– Это ты подумай! Разве можно поступать с живыми людьми, как с шахматными фигурами?! – В голове шумело, из-за гулкого уханья пульса он не слышал собственного голоса.

– Я жду тебя сегодня к восьми вечера, – произнес дед устало. – Если ты не придешь, я сочту, что ты отказался от своего будущего…

* * *

Яся волновалась. После разговора с благодетелем предстоящая встреча с Вадимом Закревским, ее потенциальным супругом, больше не казалась забавной авантюрой. Весь день Ясю преследовал запах гари – это догорали сожженные мосты. Отступать некуда, она собственной рукой выписала себе пропуск в другой мир. Вот только о том, какой будет цена, думать не хотелось. И вообще как-то туго соображалось последнее время, свойственные ей решимость и ясность мыслей куда-то улетучились, уступив место страху перед неизвестностью. Но, несмотря на это, Яся старалась бодриться, готовила себя к удивительным приключениям и завораживающим перспективам. Изучить изнутри жизнь таких, как Закревские, – это ж далеко не каждому посчастливится. Ей бы вот только с Петей как-нибудь связаться, рассказать, в какую занимательную историю она влипла.

Наверное, если бы Яся попросила у благодетеля разрешение на звонок другу, тот бы не отказал, но, положа руку на сердце, она и сама не больно-то хотела звонить Пете, потому что прекрасно понимала, как именно он на все происходящее с ней отреагирует. Он скажет, что у нее окончательно снесло башню, и попытается ей помешать. Нет уж, Пете лучше позвонить чуть позже, когда все утрясется. Конечно, разговор ее ждет не из приятных, но к тому моменту она уже не сможет ничего переиграть и Пете просто нечем будет крыть.

Впрочем, у Яси имелось одно весьма существенное оправдание: она сама себе такой зигзаг не выбирала, выбор, предложенный благодетелем, – это не что иное, как фикция. Нет у нее никакого выбора и никогда не было! Поэтому нужно занять выжидательную позицию и попытаться вынести из сложившейся ситуации максимум полезного для себя. А сейчас лучше подумать о предстоящем испытании.

До встречи с суженым оставалось всего каких-то сорок минут, а она до сих пор не привела себя в порядок. Принесенная Вениамином одежда так и лежала аккуратной стопкой на стуле, у Яси даже не возникло желания узнать, что на сей раз ей надлежит надеть. А все из-за разбитого носа, будь он неладен. Как-то хреново заживал ее бедный нос. Мало того, что отек никак не спадал, так еще и под правым глазом нарисовался уродливый синяк. Если б не заверения лор-врача, что ничего страшного с носом не произошло, Яся бы решила, что урод охранник его все-таки сломал. Можно было бы попытаться хоть как-то замаскировать это безобразие тональным кремом, но косметика в списке необходимых вещей не значилась, поэтому на первое свидание с женихом придется переться с кривой рожей.

Минуту-другую поизучав свое отражение, Яся потянулась к приготовленной одежде и застонала. Похоже, Вениамин за что-то ее тайно ненавидел, а иначе чем можно объяснить его чудовищный выбор?! На первое свидание ей полагалось темно-коричневое шерстяное платье на манер школьного и коричневые же боты на сплошной подошве. На фоне этого убожества даже недавние юбка и блузка казались верхом элегантности. Мало того, что платье было велико ей на размер, так еще и кололось, точно власяница. Кожа под ним моментально начала чесаться, и Ясе приходилось время от времени дергать плечами и пускать в ход руки, чтобы унять зуд.

В двери шахматной комнаты деликатно постучались. Спрашивается, на кой черт стучаться, если дверь все равно заперта снаружи?!

– Входите! – крикнула Яся и, задрав ненавистное платье, поскребла бедро.

Вместо ожидаемого и уже почти родного Лехи на пороге появился Вениамин.

– Вы готовы, Ярослава? – спросил он с вежливой улыбкой.

– Я готова откинуть коньки в этом гадском платье, – простонала она. – Вениамин, ты за что меня так не любишь?

– Не понимаю. – На гладко выбритом лице секретаря отразилось искреннее недоумение.

– Я вот об этом! – Яся одернула подол. – На какой помойке ты его откопал?!

– Ярослава, вы несправедливы, – возразил Вениамин. – Вся одежда абсолютно новая, у меня даже сохранились чеки.

– Плевать на чеки! Почему оно такое уродливое?!

– Безусловно, ваш прежний наряд был намного изящнее! – К секретарю вернулась его привычная невозмутимость. – Но, увы, он не подлежал восстановлению, поэтому я взял на себя смелость озаботиться вашим новым гардеробом.

– А чем именно ты руководствовался, когда выбирал вот это?

– Исключительно соображениями практичности. Платье ноское и немаркое. Если вы решите вернуться в свою естественную среду обитания, оно вам очень пригодится.

Яся сделала глубокий вдох, успокаиваясь. Вот ведь гад! И, главное, не поймешь, говорит он серьезно или издевается.

– В естественную среду обитания я не вернусь, – прошипела она. – У меня, между прочим, романтическая встреча. Как ты думаешь, это нормально – прийти на первое свидание в таком платье?

– Прошу прощения, Ярослава. – Вениамин бросил быстрый взгляд на наручные часы. – Шеф не объяснил, для каких конкретно целей я должен подбирать одежду. К сожалению, исправить что-либо мы уже не успеем.

– Ага. – Яся в ожесточении поскребла зудящий бок. – Но в следующий раз по таким вопросам ты лучше советуйся со мной, а не с шефом. Ну, что уж теперь?! Веди меня навстречу судьбе!

Как показало время, Ясина судьба опаздывала или и вовсе не собиралась к ней на свидание. Благодетель заметно нервничал, то и дело посматривал на часы, неодобрительно косился на беспрестанно чешущуюся Ясю. Наконец, когда напольные часы показали половину девятого, дверь распахнулась, пропуская в комнату Ясину судьбу.

Нельзя считать, что Яся была так уж не готова к встрече с Вадимом Закревским, она даже морду его спесивую не раз видела на обложках глянцевых журналов. Но одно дело – фото, и совсем другое – живой человек. Сказать по правде, фото Ясе нравились намного больше, они не могли передать эту похабную кривоватую ухмылку и презрительный взгляд синих, таких же, как у деда, глаз. И даже деловой костюм – расхристанный, расстегнутый пиджак, белоснежная рубаха, ослабленный донельзя узел галстука и запылившиеся, но от того не утратившие щегольского лоска туфли – в жизни выглядел как-то иначе, поддерживал образ отнюдь не уважаемого бизнесмена. Влад Закревский был похож на престарелого мажора: богатого, наглого и пресыщенного жизнью.

– Вечер добрый, – он коротко кивнул деду, задержал пристальный взгляд на распухшем Ясином носу и, не дожидаясь приглашения, уселся в единственное пустующее кресло. – Надеюсь, я не опоздал?

– Вадим, ты пьян! – Благодетель едва заметно поморщился.

– Да, – суженый и не думал отпираться, наоборот, полным раздражения жестом сорвал с шеи галстук, швырнул его на подлокотник кресла. – А иначе как? Вы ж, Владислав Дмитриевич, вознамерились жизнь мою поломать, в демиурга поиграть. Вам же все это, – он махнул рукой в сторону затаившейся Яси, – кажется забавным. Вот я и решил посмотреть на проблему под иным углом. Так сказать, незамутненным взглядом.