– И тебе здоровья, мил человек, – с чувством собственного достоинства ответил торговец.

Николай указал на первый попавшийся ему на глаза нож и спросил:

– Мне бы хороший боевой нож.

– Тот, на который ты указал, я бы не советовал брать. Он татарский, и железо у него плохое. Возьми лучше вот этот. Я его сам из шведского железа делал. Случись чего, не подведет, ручаюсь головой!

– Так ты кузнец?

– А то! Почитай, весь наш род – кузнецы, – гордо ответил парень.

– Тогда беру, – проведя по кромке острого, как бритва, ножа, ответил Николай.

– Смотрю, у тебя и для еды ножа-то нет. Вот, возьми вот этот, – произнес кузнец и указал на похожий как близнец нож покороче. – Я их и прозвал «Братья». Оба из одного железа сделаны. Так что не пожалеешь о своей покупке.

– А ножны к ним у тебя найдутся?

– Так как же без них я тебе ножи-то продам? – удивился кузнец. – Как же ты их носить-то будешь? Хотя, я смотрю, на тебе и пояса-то нет, чудно!

– Я только недавно как из дальних странствий приехал домой. Там как-то обходился без пояса и ножей, – попытался оправдаться Николай.

– А-а, то-то я смотрю, ты как-то не по-нашенскому одет, и говор у тебя больно странный. Ну, ничо, родная сторонушка тебя приоденет, и станешь ты как заправский московит выглядеть! – улыбнулся кузнец.

– Вот я как раз на торг и выбрался, чтобы себя в божеский вид привести, – ответил Николай и стал разворачивать шпагу.

Кузнец с любопытством следил за действиями Николая, а когда он развернул шпагу, то ахнул и зацокал языком.

– Эт где ж ты лепоту-то такую себе добыл?

– По случаю получилось, ворога одолел. Вот от него она мне и перешла, – объяснил Николай.

– По праву – законная добыча, – одобрил кузнец. – А хочешь-то чаво?

– Ножны мне нужны к этой красоте.

– Это оружие, конечно, без хорошего дома прям как сирота. У меня дядька по коже знатный мастер. Полагаю, что дня за три управится, а заодно и пояс тебе хороший может сделать, чтоб такому доброму оружию под стать было!

– Вот и ладно! Мне бы еще ложку, а то смотрю, у вас даже в таверну все со своей ложкой ходят.

– Так выбирай. Хошь железную, хошь бронзовую – все у меня есть. Ну, а если там надумал серебряную, а тем паче – золотую, то это уж тебе к мастеру по золотым и серебряным делам али Немецкую слободу посяти. Тама тоже найдешь.

– А давай у тебя бронзовую возьму.

Кузнец обрадовался, что Николай берет весь товар у него, и даже решил подарить ему бронзовую ложку с хитрым орнаментом.

– Вот, держи и помни кузнеца Онуфрия. Ежель что, заходь ко мне и не стесняйся. Там поправить чаго, лезвие подровнять – эт для меня запроста, а через три ден заходи забирать ножны и пояс.

Николай расплатился с кузнецом за ножи, дал задаток за ножны и пояс, и они полюбовно распрощались. Торговые ряды с одеждой находились тут же, недалеко, в Нитном переулке. С ней он долго не заморачивался, тем более что размер одежды был один на всех. Только подпояшься кушаком, и все дела. К ней полагалось еще одевать зипун на улицу, поверх него – кафтан. Труднее всего оказалось обуться. Нужны были короткие сапоги, но их пришлось делать на заказ. Не было у сапожника готовых сапог больших размеров. Мастер долго охал и вздыхал, обмеряя ноги Николая. Кожи и времени требовалось много. Но он обещал, что через седмицу, то есть неделю по-нашему, сапоги будут готовы. Заодно приобрел себе пояс для ножей. Не все же время ему ходить с дорогой шпагой у всех на виду, поэтому два пояса ему не повредят.

Уже уходя с торга, Николай обратил внимание на одиноко сидящего торговца. У его лавки не было желающих что-то приобрести, и он не кричал и не нахваливал свой товар. Николаю стало любопытно, чем торгует этот молчаливый продавец. К его удивлению, он торговал бумагой. Было у него еще несколько книг, перья и чернила. Еще у него на прилавке лежало увеличительное стекло в красивой оправе. «А вот это мне может пригодиться», – подумал Николай.

– Почем стеклышко, хозяин? – спросил он.

Торговец с любопытством взглянул на покупателя и спросил:

– А ты хоть ведаешь – для чего оно?

– А чего же здесь ведать, это увеличительное стекло, – пожал плечами Николай. – Мне бы еще и бумаги, да и перо с чернилами у тебя возьму.

Любопытный взгляд торговца тут же трансформировался в уважительный.

– А много ли бумаги брать будешь?

– Три десятка листов пока у тебя возьму.

Немного поторговавшись, Николай забрал писчие принадлежности и увеличительное стекло. Это, конечно, не современная оптика, но все же лучше китайской пластмассы. Вещей понемногу набралось прилично, а времени до вечера еще оставалось много. Поэтому Николай решил отнести одежду и писчие принадлежности к себе в таверну. Подкрепившись в общем зале таверны, он ушел в свою комнату. Прилег отдохнуть, а заодно и хорошенько обдумать свою легенду. Ведь должны быть у него в этом времени какие-то родственные связи, а про них у него ведь обязательно спросят.

Ближе к вечеру Николай отправился с визитом к боярину Остафьеву. Стражник был прав – более основательного двора на Никольской улице не было. Кроме того, она была достаточно широкой, в двенадцать сажень, что по-нашему – примерно двадцать пять метров. Ближе к кремлевским воротам она была мощенная деревянным тесом. Вообще-то мощеных улиц в Москве в то время было еще совсем немного. Хозяин трактира предупредил, чтобы долго не задерживался, потому что на ночь многие улицы в городе будут перегорожены рогатинами, а по ним будет ходить стража, и как бы они его не приняли за ночного татя. За высоким деревянным забором виднелся внушительный двухэтажный каменный дом. Николай постучал в ворота.

– Хто тута стучится, кому дома не сидится? – раздался грозный окрик из-за ворот.

– К боярину Остафьеву Алексею Никифоровичу, по его приглашению гости.

Загремел засов, и ворота слегка приоткрылись – только чтобы пройти одному человеку. Слуга пристально осмотрел гостя. Николай назвался, и он пропустил его во двор. На верхней лестнице дома стоял сам боярин Остафьев, он явно ждал его.

– Ну проходи, гость желанный!

Хозяин дома пошел вперед, показывая дорогу. Дом был большой, и по незнанию можно было и заплутать.

– Проходи, садись, спаситель наш дорогой! – произнес боярин Остафьев и с гордостью указал на стул за уставленным яствами столом.

Николай поблагодарил, сел и огляделся. Стол действительно был уставлен знатно: разносолы, заливное мясо и белорыбица, яблоки свежие и моченые, квас и сбитень. Боярин с любопытством разглядывал гостя.

– Так в своей басурманской одеже и ходишь? – добродушно спросил хозяин.

– Был сегодня на торгу, но трудно мне подобрать сапоги подходящего размера.