– Я не могу поселиться в доме, об этом не может быть и речи.

Грей нахмурился.

– Я готова оставаться с Фредериком сколько нужно, если вы задержитесь на работе, – быстро добавила она, – но я не могу жить в вашем доме.

Даже не глядя на Грея Харди, Джессика чувствовала на себе его изучающий взгляд. Она замерла, моля Бога, чтобы он не стал расспрашивать о причинах. Джессика была не в состоянии дать сколько-нибудь вразумительное объяснение, только знала, что не может спать под одной крышей с Греем Харди.

Мысленно Джессика посмеялась над собой. Она ведет себя как персонаж дамского романа времен королевы Виктории! Что может быть страшного в том, чтобы спать с ним в одном доме? И сама же ответила: то, что для нее опасна любая степень близости этим мужчиной. И опасность исходит не от Грея Харди, она таится в ее собственной реакции на него, поэтому очень важно не попасться в ловушку – не вообразить, будто от того, чтобы спать с ним в одном доме, всего лишь шаг… До чего? До того, чтобы оказаться в его постели, в его объятиях…? Просто смешно! Какая же чушь лезет в голову!

– Но в таком случае вам понадобится машина, – заметил Грей.

Джессика все еще избегала смотреть на него.

– Вы правы. Я как раз собиралась ее купить.

Он надолго замолчал, и Джессика уже начала надеяться, что он скажет, что передумал, но, к ее изумлению, Грей сказал:

– Что ж, по вполне понятным причинам я бы предпочел, чтобы вы жили в доме, но, раз уж это невозможно, придется смириться.

Джессика с трудом верила своим ушам. Она повернулась, невольно давая ему возможность заглянуть ей в глаза. Угрюмый взгляд Грея Харди не оставлял сомнений, что он прекрасно осознает, как ей не хочется браться за эту работу. Джессике оставалось только надеяться, что он не догадывается о причинах. Впрочем, отец Фредерика ясно дал понять, что не стремится завязывать какие бы то ни было отношения с женщинами, и если бы он заподозрил, что она к нему неравнодушна, то первым постарался бы установить между ними безопасную дистанцию. В этом отношении ей нечего бояться. Но если он все-таки догадается о ее чувствах? В таком случае ей придется уйти, на какой бы срок она ни подписала контракт.

Грей Харди заговорил об оплате, он предложил более чем щедрое жалованье. Как сказала после его ухода Долли, было бы глупостью отказаться от таких условий. Хотела бы Джессика разделять уверенность сестры!

Грей пожелал, чтобы она приступила к работе немедленно, но Джессика не могла этого сделать, пока не обзаведется машиной. Когда она сказала об этом Долли, сестра тут же предложила на время свою. Джессика покачала головой.

– Спасибо, но я не хочу злоупотреблять твоей щедростью.

Если Джессика надеялась потянуть время под предлогом, что нужно подыскать подходящую машину, то напрасно – вечером того же дня зазвонил телефон.

Трубку взял Джошуа. Вскоре он вернулся и сообщил:

– Это звонил Грей Харди. Похоже, он нашел для тебя машину. По-моему, сделка очень выгодная, машина подержанная, но в хорошем состоянии, единственный владелец – пожилая дама – редко ею пользовалась, и пробег совсем небольшой.

Джессика собиралась возразить, что Грей Харди напрасно занялся не своим делом и она прекрасно обойдется без его помощи, но Джошуа, не дав ей вставить ни словечка, продолжал расписывать достоинства машины. И он, и Долли отнеслись к предложению Грея Харди с такой радостью и благодарностью, что Джессике не хватило духу высказать, что она думала по этому поводу.

Через полчаса, когда все трое отправились в соседний поселок, где жила владелица машины, девушка все еще кипела от сдерживаемого гнева. Садясь на заднее сиденье автомобиля Джошуа, Джессика твердила себе, что никто и ничто не заставит ее купить машину, которую она не сама выбрала. Не хватало еще, чтобы с ней обращались, как с ребенком, не способным принимать самостоятельные решения и управлять собственной жизнью!

Она пребывала в таком настроении до тех пор, пока не увидела машину, и вопреки явной радости Долли и Джошуа продолжала цепляться за свое недовольство даже после того, как ее познакомили с нынешней владелицей – Дайаной Бердж, приятной вдовой лет шестидесяти. Женщина оказалась словоохотливой и сама ответила на вопрос, который вертелся у Джессики в голове: выяснилось, что она работает в конторе Грея Харди, и, когда в разговоре с ним случайно упомянула, что собирается сменить машину, он сказал, что у него есть на примете потенциальный покупатель.

Несомненно, Дайана Бердж говорила искренне, и в любой другой ситуации Джессика была бы тронута тем, как женщина отзывалась о своей машине – скорее не как о неодушевленном предмете, а как о живом существе, наделенном способностью чувствовать. Однако сейчас возмутительная манера Грея Харди решать за нее так раздражала Джессику, что она упорно не желала соглашаться на покупку этой машины.

Но так было до того, как Джессика ее увидела.

Джессика сама не знала, чего ожидала. Вероятно, после знакомства с Дайаной Бердж она смутно представляла себе небольшой добротный автомобиль в безупречном состоянии, выкрашенный в унылый серый или бежевый цвет. Хотя Джессика никогда не мечтала иметь яркий спортивный автомобиль, сама мысль, что Грей Харди счел вполне подходящей для нее машину степенной пятидесятилетней вдовы, пусть даже довольно милой, вызывала у нее такое острое желание взбунтоваться, какого она не испытывала, наверное, лет с пятнадцати.

Когда же перед Джессикой предстал сияющий в лучах вечернего солнца ярко-красный автомобиль с откидным верхом и светло-бежевыми кожаными сиденьями, она была так удивлена, что на несколько мгновений лишилась дара речи.

Джессика перевела взгляд на Дайану Бердж, затем на машину, затем снова на хозяйку и заметила, что на щеках женщины выступил легкий румянец.

– Мне помогал ее выбирать внук, – пояснила женщина, – поначалу я сомневалась, но потом… – Она любовно погладила капот машины и с сожалением добавила: – Моя дочь ждала третьего ребенка, а родила двойню. Сами понимаете, я никак не могу уместить четверых детей на заднем сиденье Милашки. – Женщина вздохнула.

Милашка ничего не сказала, она молча стояла на своих четырех колесах, сияя лаком, но Джессика могла бы поклясться, что ярко-красная модница ничуть не сожалеет, что четверо детей не станут ее пассажирами.

– Она прекрасна! – услышала Джессика свой восхищенный шепот и в тот же миг поняла, что проиграла.

Через полчаса, когда были улажены все формальности, Дайана Бердж призналась:

– Это, конечно, глупо, но я очень рада, что Милашка попадет в хорошие руки. – Женщина снова покраснела. – Мой зять считает меня чудаковатой старухой, но это первая машина, которая была целиком и полностью моей. Пока был жив муж… – Вздохнув, Дайана Бердж сменила тему: – Когда Грей сказал, что вы идеальная покупательница для Милашки, я сомневалась. Честно говоря, я даже собиралась сказать, что передумала – пока не увидела вас.