— Темирхан вскользь упоминал об этом. Все было серьезно?

— Минута промедления, и я бы с тобой не разговаривал, а Большакова стала бы просто воспоминанием. Мы получили травмы, все же выкарабкались. Потом пришлось взяться за цели… Методично избавляясь от них. Большакова начала действовать своими методами.

— Полтора месяца, — задумчиво говорю. — Твои ребра там сломались?

— Да, — коротко отвечает Глеб. — Но я заново сломал одно из них в недавней заварушке, когда избавился от очередного заговорщика. Пришлось спешить и выйти в открытую, против большого числа охраны. Поэтому получилось так, как получилось. Грязно и с последствиями для меня.

— Грязно?

— Обычно я изящнее избавляюсь от целей. Пришлось поторопиться. Я бы сразу избавился от самого Князева. Подобраться к этому хитрому сукиному сыну сложнее, чем до остальных, но зато решило бы большинство из проблем. Большакова отказалась…

— Почему? В разговоре она упомянула несколько фамилий… — повторяю слово в слово. — Мне показалось, она довольно жесткая, если заперла людей в шахтах и позволяет им сидеть без еды и воды.

— Выжимает последние соки, хочет получить безоговорочную победу. Да, она довольно жесткая в решениях. Но с Князевым у нее давно были шуры-муры. В тайне от всех. Тогда Большакова была значительно моложе, повелась на ухаживания, хотя знала, что отношения с врагом ничем хорошим не кончатся. Но глупость, молодость правят балом. Князев переспал с Большаковой, использовал ее, чтобы получить ценные сведения, а потом кинул рыжую. С тех пор вражда обострилась. Об интрижке знают лишь немногие.

— И ты в их числе! — восклицаю пораженно.

— Я не работаю с искаженными данными, — хлестко заявляет Глеб. — Большаковой пришлось потрясти свои бельишко, чтобы получить помощь. Однако устранять Князева окончательно она отказалась.

— Почему?

— Баба дура! Сказала, что боится мести их влиятельной семьи и прочее, хочет просто разделить территорию и держаться своего, но думаю, дело в том, что она по этому Князеву до сих пор дико сохнет, хоть и ненавидит его. Ежик плакал, кололся, но продолжал жевать кактус.

— И где-то между ненавистью к Князеву и благодарностью тебе за помощь затерялась попытка переспать с тобой. Тебе понравились ее трусики? — спрашиваю ехидно.

— Не успел разглядеть. По пьяной дури, Большакова сунулась ко мне и сразу поняла, что этого делать не стоит.

— Возможно, я тебе верю, — говорю скупо.

Рассказ Глеба вполне сходится с тем, что я услышала от Большаковой.

— Ты спешно покинул Сибирь, когда узнал обо мне и Максе?

— Да. Приехал, как смог.

— Большакова решила, что ты на нее обиделся, — посмеиваюсь. — Она говорила, что не может найти Полину, младшую сестру. Что за Полина?

— Мелкая. Совсем девчонка. Ей на днях исполнится восемнадцать. Полная противоположность старшей сестре.

— Большакова просила помочь с поисками Полины.

— Полина тихая как мышь. Но мыши хорошо умеют прятаться. Большакова ждет совершеннолетия сестры, чтобы удачно выдать замуж и обзавестись выгодными связями. Возможно, она выкатила очередного кандидата в мужья своей сестре, и мелкая решила сбежать.

— А-а-а-а, тогда понятно! Пусть прячется. Заочно мои симпатии на стороне Полины! — делаю паузу. — Мне показалось, что Большакова сильно переживает, — добавляю нехотя. — Может быть, кинешь ей смс-ку о том, где может прятаться ее сестра?

— Руки заняты. Рулем и твоими ножками. Это гораздо интереснее.

— Но что, если девочка в беде?

— Переживаешь за Большаковых? — искренне удивляется Глеб.

— За твою до сих пор жену я бы точно переживать не стала, но…

— Что но?

— Считай, что это интуиция. Жалко девочку… Я не знаю Полину, но меня тоже хотели продать Кулагину. Не замуж, а просто попользоваться. Я понимаю, что она может чувствовать, и мне ее жаль.

— Ты до ужаса светлый человечек, Мари. Достать телефон, придется совершить один звонок.

Бекетов

Мари медлит, но потом достает мой телефон.

Должно быть, ей неприятно. Охренеть как неприятно. Но она с изяществом и достоинством королевы достает телефон, включает его, быстро находит нужный контакт и подносит телефон к моему уху.

Анна-Мария — проблемная девочка, взбалмошная и непредсказуемая. Но в самом главном она такая, что я могу на нее положиться. Мари не выносит мне мозг показной ревностью.

Та маленькая вспышка не в счет, она сама призналась, что натворила херни. Это дорогого стоит. Я тоже решаю сделать ей шаг навстречу и показать, что мне нечего скрывать.

— Поставь на громкую.

— Как скажешь.

Держится строго и уверенно, но я вижу, как загорелись ее глаза непрошеной радостью.

На третьем гудке Большакова отвечает.

— Глеб.

— Звонила?

— Ты ничего не ответил, потом выключил телефон.

— Разве неясно, что у меня не было возможности ответить? Был занят. Что у тебя?

— Мне пересказать все, что я уже говорила? — от ярости голос Большаковой звенит. — Я звоню тебе не потому что соскучилась по твоей постно-каменной физиономии.

Мари прикусывает губу, переводит взгляд в окно. Потом чиркает по мне влюбленным взглядом.

«У тебя самая красивая каменная физиономия!» — читаю по ее губам.

Нашла красавца, фыркаю.

Тем не менее, где-то внутри приятно печет.

— К делу, рыжая ведьма. Потому что я на связи только сейчас. Через пять минут отключаюсь. В эфире будет тишина.

— Полина пропала, — выдавливает Кристина. — После того, как узнала, что на день совершеннолетия мы объявим о ее помолвке со Степаненко.

— В прошлый раз мы нашли ее в доме сестры подруги. Там была вечеринка. Проверь всех ее подруг, подруг их подруг и знакомых подруг их подруг. Еще парней подруг, друзей парней их подруг… В общем, ты поняла. Переверни вверх дном город и найдешь сестру.

— Мне ни капли не смешно, Глеб. Я звоню тебе, потому что мои люди уже перетрясли всех и не нашли Полину. Я в отчаянии. Сутки никаких новостей. Сутки… К тому же Князев на отвечает на мои письма.

— Мужики иногда не отвечают на переписки.

— О нет. Игнат всегда отвечает на деловые письма и звонки. Он словно пропал. Полина тоже… Такое совпадение. У меня дурное предчувствие. Очень дурное…

— Кристина, я устранил всех, кто тебе мешал. Ты сказала, что оставшиеся скоро подпишут соглашение. Князева ты сама отказалась убирать. Больше ничем не могу помочь. С сестрой тебе придется справляться самой. Я тебе не муж в полном смысле этого слова и даже не телохранитель твоей семьи.