– Это за городом. – Голос был тихий, едва различимый. И девочка-ангел, которая заговорила с Юлей, была тихая. – Там вода рядом. У меня повязка с глаз сползла, когда он меня выводил. Вода, настил, лодка на берегу. И дерево там же… – Она поникла, обхватила себя руками за плечи, вперила взгляд куда-то в даль.

– Какое дерево? – Юля уже знала какое, но все равно спросила.

– На котором он нас… – Тихий ангел коснулась своей шеи. И остальные тоже, как по команде. – Я тогда еще подумала – вот и все, наконец все закончится и боль пройдет. – Тонкие пальцы уже не гладили, а раздирали кожу на шее, обнажали хрящи, позвонки и связки. Чешется, поняла Юля. Она теперь многое понимала про мертвых ангелов. Единственное, чего она не понимала, – как ей жить со всем этим. – А оно не прошло, стало только хуже. И страшнее, потому что он обещал навещать меня каждый год, а когда-нибудь забрать себе навсегда. Как домашнюю зверушку. Как личного ангела. Понимаешь?

Когда-то, еще при жизни, у нее были зеленые, как луговая трава, глаза, и смеялась она озорно и звонко. Когда-то, еще при жизни, ее бы никто не назвал тихим ангелом, но от той зеленоглазой девочки почти ничего не осталось.

– Я найду его. – Это не было обещанием. Это была клятва, которую не нарушишь, даже если захочешь. – Я найду его и отпущу вас.

Они заволновались. Казалось, они взмыли бы в небо, если бы не эти страшные крылья-якоря. А еще они ей поверили.

– Ты сильная. – Ангел с фенечками улыбалась почти нормальной девчоночьей улыбкой. И на мгновение Юля увидела, какой она была при жизни. Светлая и радостная. Он всегда выбирал таких, полных жизни и надежд. А потом отнимал сначала надежду, а следом и жизнь. – Может быть, у тебя даже получится. А если не получится, – она снова положила голову на плечо, – то ты все равно поможешь. Не нам – тем, кто нас ищет.

Землю от листьев Юля расчищала голыми руками. Павел сунулся было помогать, но она отмахнулась – подожди, я сама! Расчистила землю, взяла в руки сук, сказала торжественно:

– Все, я готова!

Они подходили к ней одна за другой, сжимали мертвыми пальцами ее руку, писали на сырой земле свои имена. Было больно. Едва ли не больнее, чем прошлой ночью, но Юля держалась. Упала она, лишь когда девочка с фенечками поставила красивый завиток после своей фамилии. Соня Рогозина – вот как ее звали до того, как она стала ангелом…

* * *

Что-то происходило. Что-то, что Павел не мог видеть, но мог чувствовать. И с Юлькой, и вокруг нее. По-настоящему страшно ему стало, когда она упала. Его самого накрыло мутной волной не то отчаяния, не то страха, а скорее всего и того и другого. Шумело в голове, дышать получалось через раз, и велик был соблазн не дышать вовсе. Вот лечь бы рядом с Юлькой, обнять ее, закрыть глаза и перестать дышать. Он так и сделал. Сил хватило только на то, чтобы доползти и обнять.

Рядом с ней было чертовски холодно, и сама она казалась сделанной изо льда. А на промерзшей, заиндевевшей земле были отчетливо видны имена и фамилии, написанные Юлькой, но разными почерками. Павел сразу понял, чьи это имена. И как только понял, мутная волна схлынула. А потом очнулась Юля, глянула на него своими синими глазищами, сказала шепотом:

– Надо найти способ отправить их Самохину.

– Найдем. – Он сел, хотел мотнуть головой, но побоялся. – Ты как?

– Замерзла. А ты?

– Я нормально. – Не станешь же ей рассказывать об этом своем диком желании не дышать и не жить! – Юля, что дальше?

– Они описали мне место, где он их держал. – Она встала, помогла встать ему. Вот и поменялись местами. – Это место у воды.

– Тут в нескольких километрах водохранилище. Кругом вода, Юля.

– Там не только вода, там причал и лодка. И очевидно, что какой-то дом. Рыбацкий или охотничий.

– Я же говорю, водохранилище. – Павел постоял с закрытыми глазами, пережидая, пока пройдет тошнота и головокружение. – И территория огромная. По суше нам ее не обойти и за неделю. Если только…

– Если только по воде.

– Ты читаешь мои мысли? – спросил шутливо, но с опаской. Кому такое захочется? Тем более всякие у него возникают мысли. Ну, в смысле, нормальные мужские мысли. И если она сейчас может…

– Нет. – Она мотнула головой. – Я просто сообразительная.

От сердца отлегло. И мысли в голове сразу родились не крамольные, а вполне себе дельные. Им нужно на базу к Павлу-старшему. Дядя водохранилище и окрестности знает как свои пять пальцев. И у него есть моторка. А пока нужно сфотографировать имена, вернуться в дом у оврагов и отправить фотографию в полицию. Есть у него парочка запасных электронных ящиков, вот с одного из таких и отправить. Насколько проще стало жить в век информационных технологий!

В отсутствие хозяйки дому досталось. На его двери черной краской было выведено: «Убийца! Гори в аду!» И окно на первом этаже оказалось разбито. И из забора выломано несколько штакетин. Юля всхлипнула, успокаивающе погладила дом по шершавому боку, переступила порог.

Надолго задерживаться не стали, нашли в Интернете электронные адреса городского УВД, отправили на них фото. Вот на все, что нашли, и отправили. Чтобы наверняка. А еще перекусили. Павел сделал им по бутерброду, Юлька навернула сверху полшоколадки. Жить сразу стало веселее. По крайней мере, Павлу.

* * *

Дядя оказался на базе. Да и где ему быть в разгар рабочего дня? В обществе бухгалтерши Зои Михайловны он корпел над бумажками, на них с Юлькой он глянул лишь мельком и просьбу выслушал вполуха. Квартальные отчеты – дело такое, тут не до любимого племянника и его новой подружки.

– А моторки нет. – Он лихорадочно рылся в толстенном гроссбухе и скрежетал зубами. – Зоя Михайловна, двадцать первый век на дворе, а у вас все от руки, все по старинке! Средневековье какое-то, честное слово!

Зоя Михайловна, пожилая и интеллигентная дама, тяжко вздыхала и согласно кивала в ответ на каждое слово. Павел знал, такие вот перепалки происходят каждый квартал, но заканчивается все хорошо, поэтому вздыхает и кивает она скорее для проформы.

– А где? – Павлу было неинтересно про отчеты, ему было важно про лодку.

– В Караганде! Сезон у нас сейчас, Пашка, какой? Высокий у нас сезон! Лодки все разобрали. А моторку я Трофиму еще на прошлой неделе отдал. До сих пор что-то не возвращает. А зачем тебе? – Все-таки он оторвался от бумаг, глянул поверх очков.

– Да вот, покатать решил… Юлю.

– Погоди-ка, младший, – взгляд дяди сделался настороженным, – а не та ли это Юля, с которой ты в овраге?.. – Он не договорил, нахмурился, а потом прорычал: – Вы охренели, что ли, ребятушки?! В городе такое творится, а вы по оврагам шастаете!

Ахнула Зоя Михайловна, сказала шепотом:

– Так его ж нашли, Павлуша.

– Кого нашли, Зоя Михайловна? Макса Чернова? Не поверю ни в жизнь! Я Макса со школы еще знаю. Нормальный парень. С придурью, конечно, но кто нынче без придури? А ты, младший, давай-ка переселяйся на базу. Мне так спокойнее будет.