— Ну и ну, смотрите-ка, кто у нас тут, — сверкнула одной из свои менее приятных усмешек Маша.

— Никак ты птичка, что насвистела вампирам, — плотоядно ухмыльнулся Гвидо, соревнуясь с угрожающим тоном моей ученицы.

Девушка наградила их испепеляющим взглядом, а затем снова повернулась лицом ко мне.

— Я надеялась, что мы сможем поговорить наедине. Мне нужно многое сказать, и у меня для этого мало времени. Разговор пойдет быстрее, если нас не будут перебивать.

— Не выйдет, любезная, — зарычал Гвидо. — Я не собираюсь выпускать Босса из поля зрения, пока ты рядом.

—… кроме того, мне тоже надо сказать тебе кое-что, — добавила Маша. — Например, какого я мнения о тех, кто думает, что лепить лучше не керамику, а чернуху.

Глаза девушки ни на миг не отрывались от моих. При всей ее броваде мне показалось, что я заметил в глубине их мольбу о помощи.

— Пожалуйста, — тихо проговорила она.

В душе у меня произошла короткая схватка и, как обычно, здравый смысл проиграл.

— Ладно.

— ЧТО! Бросьте, Босс. Не можете же вы позволить ей оказаться наедине с вами! Если рядом ее корешки…

— Оторва, даже если мне придется сесть на тебя верхом, ты не…

— Послушайте. — Я оторвал глаза от девушки и обратился к своим взбунтовавшимся сотрудникам. — Мы всего лишь пройдем по дороге несколько шагов вперед, у вас на виду. Если что-нибудь случится, вы сможете прискакать прежде, чем стрясется что-то серьезное.

— Но…

—… и вы определенно не можете думать, будто ОНА намерена напасть на меня. Я хочу сказать, ведь при ней наверняка нет никакого скрытого оружия.

Это был факт. С тех пор, как мы виделись в последний раз, она переоделась в иной наряд, вероятно, для большего соотвествия экзотическим одеяниям любящих костюмированные вечеринки вампиров. Она носила нечто, именуемое, как я слышал, «аквариумным верхом», оставляющее ее живот и пупок восхитительно открытыми, и юбку с разрезами до пояса (если можно назвать два куска ткани юбкой), показывавшую ее ножки куда выше бедер. Будь при ней оружие, она его могла только проглотить. Либо так, либо…

Я поволок свои мысли обратно к спору.

— Неоспоримый факт, что перед толпой она говорить не будет. Так вот, получу я шанс выслушать другую точку зрения на происходящее, или мы будем и дальше вслепую нащупывать информацию, когда на весах жизнь Ааза?

Мои сотрудники умолкли и переглянулись, каждый ожидал, что попасть под следующую молнию рискнет другой.

— Ну ладно, — согласилась, наконец, Маша. — Но будь поосторожней, Оторва. Помни, яд может подноситься и в красивых сосудах.

И так вот, под неусыпным бдительным наблюдением своих помощников, я отошел на несколько шагов дальше по дороге, сказать свои первые слова наедине с…

— Слушай, а как тебя, собственно, звать?

— Хммм? О. Я — Луанна. Слушай, спасибо за поддержку. Около тебя ошивается весьма грозная на вид команда. Я слышала, что у тебя есть последователи, но совсем не представляла, какие они опасные.

— О, коль скоро узнаешь их, они очень даже ничего. Если работаешь с ними изо дня в день, то быстро выясняешь, что они… черт, да никто из нас, на самом-то деле, не столь опасен или эффективен, какими нас подает раздутая реклама.

Я вдруг осознал на себе ее взгляд. На лице у нее появилось странное выражение… своего рода горькая полуулыбка.

— Я всегда слышала, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО могущественные люди склонны преуменьшать свои возможности, что им не требуется похваляться. До этой минуты я никогда по-настоящему в это не верила.

Я действительно не знал, чего и сказать на это. Я имею в виду, что моя известность стала достаточно большой, чтобы я начинал привыкать к тому, что на Базаре меня узнают и много говорят обо мне, но чувства, проявляемые ею, не относились ни к страху, ни к зависти. Среди моих личных друзей и восхищение, и похвалы тщательно скрывались под оболочкой нашей личной разновидности грубого юмора или поддразнивания. Столкнувшись с незамутненным выражением тех же чувств, я растерялся, не зная, как ответить.

— Мгммм, о чем ты хотела поговорить со мной?

Лицо у нее вытянулось, и она опустила глаза.

— Это так неловко. Пожалуйста, будь терпелив со мной, Скив… ничего, что я называю тебя Скив? У меня нет большого опыта в извинениях… черт, у меня вообще мало опыта общения с людьми. Только с партнерами и лохами. И теперь, когда я здесь, я действительно не знаю, что и сказать.

— Почему бы нам не начать с начала? — Я хотел помочь ей избавиться от скованности. — Вы действительно надули деволов на Базаре?

Луанна, не поднимая глаз, медленно кивнула.

— Именно этим мы и занимаемся. Я и Мэтт. Этим и убеганием, хотя я иногда думаю, что убегаем мы куда лучше, чем жульничаем. Может быть, если бы мы лучше умели проворачивать аферы, нам не пришлось бы так много заниматься бегом.

Ее слова ударили по мне, словно умягченный тряпьем молот. Мне очень сильно хотелось услышать, что она невиновна и что все это сплошная ошибка. Я хочу сказать, что она была такой хорошенькой, такой милой, что я мог головой ручаться за ее невиновность, и все же вот она открыто призналась мне в своей вине.

— Но почему? — сумел наконец выговорить я. — Я имею в виду, как ты в первый раз впуталась в обжуливание народа?

Ее мягкие плечи поднялись и упали в беспомощном пожатии.

— Не знаю. Когда Мэтт впервые объяснил мне свою затею, это показалось хорошей идеей. Мне до смерти хотелось убраться с фермы, но я не умела зарабатывать на жизнь ничем, кроме работы на ферме… пока Мэтт не объяснил мне, как легко добыть у людей деньги, сыграв на их жадности. «Обещай им что-нибудь за здорово живешь, — говорил он, — или за такой мизер, что они подумают, будто ОНИ надувают ТЕБЯ». Когда он излагал в таком духе, это дело казалось не таким уж плохим. Выглядело скорее умением оказаться достаточно умным, чтобы перехитрить думающих обмануть тебя.

—… продавая им магические предметы без признаков магии, — закончил я за нее. — Скажи мне, почему вы просто не занялись магической торговлей по-настоящему?

Она подняла голову, и я уловил в ее печальных синих глазах быструю вспышку огня.

— Мы не знали никакой магии и потому нам приходилось подделывать ее. Тебе этого, вероятно, не понять, так как ты — неподдельный мастер-маг. Я это поняла, когда впервые увидела тебя в Поссилтуме. Мы собирались обманом добиться места Придворного Мага, пока не появился ты и не блеснул перед короной образчиком настоящей магии. Даже Мэтту пришлось признать, что нас превзошли в мастерстве, и мы своего рода слиняли, прежде чем кто-нибудь попросил нас показать, на что мы способны. Думаю, именно тогда я и…

Она оборвала фразу, бросив на меня испуганный, виноватый взгляд, словно она собиралась сказать что-то такое, чего ей говорить не следовало.