— Она пошла убивать его, — сказал Пейтон.

Нечего и думать отыскать ее след. Пейтон знал, с какой ловкостью Кирсти умеет прятаться, и потому полагал, что, окажись она даже на расстоянии вытянутой руки, он вполне мог пройти мимо, не заметив ее. И сейчас она шагает навстречу собственной смерти! Как ни сильна была ненависть Пейтона к Родерику, он все же считал, что смерть злодея не стоит жизни Кирсти.

Он выругался и провел ладонью по волосам.

— Попробуй догадайся, какой она выбрала путь, — пробормотал он. — Господи, куда же она могла отправиться первым делом?

— Она отправилась ко двору короля.

Пейтон резко повернулся и увидел стоявшего в дверях Каллума. Мальчик был полностью одет, за пояс заткнут нож. Было совершенно очевидно, что мальчишка решил отправиться на помощь Кирсти.

— Ты уверен? — спросил Пейтон.

— Да, — ответил Каллум. — Когда мы шныряли сегодня по городу, то случайно услышали, что сэр Родерик будет сегодня при дворе короля. Он должен вернуть ее семье земли, которые взял за ней в приданое, Кирсти считается погибшей, а детей у нее, понятное дело, нет. Но этот подонок надеется, что связи при дворе помогут ему оставить эти земли за собой. Она не рассказывала вам об этом?

— Нет.

— Видимо, обо всем на свете забыла, когда мы нашли беднягу Робби.

— Может быть.

— Мы отправляемся за ней?

— Ты остаешься здесь, — строго сказал Пейтон.

— Но…

— Тебе нельзя идти в замок. Тебя могут узнать. Мне придется все время приглядывать за тобой, и я не успею разыскать Кирсти, прежде чем окажется слишком поздно.

После недолгого колебания мальчик с недовольным видом кивнул. Пейтон потрепал его по плечу:

— Я вернусь вместе с ней.

— Родерик ничего ей не сделает?

— Ничего. Зато я сделаю. Как она посмела сбежать из дома, да еще ночью!

Свечи и факелы, освещавшие главный зал королевского замка, давали неровный свет и оставляли множество углов темными, так что Кирсти было где спрятаться, да и перемещаться она могла почти свободно. Она даже удивилась, до чего легко ей удалось проникнуть в главную башню королевского замка. Стражи было на удивление мало, учитывая нынешние неурядицы и непрекращающуюся борьбу за власть. Если не оказывалось подходящего укрытия и ей приходилось идти прямиком, никто не обращал на нее внимания. Кому мог быть интересен какой-то ничтожный юнец?

Наблюдая за толпой вокруг себя, флиртующей, сплетничающей, занятой своими играми в любовь и власть, она приметила, что множество мальчиков и юношей, сквайров и пажей, шныряют в этой толпе, выполняя поручения своих лордов. На них тоже не обращали внимания. А обращались с ними едва ли лучше, чем с рабами. Неудивительно, что, повзрослев, они превращались в безжалостных мужчин, готовых из-за любого пустяка схватиться за меч. Никому и в голову не придет наставить их на правильный путь. Общее безразличие к тому, где пропадают эти юнцы и чем заняты, казалось ей отвратительным. Именно поэтому Родерику удавалось творить свои злодейства безнаказанно. В сердце Кирсти закралось ужасное подозрение, что Родерик рассматривал и королевский двор как свои охотничьи угодья. Ему незачем было увозить мальчиков к себе в Тейнскарр, поскольку никто не мешал ему удовлетворять свою похоть здесь.

Ее братья воспитывались дома, бедность не позволила отправить мальчиков куда-нибудь, и сейчас Кирсти порадовалась этому. Ее братья, здоровенные, шумные молодцы, частенько докучали ей, легко впадали в гнев, однако были добрыми и честными. С Кирсти дружили и не расставались с ней до самого ее замужества. А много ли, думала она, остается у юноши родственных чувств, когда его отправляют прочь из дома в таком юном возрасте? Разумеется, юношам надо учиться многим вещам: как выжить на войне, как держаться при дворе, но для этого необязательно отсылать их из дома. Ее братья умели сражаться, и, хотя манеры их оставляли желать лучшего, кое-каким придворным премудростям их все же обучили — а ведь, они никогда не уезжали из дома. Если когда-нибудь Господь благословит ее чадами, она ни за что не позволит отсылать своих сыновей из дома. Ни за что — тем более что уж ей-то, как никому, хорошо известно, что их подстерегают хищники вроде Родерика.

И тут Кирсти увидела его, и приутихшая было ярость вновь охватила ее. Прижимаясь спиной к стене, отчасти чтобы иметь опору, отчасти ради того, чтобы скрыться в тени, она смотрела на своего мужа. Он стоял, положив руку на плечо какого-то мальчика, похотливо глядя на него.

Нож оказался в ее руке еще прежде, чем она успела об этом подумать — ею двигала потребность защитить ребенка. В этот момент рядом с Родериком возник какой-то мужчина, и не прошло и минуты, как мальчика увели. На квадратном лице Родерика отразилась бешеная ярость, но ее тут же сменила спокойная учтивая улыбка придворного. Кирсти огляделась и поняла, что все мальчики стараются держаться подальше от Родерика. Маленький паж, пробиравшийся с одного конца зала в другой, сделал немалый крюк, чтобы обойти стороной лорда Макая.

Все ясно. К словам Пейтона прислушались! Распускаемые им слухи возымели действие. Взрослые не подпускали Родерика к мальчикам. Сами мальчики предостерегали друг друга. Не так-то легко теперь Родерику охотиться здесь!

Кирсти спрятала нож. Ярость ее поутихла. Она поняла всю нелепость своего плана покончить с Родериком прямо здесь. И таящуюся в этом плане смертельную опасность. Слишком много народу вокруг. К тому же покушение на жизнь Родерика может вызвать к нему симпатию и свести на нет все усилия Пейтона. Мало того. Если покушение окажется неудачным или же ее схватят, сразу обнаружится, кто она такая. Начнутся вопросы и ответы, которые очень быстро выведут Родерика или членов его клана на Пейтона, то есть на детей.

Кирсти также не была уверена, что способна совершить это убийство. Конечно, Родерик — изверг рода человеческого, но хватит ли у нее воли просто подойти к нему и ударить ножом в сердце? Скорее всего нет. Это значит, что ее поймают, она снова окажется в лапах Родерика и погибнет.

Дрожа при мысли о том, что она могла натворить, Кирсти стала потихоньку пробираться к выходу из главного зала.

Выбрав место потемнее, Кирсти остановилась и окинула взглядом толпу. Мимо прошел паж, и, взглянув на него, девушка похолодела. Как мог Каллум пробраться сюда и где раздобыл такой богатый наряд? Она уже протянула к мальчику руку, намереваясь остановить его, как вдруг кто-то схватил ее за запястье.

— Может, стоит все же поглядывать по сторонам — а вдруг увидим нашу девицу прямо на дороге? — обратился Йен к Пейтону, когда они ехали верхом к замку.

— И не думай. Ты ни за что ее не увидишь, — ответил Пейтон. — Эта девушка умеет превращаться в самую настоящую тень.

— В самом деле? — изумился Йен. Они как раз съехали во двор замка и спешились.

Приказав слуге, который вышел им навстречу, подержать лошадей, Пейтон зашагал рядом с Йеном.