– Вы не верите мне?

Вопрос Стивена заставил Одри обернуться к нему.

– Прости?

– О Кембридже, – напомнил он, и она с некоторым беспокойством подумала, что он каким-то образом догадался, о чем она думает.

– Нет-нет. Как раз наоборот, – проговорила она, решив встать на сторону его матери. – Полагаю, твоя мать будет счастлива. Очень трудно убедить детей, что все старания делаются ради их же собственного блага. Но наступает время, когда дети благодарят родителей за то, что те для них сделали.

Стивен посмотрел на нее с хитрой улыбкой. Неужели он обо всем догадался? Внезапно Одри подумала, что лучше было бы, если бы ее встречала Сесилия. Все становилось слишком сложным.

– У вас много детей, мисс Дафф? – спросил Стивен.

Одри выпрямилась. Вопрос явно задан неспроста, но она не покажет ему своей растерянности.

– Хм… Детей пока нет, – мягко улыбнулась она, – но кое-какой опыт их воспитания у меня имеется. Я знаю, что происходит, когда дети и взрослые расходятся во взглядах.

– Вы считаете, что я еще ребенок, правда? – продолжал он, и Одри пожалела, что они вообще заговорили на эту тему.

– Какое значение имеет то, что я думаю, в такой чудесный день? Тут гораздо лучше, чем в Лондоне.

К ее облегчению, Стивен не стал развивать тему, и она обратила все свое внимание на открывавшиеся виды. Город остался позади, и теперь по сторонам простирались шеренги цветущей липы. Они съехали с дороги и свернули на проселок, пересекавший открытое поле. В воздухе витал запах моря и слышались крики чаек, крачек и еще каких-то птиц.

Пейзаж был живописным, но Одри не чувствовала успокоения. Она выехала в гости в таком хорошем расположении духа, а теперь нервы ее были напряжены. И она никак не могла найти этому объяснения. Наверное, ей вообще не следовало сюда ехать.

Но почему? – спрашивала она себя, уверенная в том, что не найдет удовлетворительного ответа. Конечно, причиной этому не мог быть этот юноша. Это было бы глупо. Просто нелепо! После того как она работала со столькими знаменитостями, смешно, что ее волнует взгляд, брошенный на нее семнадцатилетним юнцом.

Если бы все это не было такой неожиданностью, то, наверное, можно было бы рассмеяться. Ради бога, неужели ей недоставало мужского внимания? Она представила себе, что сказал бы по этому поводу ее агент. Лукас успешно противостоял всем посягательствам на репутацию Одри, но даже он был бы сейчас бессилен, не понимая, что с ней происходит.

Она не относилась к категории легкомысленных женщин и никоим образом не заслуживала худой репутации. Кроме неудачной любви, которую она пережила еще совсем молоденькой девушкой, опыта в этих делах у нее не было. Мать всегда предупреждала Одри, что мужчинам доверять нельзя. И после того, что с ней случилось, она уверовала в это.

Все слухи о ее якобы любовных связях с известными актерами были выдумкой. Она подозревала, что кинокомпании придумывали разные истории о ней, чтобы привлечь внимание публики к фильмам с ее участием. Люди думали, что виденное ими в фильмах действительно происходило в жизни. И платили за билеты в кинотеатры.

Поэтому вскоре она совсем перестала участвовать в закулисной жизни студий. Одри только снималась в фильмах, и ничего больше. Она вела очень скромный образ жизни. Кончина матери только способствовала этому – некому стало уговаривать ее стремиться к славе и успеху.

– Вы не сердитесь на меня?

Тихий голос Стивена прервал ее беспокойные мысли. Потому что она действительно была сердита. Но вовсе не на него, а на себя, на свою беспомощность. За то, что позволила таким мыслям и эмоциям овладевать ею.

– Да нет же, – ответила она, помедлив. – А почему я должна сердиться?

– Может быть, я не очень тактичен? – миролюбиво промолвил юноша. – Ведь я знал, что вы никогда не были замужем и что у вас не было детей. Я же читаю газеты.

– Тогда тебе должно быть известно, что нельзя верить всему, что там пишут, – резко сказала Одри, надеясь, что это прозвучало не очень грубо. – Как далеко еще до Гринланда? А там что, тоже есть море?

Стивен усмехнулся и посмотрел в указанном направлении.

– Что? Конечно. – Затем снова посмотрел на спутницу. – Значит, это неправда, что в настоящее время у вас нет мужчины?

Одри вздохнула.

– В моей жизни всегда есть мужчины, Стивен, – ответила она, хотя это и не соответствовало действительности. – Давай-ка лучше поговорим о чем-нибудь другом. Полагаю, твоя мама не одобрила бы такие разговоры.

В полдень, когда Одри отправилась с сыном к парому, на сердце у нее было нехорошо. Какое-то предчувствие не давало ей покоя.

День был трудным, а ведь обычно они с Кеном так хорошо проводили выходные. Она приготовила завтрак и провела утро, собирая вещи сына к отъезду, но все у нее валилось из рук. Она была рассеянна и чувствовала усталость. Ей казалось, что Кен догадывается о причине этого.

– Тебе не очень понравился мистер Харлан? – спросил он, когда они въехали в поселок, и сердце Одри упало. По дороге он несколько раз бросал на нее тревожные взгляды, но такой вопрос задал впервые.

– Нет, не то чтобы не понравился… – постаралась она найти необходимые слова. – Просто мне не очень хочется встречаться с прессой. Поэтому я и уехала когда-то на Роти.

– Тогда ты еще была актрисой? – спросил Кен, который мало знал о том периоде ее жизни. Ему было известно, что мать снималась в нескольких фильмах, но, по ее словам, это происходило так давно, что теперь об этом никто не помнит. На него большее впечатление производило то, что она писала хорошие детские книжки, и, пока не появился Стивен, Кен никогда не задумывался, почему мать уехала из Англии.

– Да, это было очень давно, – сказала она спокойно, – еще до того, как ты родился. Послушай, а ты не забыл кроссовки? Я их почистила и оставила в твоей комнате.

– Не забыл.

Но по выражению его лица стало ясно, что ее ответ вовсе не удовлетворил его. Кен усмехнулся.

– А ты знала мистера Харлана, когда жила в Лондоне? Поэтому он и приехал к тебе сюда? Он тоже был артистом?

Одри вздохнула. Она ждала этого вопроса с того самого момента, как Стивен сошел с парома. Нет, даже раньше. С тех пор как здесь появился Брэд Куинн. Тот факт, что тот приехал среди недели и сын не видел его, только оттянул время расспросов. Но ведь рано или поздно они должны обязательно возникнуть, и ей следовало бы подготовиться к ответам.

– Мистер Харлан не артист, – спокойно ответила Одри. – Ведь он сказал тебе, что работает на телевидении. Он телевизионный журналист и продюсер, ну, наподобие газетного журналиста, только они не печатают статьи в газетах, а рассказывают с экрана.

– Здорово! – восхищенно воскликнул мальчик. – А ты выступала на телевидении?