— То, которое в обмен на поросят…

— Ах, это свидание… И с кем у нас свидание?

— С Алисией фон Кардеум! — гордо сообщил он. — Голубые глаза, белокурые локоны и та-акая… хм…хм… кхе-кхе…уммм! — мечтательно закатил он глаза.

— С Лиской?! Да она же у меня Андрэ пыталась отбить весь прошлый год! Как ты мог? — возмутилась я.

— Как я мог? Во-первых, таких интимных подробностей я не знал. Но теперь это свидание — мне нравится го-ора-аздо больше! Во-вторых, она мне целых два поросенка доставила! Вот, как я мог!

— То есть, у тебя с ней два свидания? — уточнила я.

— У нас милая… у нас… с ней два свидания! Два чудесных, интимных вечера при свечах!

— Бедная у тебя фантазия! Свидание — это не только вечер при свечах, это поход в кино, в театр или что-то там ещё…

— Буду знать. Но не в этом случае. Ты не помнишь, кто написал в сообщении про ужин с Его Высочеством? Нет…? Не помнишь? — он смотрел на меня, насмешливо улыбаясь.

— Но про свечи там не было ни слова, — строптиво напомнила я.

— Если тебе от этого станет легче, я готов отказаться от свечей! — показывая мне все свои идеальные тридцать два зуба, «пошёл на компромисс» принц.

— И насколько ужин?

— Через час.

— Где?

— В моей комнате…

— Что-о-о?

— Это было решение дамы…

— Слушай! Я более чем уверена, что травить она тебя не будет! Она просто узнала, что ты расстался с Луизой. И ещё не знает, что ты мой жених, так что, вероятней всего, на данный момент, ты ей всё ещё живым нужен! — сообщила я ему своё экспертное мнение.

— А если это ловушка? А вдруг она лишит меня сил и жизни, а тебя рядом не будет! — захныкал он. — А весь этот ужин — это твоя затея. И поросята — тоже твоих рук дело…

— Хорошо, хорошо!.. Я буду здесь. Только веди себя прилично… — пришлось мне согласиться на времяпрепровождение, где будем я, он и ненавистная Алисия фон Кардеум — втроем в одной комнате.

— Ну, это уже как получиться, — ухмыльнулся он. — Я слишком джентльмен, чтобы отказывать даме, если она будет очень настаивать…

— Тогда я точно оставлю тебя с ней наедине, не сомневайся! — вспылила я.

— Ты таки догадливая девочка, я как раз хотел попросить тебя именно об этом! — он самодовольно улыбнулся.

— Я сейчас к себе, а через час буду, — я решила оставить его нарочитую скабрезность без ожидаемой им реакции. — Без меня не смей ни к чему прикасаться и к Алисии тоже! И поставь защиту от феромонов, на всякий случай! — приказным тоном нарочито строго, чтобы лишний раз его позлить, проинструктировала я, направляясь к двери его балкона.

— Ди! Я ранен в самое сердце! — он театрально схватился за сердце. — Ты абсолютно ничего не знаешь обо мне!

Я остановилась, обернулась и исподлобья недоуменно посмотрела на него: дело в том, что на такую реакцию я как-то не рассчитывала, поэтому заинтересовалась ее происхождением.

— У меня врождённая защита от феромонов! — объяснил он.

— Тем лучше! — профессорским тоном констатировала я. — Но всё равно не смей прикасаться к Алисии, ни в коем случае, пока я не дам добро на это!

— А каким образом я пойму, что ты одобряешь? — взгляд его карих глаз излучал игривость на грани непристойности.

— Я буду невидимой и неслышимой только для неё, а для тебя я буду абсолютно и видимой, и слышимой, — осчастливила я его. — Так что ты прав — это будет незабываемый вечер! Можешь начинать предвкушать! — сладко-манящим голосом сирены разрешила я ему. После чего торжествующая я, в связи с тем, что последнее слово всё-таки осталось за мной, села на свою метлу и сиганула через балкон.

Для того, чтобы избирательный отвод глаз работал как положено, одежда должна была быть как можно более невзрачной и обычной, а украшений, способных привлечь внимание, — и вовсе не должно было быть. Поэтому на «свидание» я явилась в старых свободных джинсах и серой водолазке без единого украшения и с забранными в хвост волосами.

— Вот уж никогда бы не подумал, что тебе свойственно подобное благородство! — «оценил» принц мой наряд.

— Благородство? — удивилась я. Ну хоть убей, я не могла понять, причём здесь благородство к моему невзрачному наряду.

— Ты решила позволить Алисии блистать на её собственном свидании, разве это не благородно! — подмигнул он.

Я не могла понять, серьёзен он сейчас или шутит, но решила что, в любом случае, не буду сообщать истинных причин моего выбора одежды. А так как избирательный отвод глаз был фирменным трюком ведьм рода де Матфридинг, то принц определённо не мог знать особенностей манифестации его чар. «Поэтому, — решила я, — нет никакого вреда, а лишь только ирония в том, что принц заподозрил, что я лучше, чем есть на самом деле. Особенно, если учесть, что до сих пор он был уверен в обратном.

В дверь постучали, чем избавили меня от необходимости подтверждать или опровергать его слова. Рауль взмахом руки позволил двери открыться. Я стала так, чтобы входящий не сразу меня заметил, что давало мне время настроить отвод глаз на конкретного человека. Это доставили еду и, судя по нарядному смокингу доставлявшего, он же был и официантом, присланным обслуживать ужин. Едва официант, по просьбе Рауля, покинул комнату (в связи с тем, что его попросили принести, на всякий случай, ещё одну бутылку шампанского), я сразу же приступила к своим «прямым обязанностям» — то есть, дегустации блюд. Вообще-то можно было и не дегустировать. То, что блюда были не отравлены, я поняла сразу, но они так вкусно пахли и были столь изысканы, а я так и не успела поесть…

— Ди! Вообще-то ужин не для тебя! — решил напомнить мне этот жлоб, которому, вероятно, показалось, что я слишком увлеклась дегустацией.

— Свидание не для меня, тут я согласна! Но я уже проявила достаточное великодушие, — я указала на свой невзрачный мешковатый наряд. — Ты ведь и сам заметил! А насчёт ужина…, я, кстати, не ела ничего с самого утра… и именно по твоей вине, между прочим! И потом тут еды на целый полк хватит, — с полным ртом сообщила я ему. — И ещё… — я проживала, сглотнула и добавила: — можешь есть смело, не отравлено!

— Правда? — иронично уточнил он.

— Отвечаю! И очень вкусно…

В дверь в очередной раз постучали. Я снова заняла стратегическую позицию за дверью. На этот раз пришла Алисия, опоздавшая, как и положено порядочной стерве, на двадцать минут. Но надо отдать ей должное — пёрышки она начистила так, что эффект был изумительный. Блондинка, с голубыми глазами и нежной светящейся кожей — сейчас она была воплощением красоты и грации. И это лишний раз напомнило мне, почему я так всегда переживала, когда видела её рядом с Андрэ.

— Рауль! Извини! Я опоздала! Но со мной такое приключилось, не поверишь! — притворно сетовала белобрысая. Я закатила глаза — «неужели этот идиот ей верит?». Хотя, судя по лучезарной улыбке и участливому взгляду, он ещё не решил, что думать.