– Или где, – проворчал я.

– Кстати, – ваш новый знакомец один из немногих, предсказавших судьбу Государства Российского, – граф поднял вверх указательный палец. – Я недаром хотел познакомить вас, потому как он первый обратил внимание на то, что выпадет России в истории человечества. Никто до него и после него не сумел с такой точностью прочитать матрицу истории, хранящуюся в недоступном обычным людям Зазеркалье.

– Простите, граф, – уточнил я. – Вы изволили упомянуть историю России или Совдепии? Потому что это две разные страны и два разных населения. Если в девятнадцатом веке любой татарин, чухонец или мордвин считал за счастье быть гражданином России и называть себя русским, то после победы исторического материализма национальность – русский – вообще исчезла из понятия. Нынешние Кремлёвские ямщики вообще предлагают отказаться от национальности русский и заменить её бездушным, но красивым словом россиянин! Обидно, когда страной управляют не государи, а кухарки и кучера.

– Ах, друг мой! – Сен-Жермен картинно махнул рукой. – Откуда же в Средние века кто-нибудь смог бы узнать о беде страны вашей?! Даже я совсем недавно был удостоен чести узнать, какие на Россию свалились невзгоды. Именно поэтому мы не обходим страну своим вниманием. Но того, что сотворили в России русские бунтари, долго ещё не исправить.

А Нострадамус говорил тогда только то, что ему сообщали из Зазеркалья. Посудите сами. Вот некоторые катрены из его «Столетия».

Граф привычно взмахнул рукой, и бегущая строка на стене ожила.

– Любопытен катрен II, 29:

– Вспомните, не было ли в вашей стране полководца, покорившего Альпы? – улыбнулся граф. – Многие именитые люди Государства Российского только тогда и обратили внимание на сказанное за много веков вперёд каким-то лейб-медиком, колдуном и вообще чернокнижником. Как мог алхимик знать о восточном полководце, преодолевшем Апеннинские горы?

Я, не веря глазам своим, хотел было вновь прочитать бегущую по стене строку, но она уже успела исчезнуть. Тем не менее, прочитанного хватало, чтобы серьёзно задуматься. Ведь такое придумать невозможно. Выходит, Нострадамус действительно умел считывать информацию с каких-то временных скрижалей? Но тогда зачем на земле человек, если всё фатально рассчитано и предопределено?

– Граф, скажите откровенно, вы тоже принимали в этом участие?

– В составлении предсказаний Мишеля Нострадамуса? – удивился Сен-Жермен. – Вовсе нет! Помилуйте! Право слово, я не равнодушен к России уже давно. И проявлял внимание к становлению Государства Российского многим раньше лейб-медика Нострадамуса, хотя… хотя неизвестно до сих пор, кто же из нас старше по возрасту.

Что же касается вашей страны, то я всегда вспоминаю о ней с большой любовью и сочувствием. Когда-то я познакомился с принцессой Фике в Версале. Вернее, с её матерью. О, принцесса была тогда такой милой девочкой! Она с ранних лет обладала живым умом и сообразительностью. И славно, что ваша страна получила достойную госпожу.

Сами судите, – поднял граф руку и отстранил, чтобы полюбоваться перстнями, – Фике на роду было предписано стать властительницей. Владелицей не какого-нибудь поместья или же замка, а целой страны. Но предсказание предсказанием, а где взять страну? Ведь не вылепишь целое государство из глины!

И тут выпадает выгодная русская партия с цесаревичем Петром III. По сути, он должен, обязан был стать самодержцем не хуже деда, хотя Пётр Первый, мягко говоря, недолюбливал свою державу. Древнее имя Юпитер произошло от кельтских «Иу» – старый, и «Пит» – половой член. Печально, что вторая часть имени древнего фаллического бога была фундаментальной сущностью Государя Всея Руси. Благо, что он наследника успел сотворить. Правда, какой из него наследник? Тряпка, безвольный, бесхитростный и подвержен любому влиянию из вне. Что прикажете делать царице за таким мужем?

– Граф, так воцарение Екатерины Великой действительно ваших рук дело? – изумился я. – Вы помогли Фике взгромоздиться на российский престол и устроить из него светский траходром?

– Нет и ещё раз нет! – поморщился Сен-Жермен. – Мы не делаем революций, переворотов, войн и прочей адовой безнаказанности. Что наша жизнь? – Игра! – как сказал один поэт. И не наш ли Господь – первый из игроков? Не Он ли расставляет всех и вся, но смотрит, что из этого получится. Да, игра изначально предопределена, но конец никому не известен, даже Всевышнему. В этом вся суть.

Ведь каждый человек сам выбирает свою дорогу, каждый поступает по свободе совести, если она у него сохранилась. Поставить человека в забавную ситуацию, столкнуть с крутящимся колесом бездумной Фортуны – это ли не привлекает внимания всех инфернальных нелюдей и служителей Господа!

А уж Всевышний очень любит весёлые шутки. Вы, вероятно, скажете, что с людьми не слишком радостные истории получаются. Ведь так? Могу вас уверить: всё зависит только от человека. Если он места себе не находит не искупавшись в волнах горького моря, то ему обязательно будет предоставлена такая возможность. И даже ангелы разрешают поплакаться в жилетку. А потом сами же и подтолкнут – купайтесь, мол, в слезах своих, пока не надоест.

Когда же человек самовлюбляется, начинает считать, что пришёл в этот мир получить массу удовольствий от горя, печали, стонов о себе-любимом, можешь без зазрения совести помочь ему. Падающего – толкни.

По стене снова пробежали огненные строки. Я уже без подсказываний графа впился глазами в Нострадамовские пророчества.

– В этом катрене, – граф принял на себя обязанности экскурсовода, – просматривается история всего государства Российского от Петра Великого до демонической мавзолейной мумии, которая и поныне радует своим присутствием посетителей Красной площади.

Единственное непонятие вызывает четвёртая строка. Воистину, что нам понимать под выражением «море»? Если здесь, как и в следующих предсказаниях, под морем можно подразумевать революционное цунами, то всё в порядке. Собственно, толкователей «Столетий» за четыреста лет набралось столько, что куда уж мне с пионерскими мозгами?!

Тем не менее, не помешает обратить внимание на некоторые любопытные откровения Проповедника. Ведь если у человека что-то получается, то никогда не следует проходить мимо. Кто знает, если бы ваш последний монарх обращался б к таким вещам повнимательней, может быть, смогла бы Россия избежать революционных потрясений.

– Смогла бы, или всё же нет, никогда? – полюбопытничал я. – Ведь каждый человек выбирает свой путь, и каждая толпа выбирает свой. На то она толпа. Вот почему я ненавижу толпу, но в то же время каждому человеку в отдельности готов подать руку. В одиночестве любой человек – личность, в толпе – баран. А наша страна со времён исторического материализма живёт принципами бараньего стада – в рамках с подрамными законами, писанными по заказу захвативших власть нелюдей, нагло продающих страну.