— А что раньше делал, то и будешь. Или он у тебя был особо функциональным до этого? — Проводница, вколов ещё какие-то лекарства в ногу ведомому, принялась бинтовать. — Ничего страшного, это не большой палец, повезло тебе. Сейчас до ближайшего убежища доковыляем и затянем тебе раны артефактом. Здесь оставаться уже слишком опасно.

Напарница, перебинтовав ступню парня, ещё сильнее надрезала его армейский ботинок и аккуратно всунула в него раненую ногу. Потом быстро в нескольких местах перемотала ботинок изолентой, чтобы он держался и не спадал, и помогла парню подняться на ноги.

— А что, не так уж и больно… — Новичок самостоятельно сделал несколько хромающих шагов.

— Это пока ты под местной анестезией, а только закончится действие лекарства, там ты и сходишь по большому прямо себе в штаны. Так что дальше без геройства, держись за меня, и почапали быстрее. — Ведущая подставила плечо, чтобы парень смог на него опереться, и они вместе отправились вдоль бывшего берега реки.

Напарники достаточно быстро проковыляли мимо бывших мостков причала, возвышавшихся над поверхностью, и добрались до узкого места пересохшей реки. Здесь они задержалась на несколько секунд.

— Значит, так, ты лапу-то свою подыми, чтоб она не намокла. Этой грязюке в рану лучше не попадать. — Проводница дала ведомому ценное указание и махнула рукой в сторону холма, который некогда был противоположным, обрывистым берегом реки. — Там есть пещера. Местечко укромное, остановимся там.

— А если в ней уже кто-то поселился? Укромное место не бывает пусто, — поделился парень своими опасениями.

— Ну, то их проблемы! — задорно, с ноткой иронии, ответила девушка, и напарники неуклюже перебрались через мелкое вязкое болотце.

На том берегу был ещё один деревянный причал, под которым суетился сталкер-одиночка с детектором в руках. Как только он заметил двоих идущих в обнимочку коллег, то сразу же поинтересовался, нужна ли им помощь. На что проводница ответила, мол, спасибо, братан, но покуда сами справляемся.

Двое сталкеров достаточно резво, если учесть, что один из них был ранен, проследовали вдоль противоположного берега и, выйдя в нужную точку, стали взбираться на холм. Там, между естественных извивов, скрывался от взглядов случайных ходоков узкий разлом земли, расширяющийся в глубь холма просторной пещерой.

— Так, значит, Клин? — спросил я, открыв рот впервые с того момента, как мы увидели впереди на шоссе блокпост.

Проводник шагал дальше молча, как будто я ничего не спрашивал.

Ещё шагов через тридцать я не выдержал и возмутился.

— Погоди! Объясни мне, что это за дурацкая конспирация? Почему я узнал, как тебя называть, только от этого капитана? И вообще, почему ты меня военными запугивал? — выстреливал я вопрос за вопросом. — Они ж там все на расслабоне, как северяне на южном курорте…

Мой спутник резко остановился и повернулся ко мне. Выражение лица у него было не злобным, однако я невольно вздрогнул. В отличие от каменного, ничего не выражающего лица в глазах проводника горела убийственная ярость.

— Знаешь, парень. Тех, кто задает много вопросов, Зона не прощает. И она с удовольствием укоротит любой очень длинный нос, — проговорил он сдержанно, негромко. Если бы не горящий взгляд, по тону и не скажешь, что он вполне может убить за лишнее слово. — Посмотри налево. Что ты там видишь?

— Трава и красивое солнце вдалеке, — ответил я и добавил: — Ну а что там ещё видеть?

Всё-таки отважился спросить. Мне ведь надо разбираться, что к чему.

А ведь действительно, что там ещё может быть? В упор ничего не видно.

Но мой проводник считал иначе. Он присел, зачерпнул горсть земли и бросил её туда, куда только что предлагал мне посмотреть. Неожиданно для меня землю, брошенную проводником, закрутило и, раскрутив достаточно быстро, с хлопком распылило в воздухе. Остался только лёгкий след пыли, осевшей обратно на поверхность почвы.

Я замер, как громом поражённый. Ведь я действительно ничего там не сумел рассмотреть!

— Это первая попытка укоротить твой нос. И второй урок тебе. В таких аномалиях сталкеры теряют ноги. Особенно новички, но бывает, что по пьяни и опытные. Сначала теряют свои ноги, а вследствие этого и жизни. Больше не задавай вопросов, пока я сам не посчитаю нужным что-то тебе рассказать. Или пока мы не окажемся в безопасности, в каком-нибудь укрытии. Всё ясно? — спросил требовательным тоном проводник, которого зовут Клин. Наверное, в честь пистолета-пулемёта. Ну что ж, если он так же хорош и эффективен, как это оружие, то, быть может, в паре с ним и я в Зоне не пропаду, пока буду учиться ходить. По крайней мере хотя бы есть реальный шанс, что пропаду не сразу.

— Ясно, — угрюмо ответил я.

Недовольство собой наполнило меня.

Клин, бесспорно, прав. Я сам виноват. Надо поскорей привыкать к тому, что… «здесь тебе не там».

Мой проводник кивнул в знак того, что услышал моё слово, развернулся и пошёл дальше.

Я шёл за Клином след в след и старательно наблюдал за тем, как он присматривается к деталям, как определяет, где можно идти, а где нет. Понемногу, как мне показалось, я начинал улавливать те нюансы, на которые он обращал внимание.

Вот Клин остановился, осмотрев почву прямо перед собой, резко повернул вправо и двинулся дальше. Я, к своему удивлению, так же, как и он, заметил, что тень от травы там падала в обратную сторону от нормального направления, в котором должна была падать. Я сообразил, что проводник выбирает путь по признакам, не вызывающим опасения. Или по крайней мере направляется в ту сторону, где видит меньше странностей…

До посёлка оставалось ещё несколько километров, а я уже устал, и мне ужасно натёрли ноги мои новые, загодя не разношенные берцы. Ещё через километр мучений я проклял тот день, когда их купил и сдуру решил, что они вполне сгодятся для похода в Зону. Я смотрел, как уверенно и легко шагал в своих старых, истрёпанных многими тропами кроссовках Клин, и жутко завидовал проводнику. Мог бы заранее сказать мне про обувь, хоть что-то посоветовать… На самом деле, конечно, проводник двигался не так уж уверенно и быстро, далеко не прогулочным шагом. Это просто мне слишком тяжело давался каждый сделанный шаг, именно из-за этого я завидовал обманчивой лёгкости хода спутника.

Проковыляв ещё с полкилометра, я решился открыть рот и жалобно попросил остановиться. Он посмотрел на меня, потом ткнул рукой и сказал:

— Видишь вон то дерево? До него дотяни, и там остановимся.

— Не могу-у…

— А ты как думал? Что всё будет легко и просто? Видишь, этот мир реален. И здесь всё взаправду. Даже то, что ты натёр себе ноги. Короче, если не дойдёшь до того дерева, я тебя брошу прямо здесь.

— Ты же обещал помочь!! — отчаянно возопил я.