На следующий день, несмотря на гул в голове, Доминикотправился в студию, чтобы, как он надеялся, провести свою последнюю анонимнуюсъемку. Он уже видел, как разъезжает по миру, продавая свои фотографии на весзолота в самые престижные модные журналы. Его сопровождали бы самые красивыеженщины: прежде всего, прекрасная Синди, о которой он грезил после того, какувидел впервые на обложке, потом Клаудия, Линда, Кэйт. Они преклонялись быперед его талантом, требуя, чтобы он, и никто другой, снимал их… владел ими.Какие надежды!..

Но в ожидании этого он должен был сделать рекламу. И несамую вдохновляющую: собачьего корма! Он согласился на это лишь потому, что унего действительно не было денег, хотя он терпеть не мог собак и него была наних аллергия. Ужас! Он утешал себя лишь тем, что скоро его жизнь в корнеизменится. С грехом пополам он завершил работу и вернулся домой весь в шерсти,с красными глазами, зудящим носом и воспаленным горлом… Но тем не менее – стелефоном координатора съемки – рыжей прелестницы с длинными ногами исверкающими глазами.

Он провел прекрасную ночь в ее обществе, согласившись на то,что она несколько раз делала ему минет: она обожала этот способ доставлятьмужчинам удовольствие и делала это божественно. Это была настоящая тигрица;утром он встал с приятно уставшим мужским органом. Плечи, спина и ягодицы былипокрыты следами от ногтей. Он спросил себя, была ли Синди так уж кровожадна? Унего сейчас не было никаких серьезных связей, и ничто не мешало выяснить это.

* * *

Жан-Жак позвонил ему через два дня. Некая парфюмерная фирмапредложила контракт, и он хотел передать заказ Доминику, чтобы посмотреть, начто тот способен: прежде чем рекомендовать его кому-то, он должен был бытьуверен в его профессионализме.

Доминик с энтузиазмом согласился и пообещал, что оправдаетего ожидания. Он явился на встречу на полчаса раньше и наслаждался царившейвокруг атмосферой. Профессионалы! Он, наконец, был среди профессионалов, каждыйиз которых выполнял свою работу, не теряя времени. Молодая женщина, которую емупредстояло снимать для рекламы, была восхитительна. Ее длинные волосы спадаликаскадом с плеч, спускаясь до ягодиц, обтекая великолепные изгибы, подобночерному покрывалу. Приятная дрожь предвкушения пронзила Доминика. Она не былаизвестна, но он предрекал ей успех. Он даже представил, как через несколько летнапомнит ей об этой съемке; как они оба начинали восхождение кголовокружительному успеху в мире моды.

Как это было приятно! Один раз он даже сделал ей один изсвоих безотказных комплиментов. Но ставки были слишком высоки. Он должен былоправдать доверие Жан-Жака и представить доказательства своегопрофессионализма. Он довольствовался тем, что с талантом и рвением выполнилсвою работу, даже немного удивив самого себя. Девушка была действительнохороша, и после того, как Доминик увидел ее через объектив, она представиласьему неотразимой. Он знал заранее, что снимки будут одними из лучших за всю егопрофессиональную деятельность.

Он уехал с улыбкой на устах, как школьник, нетерпеливоожидающий результата.

* * *

Фотографии получились потрясающими, Жан-Жак был поражен.Заказчик тоже остался доволен и даже пообещал связаться с ним для следующейрекламы. Доминик ликовал! Он знал, что первый же серьезный контракт подниметего на недостижимые вершины, и ждал его в страшном нетерпении.

Звонок раздался через три недели. Жан-Жак спросил,согласится ли Доминик снимать дефиле для журнала «Селект», которое состоится вНью-Йорке, на следующей неделе.

«Селект» был самым престижным журналом в стране. Доминикдаже не поверил в такую удачу и согласился без колебаний.

Жан-Жак объяснил ему, что речь идет о дефиле-бенефисе,который организовали видные кутюрье для благотворительных целей. Доминик невникал в детали, все, что он хотел знать – это время и место. Раз участвуюттакие знаменитые кутюрье, очевидно, что приедут такие же знаменитые модели. Онпришел в крайнее возбуждение и попытался узнать, кто же там будет, но Жан-Жакуэто было неизвестно.

Назвав крупный нью-йоркский отель, где все будетпроисходить, Жан-Жак сказал, чтобы Доминик прибыл туда за час до начала – онпередаст ему билет и расписание.

Доминик уже представлял себе толпу богатых людей в фирменныходеждах известнейших кутюрье. Он даже почувствовал аромат дорогих духов, почтиувидел блеск безумно дорогих драгоценностей, услышал звон хрустальных бокалов,шипение пузырьков лучшего шампанского, поднимавшихся кверху. Так как это долженбыть бенефис, там обязательно окажется множество звезд кино, и телевидениенепременно отметит эту презентацию.

Доминик решил приехать пораньше, чтобы не упустить ничего изэтого представления, которое, без сомнения, станет для него началом новойжизни.

Что касается моделей, то с ними были связаны его самыерадужные надежды. Но будут ли там они, его любимицы? Ни одна из них ведь незахочет пропустить подобное событие. Он выбросил из головы все ненужные мысли иполностью отдался сладким грезам.

Вот он проходит все формальности и проникает за кулисы, гдецарит шумное и игривое безумие. Костюмерши бегают вокруг моделей, пытаясь сбольшим или меньшим успехом увеличить неотразимость этих богинь, которых в этотмомент причесывают. Среди облаков пудры, лака для волос, грима никто не может помешатьДоминику задержать взгляд – там на груди, тут на попке, не важно, чей! На Синдилишь крошечные трусики и туфли на головокружительных каблуках; на Клаудииполупрозрачный бюстгальтер и стринги; Кэйт полностью обнажена и занята тем, чтоприкрепляет скромное украшение на пупок. На Линде лишь восхитительное колье исерьги, а на Лейле высокие сапоги и кожаная кепка.

Доминик стоял, раскрыв рот, и таял от счастья. Он наблюдалза воображаемой сценой, затаив дыхание, пытаясь запомнить ее на всю жизнь.Сколько мужчин были готовы пойти хоть на преступление, чтобы оказаться на егоместе? Тысячи, был он уверен. Еще бы и доплатили! Перед всем этим великолепиемон не знал, кого попытаться соблазнить первой. Он заметил, что одна из красотокпосмотрела в его сторону с лукавой улыбкой. Потому ли, что нашли егосимпатичным, или потому, что его выдало явное возбуждение?

Он не раздумывал над этим и ответил одной из своих самыхнеотразимых улыбок, способных покорить самую неприступную. Синди была первой,которая толкнула локтем в бок Клаудию, глядя на него. Подружки усмехнулись,после чего обратили на него внимание Кэйт, Линды и Лейлы. Все пять красотоксмотрели прямо на него, дерзко и лукаво. Доминик вспомнил, что должен доказатьЖан-Жаку, что достоин его доверия. Он приложил невероятное усилие, чтобыотвести взгляд, но в последний момент краем глаза уловил, как Клаудия более чемкрасноречиво облизала свой палец. Тяжело сглотнув, он смотрел, как она ласкаетсвоим влажным пальцем одну из грудей. Сосок восстал, и она воспользоваласьэтим, чтобы начать нежно мять другой, заблестевший от слюны. Четверо остальныхстояли, обнимая друг дружку за талию, словно чтобы разогреться, и наблюдали заней. Доминику показалось, что стало слишком жарко! Он не решался поверить в то,что эта богиня устроила это представление для него. Плутовка! Она не терялавремени. Но, хотя он жаждал присоединиться к ним, его тело было словнопарализовано. Он мог лишь оставаться на месте, эрекция становилась болезненной,и в это время Синди скользнула длинной рукой по слегка дрожащему животуКлаудии. Кэйт, в свою очередь, нежно массировала плечи и шею Линды, котораялегким, похожим на дуновение ветра движением, гладила раздвинутые ноги Синди,встав для этого на колени. Они больше не смеялись. Их ангельские лица сталимечтательными, нежными и чуть рассеянными.