его бывшая ученица по имени Вэй Ин. Во время учебы она боготворила Ай Цина и теперь приехала в Гуйлинь, явно чтобы встретиться с ним. Когда отец, все еще тоскующий от несчастной любви, услышал стук и открыл дверь, то с изумлением увидел ее. Она помогла ему выбраться из отчаяния и вскоре переехала к нему жить. К моменту возвращения Чжан Чжужу с их дочерью, Циюэ, брак уже было не спасти.

В сентябре 1939 года директор школы в Синьнине в соседней провинции — сельской Хунани — пригласил Ай Цина на должность учителя, и тот принял предложение и взял с собой Вэй Ин. Они поселились у подножия холма в простом доме из земляных кирпичей, неподалеку от реки Фуи, где под карнизом сушились перцы чили и листья табака, а у порога грудой лежали тыквы. Вся их мебель состояла из деревянной кровати, стола и табурета. По вечерам отец зажигал керосиновую лампу, готовился к уроку на следующий день и проверял домашние задания. Вернувшись в сельскую местность, он написал много стихотворений о деревенской жизни, где часто звучали нотки грусти, которые передавали нескончаемые тяготы крестьянского быта. Его наблюдения обострили чувство социального неравенства и усилили уверенность в том, что право собственности на землю требует пересмотра.

В начале октября того года Чжан Чжужу вместе с Циюэ и еще одной супружеской парой отправилась в Синьнин. В дороге она родила мальчика и на месяц осталась в Синьнине, чтобы восстановиться. Она согласилась на развод, оставив новорожденного на попечение отца, а сама уехала с дочерью в Цзиньхуа. Отец никогда до конца не верил в брак, устроенный его родителями. Как и многие другие прогрессивные мужчины того поколения, отец считал такие браки пережитком феодального строя и в душе желал любить свободно, как было принято на Западе и все чаще стало встречаться в Китае. Через несколько недель двадцатидевятилетний отец женился на семнадцатилетней Вэй Ин.

В роли учителя отец вел себя весело и непринужденно, а его истории и шутки часто вызывали в классе взрывы хохота. Но преподавание имело весьма отдаленную связь с литературным творчеством, по которому изголодалась его душа. Писательство для отца было столь же важно, как сама жизнь.

Однажды Вэй Ин получила письмо от одноклассницы, которая жила на территории, подконтрольной Новой 4-й армии — главному воинскому формированию Коммунистической партии во время войны с Японией. Письмо рисовало яркую картину сложной, но вдохновляющей военной службы и приглашало Вэй Ин присоединиться. В глазах этой идеалистически настроенной девушки однообразная жизнь в синьнинской глуши не могла сравниться с новой жизнью в коммунистической зоне. В этот раз она не решилась действовать, но стремление служить на благо великой идеи у нее осталось.

Не только Вэй Ин хотела уехать — Ай Цин тоже был готов к переменам. Из Чунцина, китайской столицы военного времени, ему поступило предложение о работе от Тао Синчжи, директора школы Юйцай, известной тем, что в ней учились сироты войны и другие бездомные дети. Такую возможность нельзя было упускать. Так что он собрал книги и рукописи со стихами, и вместе с Вэй Ин и оставшимся на их попечении младенцем они сели на судно, которое должно было отвезти их на север.

Но им почти сразу же пришлось вернуться в Синьнин. В пути ребенок отказывался от еды и постоянно плакал, так что у отца не оставалось иного выбора, как найти ему кормилицу, чтобы та ухаживала за ребенком в своем доме. Со временем кормилица сочла плату недостаточной и передала младенца одному учителю и его жене. А потом его временные приемные родители, встревоженные боевыми действиями в Хунани, увезли его в Гуйлинь, но еды и медикаментов в военное время не хватало, так что мальчик заболел и умер. Представить себе не могу, как горевал отец, узнав о смерти сына. Он любил детей, родительский инстинкт был в нем силен, и однажды он сказал, что без этого инстинкта у человечества не было бы будущего.

Ай Цин и Вэй Ин снова отправились в путь, на этот раз вдвоем, сев на пароход до Шаояна — их первой остановки на долгом и непростом пути до китайской столицы военного времени. Но теперь в их браке уже наметились трещины. Вэй Ин не переставало мучить то, что Чжан Чжужу оставила дитя с ними, и в их сердцах тихо зрел раздор.

С начала японской оккупации восточного Китая прошло более двух лет, и сложилась непростая ситуация: японцы контролировали восточную часть страны, в том числе прибрежные районы и низовье реки Янцзы, националистическое правительство — юго-запад и некоторые районы северо-запада, а коммунисты вели активную деятельность в разных местах по всей стране, особенно на северо-западе. После того как ранний период сотрудничества националистов и коммунистов закончился кровавой резней в 1927 году[16], коммунисты решили учредить так называемые советы (самоуправляющиеся коммунистические мини-государства) в отдаленных районах вроде южной Цзянси или западной Фуцзяни. Но в октябре 1933 года националисты окружили базу коммунистов в Цзянси, вслед за чем рабоче-крестьянская Красная армия начала эвакуироваться. После продлившегося в течение года отступления через всю страну, так называемого Великого похода, оставшиеся силы коммунистов перегруппировались на севере провинции Шэньси, в нищей северо-западной части Китая. К тому времени Мао Цзэдун уже заявил о себе как один из лидеров Коммунистической партии.

В декабре 1936 года два крупных военачальника Национальной армии поместили Чан Кайши под домашний арест и заставили его отказаться от попыток атаковать коммунистов и объединиться с ними в борьбе с Японией. Результатом этого так называемого Сианьского инцидента стал второй период сотрудничества между двумя партиями. В 1939 году Чунцин не только служил временным пристанищем для Националистического правительства, но и принимал делегацию от Коммунистической партии Китая.

В мае 1940 года отец и Вэй Ин после череды задержек наконец смогли сесть на пароход, идущий по Янцзы до Чунцина. Они уже потратили все деньги, так что спать пришлось прямо на палубе, пока пароход шел через окутанные туманом Три ущелья. До Чунцина они добрались 3 июня 1940 года, и весь их путь занял больше месяца.

У Ай Цина не было ни гроша, так что он обратился за помощью в Ассоциацию работников искусств, и им с Вэй Ин нашли жилье в северном крыле штаб-квартиры Ассоциации с видом на реку Цзялин. Неделю спустя они стали свидетелями одной из многочисленных бомбежек, от которых военная столица Китая страдала на протяжении всего конфликта с Японией. Стены и потолок их комнаты прошила шрапнель,