— Волколак-двоедушник, на него не действуют ни светлые, ни темные наговоры, а обычные раны зарастают из-за природы его навьей души, — хмуро проговорил Олег, а маленькая ведунья только сейчас поняла, с насколько опасной сущностью свела их судьба.

Да, то же лихо, с которым они уже сталкивались, в обычной ситуации сильнее волколака, но именно в форме двоедушника подобное существо становится идеальной машиной для убийства. И единственная его слабость — это мозги. Так уж повелось, что полу-волки никогда не отличались особой сообразительностью.

Морозный медведь тем временем понял, с кем ему довелось встретиться на узкой дорожке, и поспешил сбежать, пробив землю под собой и спрятавшись в одной из своих нор. Третьяк собрался было броситься за ним, но тут Рум’Сабан свистнул — причем не сам, а в маленький костяной свисток, висящий у него на нее, и белый цвет начал отступать из глаз охотника.

— Что это такое? — Третьяк явно ничего не помнил о последних событиях и теперь с ужасом смотрел на свою залитую кровью одежду.

— Эк тебя оглушило, — к удивлению Насти Олег поспешил успокоить охотника выдуманной историей. — Неужели так сильно досталось, что ты забыл, как наша ведунья развалила взрывом древесную жабу? Представляешь, на куски разнесло, как хлопушку!

— Прямо на куски? Сильна! — как и раньше, Третьяк легко поверил во все, что ему говорили, и их поход продолжился, будто быничего только что не случилось.

И только Настя шла и подозрительно посматривала на почтаря.

«Чего это Олег так возится с этим двоедушником? — думала она. — Вряд ли он рассчитывает перевоспитать эту тварь. Он вообще к нечисти довольно прохладно относится… Наверно, из-за той тайны, о которой он мне так и не хочет говорить. Как будто я по деревне не погуляла и сплетни о его погибшей семье не послушала. Жуткая, конечно, история. И сама по себе, и то, что никто ему тогда не помог. Но неужели он считает, что Третьяка еще можно спасти? Но как? Двоедушник — это всё, навья тварь. Один раз сделаешь шаг на ту сторону, и пути назад уже не будет».

Девочке почему-то очень сильно захотелось взять почтаря за руку и покрепче сжать.

«Неужели даже такие, казалось бы, стальные люди, как он, могут совершать глупости, ведомые своим прошлым? Не помог отцу и брату тогда… Но теперь вот спасу охотника. Ну, глупо же! И почему он мне сам так ничего и не рассказал? Мы же все-таки не чужие люди!»

Настя уже была готова перейти к серьезному разговору с почтарем, несмотря на всю ситуацию и окружение, но тут дорога забралась на очередной холм, и перед ними открылся вид на заваленный буреломом вход в разросшуюся сосновую рощу.

— Ну вот, кажется, мы почти на месте, — довольно жизнерадостно заявил Олег, и улыбка на его лице совершенно не вязалась с тем грустным диагнозом, что успела поставить ему девочка.

— Да, почти на месте, — и Рум’Сабан самым наглым образом принялся скидывать с себя остатки веревки и мешка из полыни, сдерживающие его все это время.

Настя хотела было броситься к нему и остановить, но Олег придержал девочку, как бы призывая оглядеться по сторонам. И Настя неожиданно заметила, что вокруг них со всех сторон собралось уже не меньше десятка злыдней, а еще и Третьяк сделал шаг вперед так, что становилось понятно, на кого он набросится в случае чего.

«Повезло еще, что во время появления Олега он уже в подвале сидел, — неожиданно подумала Настя. — С другой стороны, не будь рядом подобной поддержки, тот же Рум’Сабан ни за что не решился бы обвинить нас в нападении и получить в итоге метку Нави, благодаря которой мы и смогли его разговорить. А потом и удержать волколака от необдуманных нападений раньше времени… Вот только что нам делать дальше?»

В своих мыслях молодая ведунья рассчитывала, что они скрытно подберутся к лагерю злыдней, все разведают, а потом уже нанесут удар. Она даже несколько наговоров заранее придумала. Один против человека, что общался со злыднями — кипящая кровь для того, кто предает свой род. Второй против собственно злыдней — свет, выжигающий грязь и грязных тварей. Ну и, наконец, последний, против двоедушника — чтобы светлая душа удержала темную… Тут девочка уже не верила, что сможет одним наговором остановить подобное существо, и просто планировала его немного замедлить. Раз Олег верит в то, что часть охотника еще жива, вот и она в это же поверит и использует в наговоре.

— Что будем делать? — тихо шепнула девочка, в очередной раз нащупывая в кармане своего походного плаща сокогранату. Вот, кажется, и пришло ее время. — Нападем, пока они все не собрались?

— Рано нападать, — громко ответил Олег сразу и Насте, и всей собравшейся вокруг нечисти. — Сначала мне бы хотелось пообщаться с Бош’Шатом, как и было оговорено. Или кто-то из вас считает, что может забрать себе право, положенное вашему вождю?

Толпа злыдней от наглости почтаря гневно зашипела, но все же его слова попали в цель. Если просто напасть на людей каждый из этих маленьких убийц уже был готов, то вот пойти против своего лидера — нет.

«Даждьбог, мне сейчас очень не помешает твоя поддержка!» — взмолилась про себя Настя, следуя за Олегом вглубь рощи в окружении уже не одного десятка злыдней, а, наверно, уже всех трех. А тут еще и ранняя сова где-то позади заухала, суля неприятности, и девочка с трудом удержалась от того, чтобы не совершить какую-нибудь глупость.

Олег же, наоборот, с трудом сдержал улыбку. Пока все шло точно по плану — злыдни заметили их и собрались все в одном месте. И если почтарь не забыл тайные знаки дружинников — а он не забыл — то уханье совы буквально в километре от них означает, что основные силы Хотена уже близко. Значит, получил сотник его знак и скоро будет здесь. И никто из злыдней его не заметит — все ушли вместе с Олегом и Настей.

«Главное, к моменту его появления успеть сделать все, что необходимо, чтобы это была не просто очередная резня нечисти, устроенная сотней, а нечто большее… Да и учителя, конечно, хотелось бы спасти», — Олег увидел, что они выходят на ту самую поляну, описанную Третьяком, на которой темными пятнами выделялись землянки с пленниками.

— Бо-огша-а-а-а! — с ходу заорал почтарь во весь голос, не обращая внимания на ощетинившихся вокруг него злыдней.

— Тут я! — раздалось от одной из ям, и Олег, не активируя, запустил в ту сторону одну из своих недавних поделок, гранату из бычьих пузырей и сока молодильных яблок.

Настя, словно завороженная, проводила взглядом сокогранату Олега — вот она летит по дуге, вот начинает падать, а вот, ударившись один раз о землю, подскакивает и в следующий миг проваливается между толстых решеток ямы. Девочка против воли сжала кулаки, а затем расслабилась. Ей очень хотелось верить, что почтарь и на этот раз все просчитал. Вот только злыдни, которые продолжали к ним приближаться и шипеть, пугали одним только своим количеством. Сколько же их тут? Один, два, десять, пятнадцать… На двадцать втором молодая ведунья сбилась, и по ее коже отчетливо затопали мурашки.