– Что есть Шмыг? – осведомился верховный водовик и даже чуточку оживился.

Выглядело это пугающе: волосы зашевелись с такой скоростью, что отдельные жгутики слепо натыкались друг на друга, отскакивали и тут же завязывались с соседом. Этак у его мокрейшества на голове одни узелки останутся.

– Мой домашний питомец. Его нужно кормить и оберегать. Сам он не умеет.

– А, у меня тоже есть аквариум, – сообразил главный горгон и величаво кивнул Ириа, коротко бросив: – Сопроводи.

Неужели так просто? Уж с одним заторможенным горгоном я точно справлюсь.

Не бежать к выходу оказалось очень сложно. Не танцевать – еще сложнее. Хотя больше всего хотелось проорать: «Я гений!». Я ликовала до выхода, в который прошлый раз меня втянули без спроса, и глупо улыбалась ошалевшему Хруму. И даже предложение чуть-чуть подождать, сказанное заунывным речитативом не насторожило.

Я уже знала, что меньше, чем на тридцать капель, можно и не рассчитывать, а потому уселась прямо на пол, раз больше некуда. А что? Чисто, сухо – уж не знаю, как они это делают и почему не устают. Или непринято и отдыхать дозволяется только его мокрейшеству? Рядом развалился Хрум, используя мои колени вместо подушки. Эх, надо было первой место занимать. А теперь придется сидеть.

Кажется, мы задремали, а я даже увидела короткий сон о поднятии погружного дома и порадовалась прямо во сне: значит, получится. А проснулись от едва слышного, но не менее раздражающего: шлеп, шлеп, шлеп. Хм, Ириа вроде тихо ходит.

Через пару капель я узнала, что один Ириа ходит тихо, а вот целый отряд ирий очень даже громко шлепает. И только сейчас заметила, что все они босиком, а на ногах и руках между пальцами у них перепонки. Небось, и жабры есть. Эх, одна я тут в воде банально захлебываюсь.

Рядом ругнулся Хрум и послал мне нахмуренный взгляд. Ясно, что подумали об одном и том же. У его мокрейшества может и длинная шея, но мозги работают как надо. Мало того, что не поверил в питомца, так еще и конвой с трезубцами в руках приставил. Ну хоть в чем-то мы может оправдаться. Шмыга я лично всем под нос запихну.

– Отплываем, – пробулькал Ириа.

– Э, подождите, а я? – он вопросительно посмотрел, и я поспешила ответить. Если он будет уточнять сам, то мы тут до вечера беседовать будем: – Я не умею дышать под водой. Мне Хрум помогает. Но ему нужно время.

Двадцать истуканчиков не моргая застыли напротив, как никогда напоминая кукол. А они точно живые? Мне все больше кажется, что ими всеми управляет кто-то один. Хруму тоже не уютно: заклинание он поставил в трое быстрее, чем в предыдущий раз.

Люк бесшумно раскрутился, медленно увеличивая поток поступающей воды. И хотя я готовилась к подобному, ощущение подхватывающей стихии не понравилось. Не знаю даже удалось бы найти самой верх, низ и выход в этом водовороте, если бы не приятель, вовремя оказавшийся рядом.

Он вытянул меня наружу, где обнаружилось потрясение номер два. Медлительные существа плавают в воде настолько быстрее нас, что даже и речь быть не может о том, чтобы по-быстрому сбежать и отплыть. Один Хрум, пожалуй, мог бы посоревноваться в скорости, но со мной в компании: без шансов.

Я все-таки рискнула и прошептала, едва шевельнув губами: «Беги!». Расчет прост. Сбежав, он сможет привести помощь, чтобы вызволить меня. А я продержусь как-нибудь. Не варят же они глупых ныряльщиков. Тот отрицательно мотнул головой и скорчил такую свирепую рожу, что я больше и не пыталась.

В тишине мы доплыли до погружного дома и еще раз оценили прозорливость верховного водовика. Четверо стражников поднялись с нами внутрь «дома», остальные его окружили. Трезубцы в их руках угрожающе потрескивали от проскальзывающих на зубцах молний. Как-то не хочется проверять на себе силу их зарядов. Судя по тому, как уверенно они держаться в воде, в своей стихии они способны на многое.

Внутри нас встретил Шмыг таким бурным писком и метанием, что сразу не поймешь: зол, встревожен или удивлен. Заметив чужаков, он пригнулся к полу и прекратил верещать. А те так заинтересовались шмыгриком, что смотрели только на него. Хотя трещащие трезубцы так и не выпустили.

Я обернулась к Хруму и усиленно заморгала, надеясь, поймет. Сбежать не получится, но наверху остался Горб. Если пробраться к пульту управления, можно послать сигнал. Приятель нахмурился и кинул осторожный взгляд в сторону рубки. А я подхватила опешившего Шмыга и затараторила, стараясь мельтешить как можно больше.

– Это шмыгрик! – прогорланила я, пихая упирающегося зверька каждому в лицо. – У вас есть такие? А еда для него найдется? Или надо с собой брать? А у нас мало запасов. Надолго не хватит!

Назад, вперед, в бок – я металась по жилой комнатке, стараясь создать как можно больше шума. Жаль, погружной дом слишком не поворотлив: без корабля и Горба его со дна не поднять, а то мы бы рискнули.

Подводные жители сперва пытались поспеть за моими перемещениями и усиленно крутили головами, но через пару минут приноровились следовать взглядом. Я же снова оценила сообразительность Ириа, сразу видно, его мокрейшеству помогает.

Пока остальные пытались переждать бурю, он громко пробулькал, заставив меня умолкнуть:

– Рыба. Водоросли. Любые морские обитатели. Тебе это подходит?

Тыканье, вновь, резануло слух, но я уже догадалась: дело не в попытке оскорбления. Просто у нас разные понятия о вежливости. Лишь уточнила то, что напугало с самого начала:

– Сырые? А спите вы где? Вы, вообще, не спите? И не отдыхаете, да?

– Почему? – восемь пар глаз одновременно уставились на меня, а их обладатели слаженно булькнули. Точь-в-точь смеющийся Хрум. Он так же хрюкает.

– Это были центральный и тронный залы. В них устраиваются водные вечеринки. Поэтому ничего не ставят. В жилых корпусах есть все, что нужно для жизни. И мы не едим сырую еду. – Ириа поднапрягся и выдавил кривоватую улыбку. Лучше бы и дальше куклу изображал. Не так жутко. А он участливо произнес: – Не волнуйся. Все не так плохо.

«Все ужасно», – я проглотила и ограничилась кивком, передумав брать еду. Она нам пригодится при побеге. А всеядный Шмыг и рыбку прекрасно трескает. Особенно жаренную.

Вернувшийся Хрум застал немую сцену и с порога спросил таким бодрым голосом, что я тоже воспряла духом:

– Выдвигаемся обратно?

Он обновил заклинание на мне, Шмыга упаковал целиком в небольшой воздушный шарик и пристегнул к себе ремнем. Стоило нам закончить, стражи отмерли и перераспределились: двое пошли вперед, двое – замкнули шествие, отсекая возможность остаться.

Трезубцы, направленные нам в спины, категорически не нравились. Их пятнадцать особей, неужто без них не одолеют?! Мы от маленькой безоружной кучки отбиться не смогли, куда со столькими сражаться? Однако впечатление произвели, раз перестраховываются.

До грота мы добрались в молчании, да и не очень-то удобно говорить под водой. Заклинание у приятеля мощное, но открывать рот психологически не приятно. А может и к лучшему, что молчу? Меньше глупостей произнесу! Это Хрум ко мне привык, а эти «замороженные» странно поглядывают, да зубы скалят. Я только сейчас рассмотрела, во рту у них сплошь клыки такой остроты, точно они их затачивают каждый день. Выходит, горгоны – хищники. Надеюсь, болтливыми хухриками они не питаются?!