате какого-то заболевания?

— Нет, во всем виноват пьяный водитель, — пояснила Грейс. — Перелом позвоночника, разрыв спинного мозга. Такие трагедии случаются чаще, чем вы думаете.

— Страховка у нее была?

— Все, что было, покрывает расходы на ее содержание и соответствующий уход.

— Сколько времени она пробыла здесь?

— Около трех месяцев.

— А откуда поступила?

— Из больницы в Грей-Оукс, недалеко от Ноттингема. Это специальная больница для людей с травмами позвоночника.

— А как она попала сюда? Как вообще это происходит?

— По-разному, — ответила Грейс. — Иногда кто-то в семье больного знает о существовании нашего пансионата. Иногда о нас сообщает местная социальная служба. Лечение Карен в больнице оказалось безрезультатным, они поняли, что бессильны помочь, а каждое место у них на учете, поэтому ею занялась социальная служба и обратилась к нам. У нас нашлась свободная комната, все формальности были выполнены, вот так она и оказалась у нас.

— А вы знаете имя социального работника, который занимался Карен?

— Оно должно быть в ее личном деле.

— У Карен были родственники?

— Насколько я знаю, нет, — неуверенно ответила Грейс. — Я должна посмотреть ее личное дело, тогда сумею более точно ответить на ваши вопросы.

— Я бы хотела взять у вас ее личное дело.

Грейс, подумав секунду, сказала:

— Конечно… Послушайте, а вы серьезно думаете, что мотивом убийства могли быть деньги?

— Я пока не знаю, чем руководствовался убийца, — ответила Энни. — Я просто стараюсь учесть все возможные версии. Чтобы докопаться до истины, нам необходимо как можно больше узнать о Карен, о ее жизни до того, как она попала к вам. А поскольку здесь никто не может нам в этом помочь, придется искать в другом месте.

— Мы рассказали вам все, что знаем, — возразила Грейс. — B ee личном деле вы найдете больше информации.

— Возможно, — согласилась Энни, глядя при этом на Мэл, которая, похоже, пришла в себя и, взяв со стола печенье, принялась за еду. — Нам нужно получить описание этой самой Мэри, и как можно скорее. Должен же был кто-то еще ее видеть! Мэл, скажите, у вас есть время поработать с полицейским художником над составлением фоторобота? Я пока не знаю, как скоро мы сможем прислать сюда художника, но постараемся не тянуть с этим.

— Конечно, — ответила Мэл. — Хотя я никогда прежде не занималась этим, но буду стараться. И ведь я уже говорила: лица ее я не видела.

— У нас отличный художник, — ободряюще улыбнулась девушке Энни. — Вы только постарайтесь, а уж он сможет направить ваше воображение по правильному пути. — И Энни, встав со стула, обратилась к Грейс: — Я пришлю сюда нескольких своих людей, чтобы они опросили как можно больше сотрудников учреждения и пациентов. До нашего отъезда сержант Нейлор возьмет у вас личное дело. Надеюсь на сотрудничество.

— Конечно, — с готовностью подтвердила Грейс.

Энни задержалась в конференц-зале в ожидании Томми Нейлора. Она успела съесть сэндвич с консервированной ветчиной, запив его стаканом воды, и тут появился Томми с папкой личного дела под мышкой.

— Ну, что скажешь? — спросила она Нейлора, когда входная дверь захлопнулась за ними.

— Скажу, что работы у нас непочатый край, — ответил он, помахивая папкой толщиной в полдюйма. — Я, пока шел, заглянул в нее и не обнаружил ничего, кроме медицинской тарабарщины. Там даже нет сведений о родственниках, к которым мы могли бы обратиться.

Энни вздохнула:

— Это испытание, ниспосланное нам свыше. Подумай, как побыстрее прислать сюда художника, хотя я не надеюсь, что это сильно поможет. А я тем временем выясню, что приготовили для нас сержант Маккаллох и его криминалисты.

Паркуя машину перед отелем «Фэвершем», Уинсом все еще размышляла, правильно ли она поступает. Донне Маккарти она сказала, что Джефф на деловой встрече и его отказались звать к телефону. Вместо того чтобы позвонить Джеффу позже, послать текстовое сообщение или на худой конец дождаться его возвращения в Суэйнсхед, она объявила, что сама разыщет его и расскажет о случившемся. Донна с благодарностью и облегчением переложила обязанность сообщить Джеффу о смерти дочери на плечи Уинсом. По дороге в Скиптон Уинсом дважды пыталась дозвониться до отца Хейли, но безуспешно.

Отель находился рядом с городом, недалеко от того места, где за усеянными древними валунами вересковыми пустошами, на которых когда-то жили сестры Бронте, открывались известковые холмы и долины национального парка Йоркшир-Дейлс. Уинсом неплохо ориентировалась в этих местах, поскольку раньше не раз приезжала сюда с группой потхолеров, спелеологов-любителей, но в отеле «Фэвершем» бывать ей не доводилось. Здание, в котором располагался отель, походило на большую помещичью усадьбу прошлых времен, к которой было пристроено еще несколько помещений. Позади здания протекал ручей, и Уинсом, направляясь к входу, слышала клокотание и плеск воды в нем. Пасторальная романтика, подумала она.

Предъявив свое удостоверение девушке-портье, она пояснила, что ей необходимо поговорить с мистером Дэниэлсом. Портье позвонила ему в номер, но на звонок никто не ответил.

— Видимо, он куда-то вышел, — предположила она.

— А в каком номере он живет?

— Я не имею права…

— Я из полиции и нахожусь при исполнении, — оборвала ее Уинсом. — Он забыл взять с собой лекарство, без которого может умереть. У него проблемы с сердцем.

Уинсом сказала первое, что пришло в голову, но слово «умереть» возымело действие. Нетрудно догадаться, какие проблемы ждут отель, если в одном из номеров будет обнаружен покойник.

— Боже мой! — перепугалась девушка-портье. — А ведь он все утро не отвечал на звонки.

Она попросила на время подменить ее и жестом пригласила Уинсом следовать за ней. Они молча дошли до лифта, поднялись на второй этаж и пошли по коридору мимо номеров, у дверей которых стояли подносы с пустыми тарелками и чашками.