— В чем дело? — пробормотала сквозь сон Эмили и повернулась к брату.

— Мне надо просто кое-что проверить, — взволнованно произнес Нил, перебирая собранные ими материалы о Черной субботе, сложенные возле кровати. В основном это были копии вырезок из газет, фотографии и книги из библиотеки Трегарта.

Нил быстро выбрался из постели.

— Ну конечно же! — воскликнул он довольно громко, но затем спохватился и продолжал уже шепотом: — Эмили! Эмили, тебе придется встать, просыпайся!

Он подошел к кровати сестры и потряс девочку за плечо.

— Отгадай, в чем дело! — прошептал он Эмили прямо в ухо.

— Что? — простонала сестра. — Который час? Сейчас уже полночь!

— Сегодня — именно этот день, — пояснил Нил. — Сегодня — Черная суббота!

— О чем это ты? — недоуменно перебросила Эмили.

— Сегодня последняя суббота октября, — продолжал мальчик. — Ровно сто лет назад в этот день была Черная суббота!

Эмили приподнялась на кровати.

— В самом деле? — сонно произнесла она.

— Это должно что-то означать, не так ли? — спросил Нил.

— Наверное, — неуверенно ответила девочка.

— Ты слышишь, как воет Иеремия? — добавил брат.

Эмили кивнула, рассеянно убирая черные локоны со лба.

— Пес ждет нас, Эмили, — не унимался Нил. — Мы должны выйти из дома и следовать за ним!

Эмили бесшумно выскользнула из кровати.

— Что, прямо сейчас, сию минуту, идти туда? — жалобно промолвила она. — Там так темно и холодно...

— Разумеется, мы должны идти, — настаивал брат. — Это наш единственный шанс все разузнать!

— Раз ты так считаешь... — пробормотала девочка, стараясь отыскать в темноте свои носки.

Спустя пятнадцать минут Нил, Эмили и Сэм уже пробирались по тропе вдоль скалистых вершин, следуя за Иеремией. Соленый ветер задувал с моря, и детям было холодно, несмотря на то, что они натянули на себя почти все привезенные из дома свитера. Сэм бежал впереди, изо рта его вылетали клубы пара. Пес часто оглядывался на хозяина, очень довольный тем, что его вдруг вывели погулять посреди ночи.

— Как хорошо, что у меня есть фонарик, — заметил Нил.

Хотя было полнолуние, луна то и дело пряталась за тучами, и все вокруг погружалось во тьму. Дети продолжали свой путь по каменистой тропе. Когда лунный луч вдруг пробивался из-за туч, они видели поблескивавшую во мраке шелковую гладь бескрайнего моря. Как и раньше, Иеремия скрылся из виду, едва процессия приблизилась к мысу Зеннора.

Эмили вздохнула.

— Только не говори мне, что нам опять придется спускаться по той крутой тропке, — сказала она.

Нил кивнул.

— Боюсь, у нас нет выбора, — произнес он. — Ты ведь знаешь, куда ведет нас Иеремия, не так ли?

— Снова в Разбойничью расщелину? — в ужасе пробормотала девочка.

— Точно, — подтвердил Нил. — Я знаю, тут довольно опасно, тропа очень крутая, но ведь мы уже проделывали этот путь днем. Если небо снова не затянется, думаю, нам будет все видно.

Посветив фонариком вокруг, мальчик смог отыскать ту маленькую тропку, спускавшуюся к берегу, которую их отцу удалось обнаружить несколько дней назад.

— Все будет хорошо, — заверил сестру Нил. — Мы быстренько спустимся туда.

— Ладно, — согласилась Эмили, потирая замерзшие руки. — Но как же быть с Сэмом? Он тоже пойдет с нами?

— Не можем же мы оставить его здесь, — и мальчик свистнул псу. — Если мы будем ступать медленно и осторожно, он тоже осилит спуск. Тропа довольно надежная.

Дети услышали долгий протяжный вой с берега прямо под ними.

— Вон он, Иеремия, — Нил указал на пса. — Он подает нам сигнал!

У Эмили перехватило дыхание.

— Мне пойти первой? — спросила она, справившись с испугом.

Когда дети ступили на тропу, луна полностью вышла из-за туч и ярко осветила скалы. Лунный свет отражался в воде, и разглядеть дорогу теперь стало намного проще.

— Это было так легко! — заметил Нил, когда они спустились к берегу. — Мы могли бы проделать весь путь с закрытыми базами!

Сэм сновал туда-сюда по берегу, поднимая песчаную пыль и жадно изучая незнакомые запахи. Дети посмотрели на море.

— Какой отлив, — заметил Нил. — Вода отошла от берега на многие мили!

— Да-да, но вспомни, что отец говорил нам: вода может вернуться очень быстро, — предупредила брата Эмили.

Нил кивнул.

— Нам лучше не задерживаться, пойдем, — сказал он.

Словно услышав слова мальчика, Иеремия вдруг возник прямо перед детьми.

— Идем, Эмили, — поторопил сестру Нил. — Сейчас или никогда.

Дети прошли через пляж. Песок стал постепенно смешиваться с мелкой галькой, затем появились крупные камни, а потом песка не стало вовсе. Приходилось пробираться по скользким валунам.

Иеремия по-прежнему держался впереди, но далеко не отбегал. Нилу казалось, что пес беспокоен как никогда, таким они его еще не видели. Когда дети останавливались, чтобы перевести дыхание, такса садилась чуть впереди и ждала, всем своим видом призывая скорее продолжить путь.

— Пес изменился, — заметил Нил. — Он ведет себя так, будто все предыдущие события были лишь подготовкой к сегодняшнему дню.

— Что ж, надеюсь, ты прав, — вздохнув, ответила Эмили. — Не хотелось бы карабкаться в ночи по скалам напрасно.

Пройдя еще немного, дети добрались до нагромождения темных камней, возле которых остановились в прошлый раз. Дальше начиналась Разбойничья расщелина. Иеремия был уже по ту сторону завала.

— Ну и как же нам через это перебраться? — спросила Эмили, опустив руку на холодную каменную глыбу.

Нил задумался.

— Слушай, давай поднимемся наверх, — предложил он, — затем поднимем Сэма. Потом я подсажу тебя, ты перелезешь через край и дашь мне руку.

Мальчик сунул фонарь за пазуху, чтобы не разбить его.

— Идем!

Детям как-то удалось перебраться через валуны и соскользнуть вниз. Море по эту Сторону каменной баррикады подбираюсь гораздо ближе к скале, волны разбивались об огромные камни, окаймлявшие бухту. Волнам вторило эхо. Луна светила ярко и, казалось, висела совсем низко, заставляя поверхность воды мерцать серебристым блеском.

Сэм бросился бежать вниз, к морю, громко лая от возбуждения. Нилу пришлось свистнуть, чтобы пес вернулся. Сэм неохотно подчинился. Подойдя к детям, он обернулся и с тоской взглянул на море, словно горел желанием искупаться.

— Тебе бы это не понравилось, приятель, — успокоил мальчик Сэма, почесав его за ушами. — Вода просто ледяная!