Когда Константин и Саша дошли до своих комнат, девушка внезапно обняла жениха за шею и жарко прижалась к его губам.

— Сашка… — прошептал он.

— Я сегодня останусь с тобой!

В глазах Саши вспыхнула такая горячая страсть, какой Костя давно уже не видел… Он обнял любимую, прильнул к ее губам.

Ее дыханье щекотало ему лицо, пробуждая нежность и желание одновременно. Очень скоро они оказались в постели. Он погладил ее спину, провел рукой по талии, чуть отстранился. Она тихо всхлипнула и облизнулась.

Кончиками пальцев он обвел ее соски. Насладившись произведенным эффектом, приподнял ее груди и прильнул губами сначала к одному соску, потом к другому. Она обмякла в его руках, стала податливой.

— Какая ты красивая. — Костя притянул Сашу к себе и попытался заглянуть в ее глаза, но она сомкнула ресницы.

Их тела соприкасались, и девушка чувствовала напряженность его тела, жаждущего близости. Он очертил пальцем контур ее губ, приподнял подбородок и поцеловал. Потом опрокинул Сашу на спину и навис над ней.

Попросил:

— Открой глаза.

Саша вздрогнула и застонала.

— Открой! — повторил он настойчиво.

С трудом она разлепила ресницы.

Ее взгляд был полон страсти, он точно плыл, не в силах сфокусироваться на чем-то одном… Костя обжег ее губы нетерпеливым поцелуем, раздвинул ее ноги и рывком подался вперед. Саша закричала, устремилась ему навстречу, царапая его спину ногтями и мечась из стороны в сторону. Он любовался ею и одновременно двигался, испытывая неимоверное наслаждение.

Ее лоно пульсировало, сжимая в себе его мужскую плоть, она обняла его ногами, желая сделать проникновения как можно более глубокими.

— Ты мой! — выкрикнула она и, обхватив его голову, прижала его рот к своим губам. — Мой! — выдохнула она минуту спустя, и сладкая судорога свела все ее тело. Хриплый стон сорвался с ее губ, и она обмякла под ним, растеклась, как подтаявшее мороженое.

Он приподнялся, положил руки на холмы ее грудей, пробормотал что-то нечленораздельное и рухнул на нее всей тяжестью своего тела. Она ощутила в себе толчки его плоти, и что-то теплое переполнило лоно… Он с трудом перекатился на бок и лег рядом.

— Саша, Сашенька, любимая. — Он снова потянулся к ней, обнял.

Косте клонило в сон, но не хотелось размыкать объятья. Девушка оплела руками его шею, устроила голову на плече и тихо спросила:

— Костя, а ты всегда будешь любить меня?

— Всегда, — ответил он не раздумывая.

— И несмотря ни на что?

— И несмотря ни на что, — отозвался он эхом.

— Я тоже очень люблю тебя. Я готова на все ради нашего счастья. На все!

— Я верю тебе, ласточка моя.

— А ты в курсе, что ласточки уже улетели?

— Откуда ты знаешь?

— Оттуда.

Она выскользнула из его объятий, едва коснувшись кончиками пальцев его губ.

— Ну куда ты? — воскликнул он.

— Я сейчас приду, — прошептала она.

Он улыбнулся.

— Я подожду. — И закрыл глаза…

Объятия Морфея сладки и для мужчин, и для женщин, только последних никто за это не корит…

На небе не было ни единого облачка, и только полная луна лила на землю столько света, что можно было рассмотреть каждый листик на дереве.

Никто не знает, насколько материальна мысль. Этой ночью в доме витали недобрые мысли…

«О, если бы с ней что-то случилось, возможно, он бы уже не пытался связать себя узами брака с другой…»

Было начало первого ночи, когда раздался грохот и послышался пронзительный крик, полный ужаса. Костя выскочил в коридор и помчался к лестнице. Там уже были Нина, дядя и вся семья Мишустиных. Внизу на коленях стоял Валевский, пытаясь что-то поднять.

— Не трогайте ее! — воскликнул Торнавский и быстро сбежал вниз.

Костя спешно спустился за ним и увидел лежащую в странной позе Марианну.

Подошел Мишустин с сыном, предварительно крикнув жене:

— Люда, оставайся на месте!

— Надо вызвать «Скорую»! — воскликнула Нина испуганно.

— И полицию, — мрачно добавил Дмитрий Егорович, вытаскивая из кармана халата сотовый.

— Доченька, моя доченька, — бормотал управляющий.

— Степан Игнатович, ее нельзя трогать, — тихо проговорил Торнавский, потянув Валевского в сторону.

— Она ведь жива, правда?

— У нее шея сломана, — тихо обронил Илья.

— А где остальные? — спросила Нина растерянно.

— Таня и Настя, наверное, не слышали, их комнаты внизу. А Саша… Действительно, где Саша? — спросил Торнавский-старший и посмотрел на Костю.

— Она, наверное, спит, — отозвался Константин и ощутил озноб: вспомнил, что Саши в постели не было.

Раздираемый противоречивыми чувствами, он бросился вверх по лестнице и поспешил в комнату Саши. Она лежала в постели и тихо сопела.

— Саша! — окликнул он ее, но девушка не отозвалась.

Тогда Костя потряс ее за плечо.

— Саша, проснись, Саша.

Она открыла глаза и бросила на него недовольный взгляд.

— Отстань, я спать хочу, на дворе ночь.

— Почему ты ушла из моей комнаты?! Почему? — воскликнул он.

— Захотела и ушла. Ты что, стал сексуальным маньяком?

— Марианна погибла!

— Что?

— Марианна… Она упала с лестницы.

— Как это упала? — Саша широко распахнула глаза, сон тотчас улетел прочь.

— Я не знаю. Надеюсь, что оступилась.

Саша молчала.

— О чем ты думаешь? — спросил Костя.

— Ни о чем. Значит, дядя не женится?

— Сашка! Ты что несешь?! — Сердце оборвалось в груди Константина. — Почему ты не выбежала в коридор? — спросил он внезапно севшим голосом.

— А почему я должна была туда выбегать?

— Все выбежали.

Она пожала плечами.

Костя, потеряв самообладание, схватил девушку и стал трясти.

— Отвечай, почему тебя там не было! Ты что, не слышала?

— Отпусти меня сейчас же! Что я должна была слышать?

— Грохот и крик!

— Я спала!

— Все спали!

— А ты сначала спроси у них, спали они или нет.

— Сейчас приедет полиция.